Третий лишний. Бегство от одиночества
Шрифт:
– Не тебе учить меня жизни!
– Нужно было думать, когда попыталась меня шантажировать. К твоему сведению, шантаж - оружие, которым можно уколоть и себя.
Ханна еле сдержалась, чтобы не намекнуть, что суровым учителем для заносчивой мисс Марвел скоро станет любимый Ален, тщательно изображавший из себя романтичного юношу. Он мог обманывать Лидию - недалекую юную леди, однако она чувствовала, что мистер Уилсон не так прост, как хочет показаться, и была уверена, что стоит только мисс Марвел стать миссис Уилсон, ее ожидают чудные открытия о семейной жизни и нраве жениха.
Лидия была капризна, избалована и слишком любила любовные романы, чтобы внимательно присмотреться к жениху. Одно дело вести переписку
"Вполне возможно, что Ален любит взбалмошную Лидию".
– допускала Ханна, хотя видела она уже одного верного мужа, любящего супругу нежной, трогательной любовью... Вспомнив об Айзеке, тяжело вздохнула. Платье, перчатки, туфли, зонтик...
– все напоминало о нем. Сердце сжалось от тоски. А взглянув на веселую, воздушную Лидию, кокетничавшую с Аленом, почувствовала себя совсем несчастной.
"А я никогда не была такой".
– с грустью и легкой завистью подумала мисс Норт, считая себя немного замкнутой, недоверчивой, и обделенной той легкостью и беспечностью, свойственной хорошеньким юным леди, живущим беззаботной жизнью. Нрав у мисс Марвел был ничуть не лучше, чем у матери, только Ален не был похож на ее отца - подкаблучника.
"Долго ли мистер Уилсон выдержит капризы и придирки по поводу и без оных? Как поведет себя? Нет, будет очень интересно посмотреть, как у них все сложится".
– Ханна улыбалась, хотя на душе было тревожно. Она не была злой или завистливой, потому не смотря на всю нелюбовь к Марвелам, иногда, в редкие минуты ей становилось жаль Лидию.
"Теперь мы связаны. Что будет, когда приедем? Понимает ли она, что ее ожидает?" - размышляла мисс Норт, думая о прошлом, настоящем, будущем, о том, как будет жить без Айзека и плакать ночами, как будет работать. От мысли, что снова придется стать прислугой и бегать по четырнадцать и более часов, опускались руки. Айзек баловал ее, заботился, пусть даже так странно.
Ханна больше изображая недовольство, чем испытывала злость на Лидию за вынужденный отъезд из Аллентауна, и скорее была рада, что решилась разорвать порочную связь, но безобразное поведение мисс Марвел ужасно раздражало. К тому же дорога изматывала. Им предстояло пересечь всего два штата, но и это было немало. Ныла поясница и плечи, затекали ноги. Кроме того, Лидия всем своим видом показывала, что бывшей горничной здесь не место.
"Наверно Ален назло любимой невесте купил мне билет в первый класс. Или чтобы я не сбежала".
– решила она.
– Интересно, на сколько хватит его терпения?"
Всю дорогу до Каролины, что ехали в вагоне пенсильванской железнодорожной компании, Ханна чувствовала, как мистер Уилсон избегает смотреть на нее, но не обманывалась и осторожности не теряла. Точно так же смотрел толстый Олаф, изображая безразличие, а когда Айзек уехал из города, подкараулил у дома и сделал весьма недвусмысленный намек. Она решилась уехать, чтобы начать новую жизнь, забыв о прошлом, но не была наивной и понимала, что "добрые благонравные самаритяне" не дадут забыть о прегрешениях, и каждый раз с удовольствием будут напоминать ей о прошлом.
В окне проплавали неприступные горы, окутанные бескрайними лесами. Багряные рябины и клены, золотые березы, величественные буки и гикори, зеленые сосны мелькали перед глазами, поражая насыщенностью и красотой благородных цветов. Обе спутницы приникли к стеклу и, не отрываясь, смотрели на величественную дикую красоту, не тронутую человеком.
– Боже мой, Ален, какая красота!
– с придыханием и детским восторгом произнесла Лидия.
