Три мешка добра
Шрифт:
– Что ж, отлично, если так. – Лиам, в животе которого было довольно пусто, искренне надеялся, что кулинарного мастерства Эми хватит на то, чтобы приготовить что-нибудь съедобное. Но, наблюдая за тем, какими неловкими движениями девушка насыпает крупу в горшочек, смирился с тем, что поесть в ближайшее время может быть и не удастся.
– Ну что, Эльвин? – Эмили закинула мешочек с пшеном обратно в шкаф и обернулась на подругу. – Чего не читаешь?
Эльвин подняла глаза, но ещё несколько секунд не могла ответить на вопрос. В её голове один за другим мелькали сцены из прошлого. Лица, образы, обрывки фраз, всплески эмоций. Удивительно, сколько же впитало в себя это маленькое словосочетание – «Пятно дракона».
– Извините, забылась… – Эльвин встряхнулась, успев прервать всплывшую в голове сцену, где она в очередной раз лгала Тому. – Продолжаю читать.
Она развернула ещё несколько писем. Очень хотелось растворить неприятный осадок от воспоминаний хорошими новостями. Хотелось удивляться, радоваться и восхищаться. Ну что, Эдвин, сможешь?
«Единственного сказочника похитила кошка. – Гласила маленькая записка, случайно проскользнувшая под клапан одного из конвертов. – На поиски отправилась фантазия, но вскоре вернулась ни с чем. Кошку не догнать. Сказочника не спасти. Так как ныне они пребывают в истории, которая ещё не написана».
Эльвин перевернула записку. На обороте шершавой бумаги штриховкой был нарисован лес, посреди которого висел большой знак вопроса, а с краешку была втиснута приписка: «Здесь даже и добавить нечего. Мир волшебен. В. К. Э.»
Эльвин ещё раз внимательно перечитала текст. Это шутка? Или правда? Она озадаченно посмотрела на друзей.
– Единственного сказочника похитила кошка. Как это понимать?
Эми задумчиво подняла брови.
– Не знаю. Это такое давнишнее письмо. У Эдвина был период, наверное очень занятой, когда он писал нам ещё короче чем обычно, без вступлений, без приветствий. Просто какие-то чудные известия. Уж не знаю, на самом деле всё это происходило, или он выдумывал эти истории, чтобы как-то скрасить наши будни. Спрашивать что-либо было бесполезно – на такие вопросы Эдвин не отвечал.
– Скорее всего он писал книгу. – Предположил Мирком, облокачиваясь локтем на стеллаж с кастрюлями. – Какой-то фантастическо-приключенческий роман. И присылал нам некоторые самые захватывающие моменты. Хотя, кто знает, это вполне может быть правдой.
– Интересная весточка. – Вслух заметил Лиам, изучив записку через плечо Эльвин. – Кошки, оказывается, людей похищают… (Что ж, возьмём на заметку. – Уже про себя добавил он, снова вспоминая о Томе, вторая сущность которого была пушистым белым котом).
– Да вы поищите, там ещё есть подобные послания. – Эмили наклонилась над Эльвин и быстро перебрала письма у неё на коленях. – Вот, например. И вот.
Письма взял Лиам.
– «В школе Шарло изобрели конфету сновидений. – Прочитал он и сделал паузу, чтобы удостовериться, что нигде не ошибся. – Теперь половина Морвинии впала в спячку. Бужу как могу! В. К. Э.» – Лиам не понял почти ничего из того, что прочитал. – Что за школа Шарло? О чём это?
Друзья промолчали, не зная, что ответить.
Лиам развернул вторую записочку.
– «Гений-музыкант сбежал со своего концерта, не допев последнюю строчку последней песни из своего последнего альбома. Возможно, это его первый шаг изменить первое звено цепочки, за которой вскоре изменятся последующие звенья. Извините, что так сжато. Сам пока не знаю подробностей. В. К. Э.»
Лиам только усмехнулся.
– Во-первых, я не верю, когда он говорит, что чего-то не знает. А во-вторых, я окончательно запутался. Кто-нибудь что-нибудь может объяснить?
Мирком покачал головой.
– Мы с Эмили пытались разгадать, о чём и для чего Эдвин пишет нам такие известия, но потом бросили. – Он устало махнул рукой и ещё больше навалился на полку стеллажа. – В конце концов, ни этот сказочник, ни какая-то мифическая школа, ни музыкант не имеют к нам никакого отношения.
Он нечаянно пихнул локтем одну из кастрюль и она, столкнувшись с кувшином, пронзительно звякнула.
Эльвин передёрнуло от дурного предчувствия.
– Мирком! Аккуратней, дорогой! – Эмили ещё секунду держала руку на сердце, наблюдая, как Миркомингуд поправляет сдвинутые к краю полки миски и кастрюли, но потом немного успокоилась. – И ты сам хоть поверил в то, что сказал? Что значит «сказочник и музыкант не имеют к нам отношения»? Мы же Избранные! Все люди, которые живут на этой планете, всё, что на ней происходит, касается нас напрямую.
Покрасневший от неловкости Мирком решил больше не облокачиваться на стеллаж и, в тысячный раз придя в отчаяние от того, в каких некомфортных условиях приходится жить, отодвинулся от него к стене.
– Может эти события нас и касаются, – ответил он с досадой, – но вот только мы никак не касаемся их. Ведь мы даже не живём, а пропадаем вдали от ВСЕГО и ВСЕХ. Поэтому эти записочки Эдвина – просто бесполезное жужжание. Мы всё равно не сможем помочь, даже если кому-то и нужна наша помощь. Для мира мы давно бессмысленны.
Он прильнул спиной к стене и прикрыл глаза, справляясь с пустым раздражением. Снова заныла ушибленная нога, но на сердце постепенно становилось легче. Внутренний протест и дискомфорт, как и сотни раз до этого, перетекли в спокойствие, смирение и мысль о том, что всё так, как и должно быть.
Воцарилось молчание.
– Повтори… – Вдруг странным голосом попросила Эми, и Мирком, отвлёкшись от боли в ноге, внезапно заметил, что все в оцепенении смотрят на него.
– Что? – Он удивлённо заморгал. – Я что-то сказал?
– Да. – Эмили стояла как заколдованная. – Повтори.
Как только Мирском с волнением глянул на жену и увидел, что она сейчас расплачется, его охватила паника. Он понял, что, по-видимому, сказал что-то страшное, но не мог понять что именно. Вытянув из памяти свой короткий комментарий, Мирком рассортировал слова и не без усилий выделил самое сильное на его взгляд замечание.
– Мы бессмысленны? – Спросил он, и по тому, как побелела Эльвин, понял, что попал в точку. – Ну да… А что вы так удивились? Избранные, помощники и хранители планеты, а ничего для неё не делаем. Учитель поселил нас вдали от проблем, которые мы должны решать, и бросил нас. Сейчас все наши силы и способности тратятся лишь на то, чтобы хоть как-то помочь самим себе. Кто-то не согласен со мной?