Три подруги и древнее зло
Шрифт:
– Миронова Агата Станиславовна, четырнадцати лет отроду, - зачитал он с блокнота. – Вам это имя о чем-нибудь говорит?
– Даже не шепчет, - заявила устроившаяся на подоконнике Ниса, которая за двадцать минут до этого, провозгласив, что в квартире слишком много людей и ей нечем дышать, полезла на окно. Поближе, как она выразилась, к источнику свежего воздуха, который исчерпали залетные стражи правопорядка.
– Вы уверены? – чуть сузил глаза Гриша.
– Убери со своего лица этот прищур, - от души посоветовала подруга. – Мы имеем отношение
– Да, кстати, об этом, - потер виски вервольф. – У вас есть догадки, что она могла здесь делать?
– Покемонов ловить! – рявкнула Ниса. – Ну, откуда мы можем знать?! Нас-то здесь не было, а она записки прощальной не оставила!
– Ниса, - позвала я.
– Агась, - тут же отреагировала она.
– Выдохни, - попросила я и дальше сказала уже Грише: - В первый и последний раз, когда мы виделись, там была целая орава детишек. Может быть, следовало бы поговорить с кем-то из них?
– Чтобы с ними поговорить надо для начала установить их имена и узнать, где искать родителей, без разрешения которых мы не имеем права допрашивать несовершеннолетних.
– Самый простой путь – спросить мою соседку, чью дочь мы накануне спасли, - выдвинула я предложение. – Уж она-то должна знать, с кем проводит время её ребенок.
– Мы звонили, но в квартире, на которую ты указала, никого нет. По крайней мере, нам никто не открыл, - хмуро сообщил Гриша.
– Вроде мамаша в какой-то гостинице работает, - припомнила Ниса, - то ли администратором, то управляющей.
– Управляющей, - закивала я. – Точно.
– У нас в городе больше двадцати гостиниц и отелей, - с недовольством поморщился Гриша. – Я не могу сесть и обзвонить все.
Я бросила взгляд на настенные часы, которые показывали половину пятого вечера.
– Рабочий день подходит к концу, по идее, она должна скоро вернуться.
– Ага, так же скоро, как она вернулась прошлой ночью, - язвительно заметила подруга. – Ближе к утру, да и то после нашего звонка с телефона её дочери.
– Ладно, - решительно прервал наши вялые рассуждения Гриша. – Труп мы забрали, ребята сняли отпечатки пальцев со всего, чего могла касаться девчонка, так что, у тебя в квартире сейчас немного… грязновато, - по губам оборотня скользнула улыбка с легким привкусом извинения.
– Ничего, зато будет, чем ночью заняться, - «утешила» его Ниса, чем одновременно стерла многозначительную ухмылку с лица.
– Мы приступим к изучению биографии погибшей, - продолжил оборотень уже с более деловым настроем. – Ваши показания я записал. Но вам надо будет на днях еще подъехать ко мне на работу и подписать протокол.
– Хорошо, - смиренно кивнула я, грустно размазывая ложечкой остатки кофе по белоснежным стенкам чашки.
– Надеюсь, ты не попытаешься пристегнуть нас к этому убийству? – с вызовом спросила Ниса, не сводя с парня взгляда, горящего праведным гневом.
Он примирительно
– Нет, но мне будет очень сложно пойти против неопровержимых улик. Так что, если вы не сказали мне всей правды, то самое время приступить к…
– К чему? – Ниса спрыгнула с подоконника и, прошлепав голыми ступнями по полу, встала рядом со мной и напротив Гриши. – К раскаянию? Так нам не в чем каяться. Ни перед тобой, ни перед кем-то другим.
Оборотень явно не стремился к открытой конфронтации, а потому просто поправил ворот рубашки и на прощание добавил, обращаясь, в основном, ко мне:
– Если будет, что добавить, ты знаешь мой номер.
– Я тоже его знаю, - широко, но не искренне заулыбалась в ответ Ниса и помахала ладошкой с самым прощающимся видом. Грише ничего не оставалось делать, как засобираться дальше по своим делам.
Когда в квартире остались только мы с подругой, Ниса оседлала табуретку верхом и, покусав губы, нарушила повисшую, неожиданно оглушительную, тишину:
– Зря мы ему позвонили.
– А были другие варианты? – огрызнулась я.
– Да! Надо было звонить Мише! Почему мы сразу о нем не подумали, а первым делом бросились за помощью к этому мохнатому, чья морда мне настойчиво не нравится?
– Потому что звонить Мише бессмысленно, - отрезала я.
– В смысле? – непонимающе мотнула головой подруга.
– Я уже больше недели не могу ему дозвониться, - нехотя рассказала я. – По личному номеру он не доступен, а на работе говорят, что взял отпуск за свой счет на месяц. Я хотела его с днем рождения поздравить, да так и не смогла связаться с именинником.
Ниса присвистнула.
– Интересный расклад, - помолчав, она спросила: - Как ты думаешь, что случилось?
– В моей квартире? – выразительно выгнула я брови. – Или в мире в принципе? Предполагаю, что за последние двенадцать часов много где и много чего случилось.
– Не начинай, - одернула меня подруга с легкой обидой, всплеснувшейся в голубых глазах. – Я знаю, когда тебе страшно или плохо, твоя природная ехидность проявляется в более жестких формах. И тебя начинает заносить на поворотах. Но не надо так.
– Не знаю, - ответила я уже более спокойно, приняв к сведению замечание банши. – Это ответ на твой вопрос: я не знаю, что здесь случилось.
– Но у тебя ведь уже есть какие-то догадки? – продолжила настаивать Ниса. – Я по лицу вижу, что есть.
Я раздраженно дернула уголком губ.
– И какое же у меня лицо?
– Лицо человека, который осознал всю глубину и широту грядущей проблемы, но еще не знает, как к ней подступиться.
Спорить с подругой, убежденной в своей правоте, было бесполезно.
Но её уверенность была не безосновательной.
– Когда мы посетили соседскую квартиру в первый раз, - начала я со вздохом огорчения, – вернее, когда внеслись туда на всех порах, горящие желанием вставить детишкам нравоучительные пистоны…