– Ты еще не видела Р'oли! Не зря его называют "Дубовым городом". Только представь дубы-великаны. Ветер колышет ветки, и спелые желуди гулко шлепаются на землю. Стук стоит по всей дубраве! Правда, так бывает не всегда. Иногда случается неурожай, но в хороший год желуди устилают всю землю под дубами...
– от воспоминаний о счастливом времени, проведенном в дубраве у Алена блестели глаза. Пожалуй, впервые за все время, он выглядел искренне счастливым, восхищенным романтиком.
– О, как жаль, что я этого не видела.
– кокетливо надула губы Лидия.
– Мы обязательно посетим столицу. Уверен, тебе понравится!
Ханна чувствовала себя рядом с ними лишней и не знала, как себя вести. Прежней - боязливой, безгласной прислугой она уже не была и уважения к Лидии не испытывала. Как относиться к мистеру Уилсону еще не определилась, но была уверена, что он не так прост, как хочет казаться.
– Мистер Уилсон, расскажете о своем городе?
– попросила мисс Норт, пытаясь разговорить его на отвлеченные темы.
– Увы, ничего особенного в Байборо нет. Обыкновенный городишко, как и множество других. Основан несколько лет назад, и не имеет такой долгой истории, как Блумсберг.
– он с намеком посмотрел на невесту, напоминая об их первой встрече, когда она с удовольствием рассказывала о дне города. Умилив мисс Марвел свой сентиментальностью, продолжил: - Здание магистрата, церковь обычные и ничем не примечательные. Даже не знаю, что вам рассказать.
– О твоей ферме!
– напомнила с улыбкой невеста. Наблюдая за ее счастливым лицом, Ханна догадалась, что дочь Маргарет, не видевшая раньше ничего, кроме магазинов и модисток, наверно не представляет, каково жить на ферме. Айзек называл Уилсонов не иначе как нищими плантаторами, с тоской вспоминающих о былом величие. Он рассказывал, что семья Алена разорена, и ему крайне необходимо жениться на состоятельной невесте, чтобы наладить дела и выплатить долги. Тем не менее Ханна отдавала должное выдержке и целеустремленности мистера Уилсона, который верно и упорно двигался к намеченной цели столько лет, терпеливо выжидая согласия Лидии на брак и побег. Айзек чувствовал его намерения. Да и как иначе, если он сам был когда-то в подобном положении. Воспоминания о мистере Гриндле навеяли тоску, ведь они больше не увидятся. Он женится, будет счастлив, а она будет помнить о нем всегда. Ханна вздохнула.
– Не нужно печалиться, мисс Норт.
– улыбнулся Ален, пытливо заглядывая ей в глаза.
– Я не печалюсь, но с нетерпением жду окончания путешествия. По правде сказать, устала сидеть.
– она тоже улыбнулась, стараясь скрыть растерянность и неуверенность в завтрашнем дне.
– Понимаю. В утешение скажу, что к вечеру прибудем на станцию, где нас встретит мой друг. Осталось совсем не много.
– А вот я не жалуюсь!
– с гордостью произнесла Лидия.
– Даже если бы пришлось ехать целых две недели, я бы не испугалась!
– ей хотелось, как ребенку, чтобы ее похвалили.
– Милая, я всегда знал: ты терпелива, как ангел.
– Ален снова улыбнулся, но Ханне почудилась на его губах легкая, скрытая усмешка.
– А чем занимается ваша семья, мистер Уилсон?
– На ферме Алена растет табак, иногда бобы, а хлопок больше не выращивают.
– поспешила ответить ревнивая невеста, в грезах видевшая себя хозяйкой преуспевающей фермы.
– Но тебя это не должно волновать.
– Нет ничего странного, любовь моя, в желании мисс Норт знать, куда она едет. Мне бы тоже было интересно знать, где предстоит жить. Когда приедем, мисс Норт сама все увидит. Место простое, но весьма живописное. Жители вежливы и воспитаны. Старые, добрые традиции гостеприимного юга.
– мягко ответил мужчина. Потом склонил голову и поцеловал невесте руку.
– Венчание состоится почти сразу же, после приезда, а потом вы, мэм, осмотритесь и, если понравится, останетесь. При вашем обаянии, вы легко найдете супруга и уже не покинете нас.