Три, четыре, пять, я иду искать
Шрифт:
Как мы шли... Как божественно мы шли... Девять джампов, на каждый
джамп в среднем две недели. Чуть больше четырех месяцев - и восемьдесят
два светогода... Никто из землян не летал так далеко и так быстро. Я
установил прорву мировых рекордов. Пройдет полвека, прежде чем падет
последний.
Зачем-то взял листок и просчитал варианты спасательных экспедиций.
Тоскливо!
два танкера навсегда останутся у звезд, а за последним, чтоб вернуть,
придется посылать еще один танкер. И все это - не раньше, чем через десять
лет. Потому что танкер существует пока только в проекте. Я знал, на что
иду.
Хочется на берег речки. Искупаться, полежать на теплом песке.
Послушать шум леса под ветром. Может, напечатать фотообои? У меня есть
коробка бумаги А3 и принтер.
Весь день дотошно анализировал варианты, когда меня вытащат.
Мое направление, конечно, приоритетное, но далеко не единственное. И на
пути очень много новых звезд. А у нас правило - не больше одной новой
звезды в маршруте за раз. Девиз космофлота - спешка хороша при ловле
насекомых. В смысле, геройства не надо, главное - привези информацию.
Свою, или чужую, с "мячиков". От того парня, который не довез...
Не помню, говорил, или нет, но на обследование новой звезды перед
прыжком уходит два месяца. Плюс по месяцу-полтора научной программы у
каждой звезды. Плюс, собственно, сам полет... В общем, рейс к третьей
звезде занимает полгода. Месяца три - анализ результатов. Итого - срок
беременности. Рейс к четвертой звезде - еще два-три месяца накинуть надо.
А дальше - только с танкером. Который надо построить. И все это - чепуха,
потому что даже с танкером дойдут только до шестой звезды. Лет за десять.
А там - будут ждать создания новых двигателей. Те, кто пойдут за мной,
на семнадцать светолет прыгать не станут. Разобьют этот прыжок на два.
Для них я не у девятой, а у десятой звезды.
Вывод: Если наши и америкосы объединятся в вытаскивании меня - ждать
гостей надо через семнадцать лет. Если нет - все двадцать. Чем я не граф
Монте-Кристо. Могу сказать, чем. Робинзон я. В графья не вышел. В общем,
пятнадцать лет отдыхаю, потом начинаю волноваться. Сказочные перспективы.
Всегда мечтал отоспаться...
Выхожу в коридор и рисую четвертый крестик. Достаю тубус с листами
наскальной живописи, которая так не понравилась Ларисе, и начинаю
реставрационные работы. Работаю до глубокой ночи... по бортовому времени.
Эх, Лариса... Застрял бы я у девятой звезды, если б не твое
предательство? Не знаю.
Наша
Тирилимби лимби бом!
Словно красная заплатка
Тирилимби лимби бом!
Ору я во все горло песню из кинофильма про полярников. Про неудачную
экспедицию Нобиле, разбившего свой дирижабль во льдах Северного Ледовитого.
Есть в этой песенке слова: "И весь мир помочь не сможет!" Очень актуально.
Почему-то еще не осознал душой, что застрял здесь на полжизни. Разумом
понял, а душой - нет. Веду себя так, будто пауза в обычном рейсе. То ли
жду возвращения беспилотных зондов, то ли в инерционном полете иду. Вторая
неделя пошла, а организм еще не осознал. Парни из фильма день на льдине
просидели - все прочувствовали. У меня реакция замедленная...
Хряп!
Не надо было так нервничать... У велотренажера отвалилась педаль.
Ось сломалась. Запасной нет, придется варить. Отстегиваюсь и перехожу на
следующий тренажер - беговую дорожку. Не хочу ремонтом заниматься, меня
реставрация живописи ждет.
Я понял наконец-то, что совершил. Нашел свое место в истории.
Почему-то сразу стало спокойнее. Понимание своего места очень важно.
Я не Гагарин и не Армстронг. Они - первопроходцы. Я из иной категории.
Когда-то, на заре космонавтики два парня Соловьев и Кизим в
простеньком двухместном "Союзе-Т15" прилетели на орбитальную станцию "Мир".
Поработали там, разгрузили пару беспилотных грузовиков, потом сели в свой
"Союз" и перелетели на другую орбитальную станцию - "Салют-7". Несколько
раз вышли в открытый космос, что-то установили, что-то починили, загрузили
в "Союз" три центнера научной аппаратуры и вернулись на "Мир". Отработали
программу, сели в "Союз" и благополучно приземлились. Повторить такую
насыщенную программу смогли лишь через несколько десятилетий. А ведь
Соловьев с Кизимом ничего принципиально нового не совершили. В учебники
истории не вошли. Они просто реализовали возможности. По максимуму! Как
и я. Только через четыре месяца полета они вернулись на Землю. А я...
Выхожу в коридор и царапаю на стене десятый крестик.
До - ре - ми - фа - соль - ля - си! Се-ла кош-ка на так-си! Тут
о-хот-ник вы-бе-га-ет, пря-мо в зай-чи-ка стре-ля-ет!
– рычу я под
ритмичный грохот железа. Думаете, крыша поехала? Не дождетесь! Это я