Третья мировая. Трилогия
Шрифт:
Не успел. Корму катера подкинуло, нос начал задираться. Глубинные бомбы не сдетонировали. Командир катера лично бросился к штурвалу и на остатках хода сумел приткнуть его к оконечности пирса. Остальные катера, лишившись винтов и рулей, словно игрушечные кораблики начали по инерции расползаться по бухте.
Родригес, выскочив снова на палубу, поморщился. Почему же он не учёл этот вариант?
На ходу остался только мотобот, развозивший материально-технические средства по баржам заграждения. Родригес, быстро оправившийся от шока, подал несколько отрывистых
– Чисто, сэр!
– проорал он сдёргивая маску.
Мотобот отдал концы и на полном ходу пошёл к катерам. По принятому капитаном Родригесом решению катера нужно было отбуксировать на мелководье, не дав им затонуть. Возле берега они могли работать как неподвижные огневые точки, усиливая морскую пехоту, оборонявшую берег.
* * *
– Идёт!
– заорал Кузнец, - над морем идёт! Наблюдай, командир! два "утюга" первые!
В стороне, откуда пришёл "Локхид", показались сперва две неясные точки, которые быстро приближались.
– Командир, дай опознание как-нибудь!
– продолжал орать Кузнец.
– Как?!
– Да как угодно!!
Не придумав ничего лучше, я нажал электроспуск и вычертил в воздухе трассами букву Х. На остальное времени и сообразительности у меня просто не хватило.
Над островом, не проходя над "Гнездом Кондора", промчались два советских штурмовика и, сделав свечку, ушли вверх. Наверняка проводят разведку постов ПВО и воздушного пространства. За истребителями появилось еще несколько точек, которые быстро выросли и превратились в наши десантные ИЛы-"семьдесят шестые". Богатыри-транспортники, целых три штуки, мерно гудя прошли седловину, не занимая эшелона для захода на аэродром, прошли над зенитным постом с уже открытыми рампами, откуда тутже посыпались парашютисты. Самолёты, проведя выброску десанта, не смотря на свои размеры, сделали "свечки" и ушли ввысь. Выброска прошла кучно, первая группа парашютистов приземлилась на скалы чуть ли не на тропу возле " Гнезда Кондора".
Кузнец, придерживая раненную руку, выполз на крыльцо с радиостанцией за спиной.
– "Девятьсот первый", я "ноль второй"! на связи, на связи, принял, - бубнил он в микрофон.
– Командир, к нам подходит разведгруппа десантников.
– Иду встречать! Там кофеварку не раздолбило? Приготовь кофейку что ли, - я тяжело поднялся с кресла, меня начинало немного мутить .
– Так я тоже хочу наших встретить, - обиженно загундел старшина.
– Куда уж тебе, того гляди свалишься! иди уж в развалины, кофе готовь, убогонький!
Лёха, бормоча под нос, уплёлся в развалины казармы. Я, закинув автомат за спину, пошкондыбал вниз. Отходить далеко не стал, просто сел на камень чуть ниже пропускного пункта, достал окурок сигары и подаренную мне Кузнецом красивую металлическую зажигалку, которую он нашёл у кого-то из янкесов. С удовольствием закурил. На дорожке кто-то мелькнул.
– Ээээйй... гвардейцы-десантники, вылазьте уж! только меня не пристрелите...
– Пароооль!
– донеслось снизу по-русски с непередаваемым прибалтийским акцентом.
– Пашёл на хер!
– ответил я. Какой еще нахрен пароль?
Снизу выскочили три рослых парня в светлой прыжковой форме, в прыжковых шлемах с рюкзаками десантника за спиной. Выставив в мою сторону автоматы. они быстрым шагом приблизились ко мне, сразу же взяв в кольцо. Здоровенные, однако. Все как мой старшина - белобрысые, скуластые, угрюмые. Самый низкорослый из них подошёл ко мне и с подозрением ткнул стволом под нос.
– Кто?
– Конь в пальто! Представься сперва, воин, - ответил я, мирно попыхивая сигарой.
– Командир разведывательной группы разведывательного взвода девятьсот первого десантно-штурмового батальона сержант Альтенбург, - тутже представился десантник.
– Ого как!
– восхитился я, - а я просто "ноль второй".
Сержант, понятливо кивнув головой, коротко присвистнул. Из-за камней выскочили еще несколько человек, одетых точно также, и короткими перебежками побежали наверх.
– Сержант, скажи своим, там мой связист Лёшка в казарме полуразрушенной, он ранен, не дай бог попутают и пристрелят!
– Понял вас,- он дернул пробегавшего мимо бойца.- Андрюха, там наш диверсант в казарме раненный. Наши в принципе в курсе, но лично проследи!
Десантник, кивнув, умчался наверх. Над нашими головами снова прошло три Ила, уже занявших эшелоны для захода на посадку.
– Связь есть со своими?
– переспросил я сержанта, возле которого уже разворачивали радиостанцию и он, достав из-за пазухи карту, принялся на ней черкать.
– Да, сейчас будет.
– Там наши парни на шахте, морячки-тихоокеанцы, я даже не знаю живы они или нет, плюс на аэродроме и вон там, ниже, расщелина - у нас там база.
– На шахту вышел первый "дэшэвэ" и гранатомётное отделение нашего батальона, - подал голос радист, - десантировались с незначительными потерями, ведут бой с американцами.
Будем надеятся, что хоть кто-то уцелел.
* * *
– Тащ каптри!
– прокричал прямо в ухо оглохшему Иванову Мошарук, - смотрите в сторону перевала!
Каптри встряхнулся и поднял голову. Небо над перевалом и аэродромом было усеяно парашютными куполами.
– Смотри-ка, на одних запасных прыгают, - восхитился Иванов, - что с янкесами?
– Да сейчас на площадку взбирался - пытаются миномёты переставить, они же первыми минами сами себя с дури накрыли! Там этих в чёрной форме внизу валяется несчитано.
– Вагонетка с зарядами?
– На месте еще, так и не сдвинули.
– Насколько я отключился?
– Да буквально на пару секунд, знатно вас осколком в каску приложило.
И тут до "морского майора" дошло.
– Блин, так это же наши десантники в воздухе! наши "улыбайки" (Илы), смотри!..
– Ага, точно наши.