Три колокольчика, два бантика и один лучший друг брата
Шрифт:
На самом деле, это он собрал мои вещи. Мой чемодан стоял на полу позади нас. Когда он приехал за мной сегодня вечером, я все запихала в рюкзак. Как и той ночью, он был набит до отказа, что аж трещали швы. Хит бросил на него один взгляд, затем направился к моему шкафу, чтобы вытащить чемодан.
— Хорошо. — Я проверила свой телефон в сотый раз с тех пор, как мы забрались в грузовик.
От Гая по-прежнему ничего.
Когда мы вернулись в переулок, Венди уже ждала нас. Она решила остаться в центре, понимая, почему у меня не было настроения для
Вдалеке в небе взорвался золотой фейерверк. Его завитки исчезли, когда мои глаза наполнились слезами.
— Мне больно от того, что он не хочет, чтобы я была счастлива, — прошептала я.
— Мне жаль, детка. Это моя вина.
— Нет, не твоя. — Скатилась слеза. — Как он может не хотеть, чтобы ты был со мной?
— Не плачь. — Его рука легла мне на плечо, скользнув к шее. — Или подожди, пока мы не вернемся домой, и я не смогу обнять тебя.
Я всхлипнула, но битва была проиграна. Слезы лились непрерывным потоком, и к тому времени, как мы въехали в его гараж, я была уверена, что мои блестящие тени и тушь для ресниц размазались по всему лицу.
Хит заглушил двигатель и вылез, обогнув капот, чтобы открыть мою дверь.
Когда он вытащил меня, я уткнулась лицом в изгиб его шеи и позволила ему занести меня внутрь.
— Гай — отстой.
Он усмехнулся.
— Сегодня? Да.
— Как твое лицо? — Я приподняла голову, чтобы посмотреть на красное пятно у него на челюсти.
— Все будет хорошо. Меня бьют не в первый раз.
— Правда? Кто еще тебя бил? — И как я могла об этом не знать?
— Тобиас и Мэддокс, когда мы были детьми. — Он пожал плечами. — Братья ссорятся.
— О. — Я снова уронила голову ему на плечо. — Мы с Гаем никогда не ссорились по-настоящему.
— Он разберется. Когда увидит, что у нас все серьезно, он передумает.
— Ты прав. Но тем временем я собираюсь заставить его замолчать. Придурок. Я имею в виду… ты его лучший друг. Как он вообще мог такое о тебе сказать? Тебя это не бесит? Что он думает, что ты плохо ко мне относишься? Потому что это выводит меня из себя.
Волна гнева прокатилась по моим венам. Злость была хороша. Она высушила слезы, и когда Хит усадил меня на край своей кровати, я хмыкнула и скрестила руки на груди.
— Он не имеет права так говорить о тебе.
— Защищаешь мою честь? — Хит снял с меня один сапог.
— Да.
— Это чертовски сексуально. — Его пальцы скользнули по моей лодыжке, прежде чем он перешел к другому сапогу, снимая его и отбрасывая в сторону. Затем его руки скользнули вверх по моим ногам, направляясь к поясу моих брюк.
Если гнев победил печаль, то похоть собиралась надрать злости задницу.
Я подняла руку к волосам Хита, взъерошив пряди, которые он расчесывал ранее.
— Ты поцелуешь меня в полночь?
— Глупый вопрос, Стелл.
Я схватила его за волосы и дернула.
— Ты дразнишь меня?
— Всегда. — Он усмехнулся и придвинулся ближе, встав на колени, прежде чем прикоснуться губами к моим. — Все твои полуночные поцелуи — мои. Канун Нового года или нет. Ты моя.
Моя. Это было слово, которое я была готова слушать на повторе, пока оно звучало его глубоким голосом.
Я наклонилась, желая еще одного поцелуя, но он отстранился, и выражение беспокойства омрачило его красивые черты.
— Что?
— Я хотел поговорить о том, что случилось в колледже. Когда Гай рассказал мне, это потрясло меня до глубины души. Я не был уверен, что сказать. Я должен был поднять эту тему на этой неделе, но… каждый раз, когда я думаю об этом, я злюсь. Мне так жаль, что с тобой это случилось.
— Все в порядке. — Я убрала его руку со своего колена, переплетая наши пальцы. — Могло быть намного хуже, и все позади.
— Нам стоит поговорить об этом?
— Я говорила об этом. Гай думает, что это секрет, но мама знает. Она посоветовала мне пойти на терапию. Мне стыдно, что я поставила себя в такое положение. Что доверилась кому-то, кому не должна была. Эти эмоции, вероятно, всегда будут со мной. Я усвоила тяжелый урок. Но в остальном это в прошлом.
— Если ты когда-нибудь захочешь поговорить, я здесь.
— Спасибо. — Я наклонилась для поцелуя, но он снова отказал мне.
Он усмехнулся, когда я нахмурилась.
— Ты получишь то, к чему стремишься, достаточно скоро.
— Чего ты ждешь?
— Прости, что попросил тебя хранить нас в секрете. — Он обхватил мое лицо ладонями. — Больше никаких секретов.
Что-то лопнуло в моей груди. Это было чувство сомнения в том, что он действительно хотел меня. Я не знала, насколько сильно мне нужно было это услышать, пока слова не слетели с его губ.
— Ты красивая, — сказал он. — Умная. Веселая, и твои причуды очаровательны.
— У меня нет причуд.
— Согласен не согласиться. — Он улыбнулся. — Я уважаю тебя, Стелла. Я не могу сказать, что всегда относился к женщинам правильно. Я не горжусь этим. И не знаю, к чему это приведет, но я всегда буду уважать тебя.
— Знаю, что будешь.
— Больше никаких секретов.
Я покачала головой.
— Больше никаких секретов.
— Я поговорю с папой в понедельник. Я думаю, что ему будет все равно, но он попросит, чтобы мы не афишировали это в офисе.
— Меня это устраивает. — Мне нужно было время в «Домах Холидэев», чтобы утвердиться. Мне не нужно было, чтобы мои коллеги или клиенты думали, что ко мне относятся лучше, потому что я встречаюсь с Хитом.
— Хорошо. — На этот раз, когда я наклонилась, он встретил меня посередине для поцелуя, которого я так жаждала.
Поцелуя, который снял бы напряжение этой ночи. Поцелуя, который заверил бы меня, что больше прятаться не придется. Поцелуя, который обещал бы, что все будет хорошо.