Три подруги и древнее зло
Шрифт:
– Епстысь-перевернись, - выдала подруга и попятилась вдоль стены, увлекая и меня за собой. – Вот с ребенком я точно драться не готова.
– Лиля?
– позвал голос со второго этажа.
– Стоянку цыганского табора Макс у себя дома организовал, что ли? – рявкнула Ниса мне в ухо.
– Сколько их таких удивленных еще появится сегодня?
Послышались быстрые легкие шаги. Босые ноги сбежали по ступенькам, первыми появляясь в области нашего обзора. И когда они достигли середины лестницы, Ниса громогласно провозгласила:
–
Макс достиг подножия лестницы, быстро оценил обстановку и диспозицию сил, мигом все правильно понял, потому что спросил у девчонки:
– Как она?
– Вроде жива, - шмыгнула носом Лиля и приподняла голову мохнатого существа, которое, как я поняла, присмотревшись, уже не было таким мохнатым. Жесткий мех постепенно сходил, отступая, словно волна от берега, и обнажая светлую кожу. Резкие, животные очертания головы сглаживались, выравниваясь, втягиваясь, с каждой минутой приближаясь к человеческим.
Макси пересек холл, ничуть не смущаясь своего внешнего вида, и присел на одно колено у бесчувственного тела. Что-то там пощупал, потрогал, подергал, а после подхватил тело на руки, аккуратно обошел нас с подругой и понес свою ношу в противоположную от лестницы сторону, туда, где как я уже успела заметить сквозь высокий, не отягощенный дверью проем, находилась гостиная.
– Балдежная расцветка, - хмыкнула ему в спину Ниса, имея в виду веселые ромбики на его скудном наряде, отчего парень пошевелил лопатками, но ничего не ответил.
Следом за Максом заторопилась девочка, кинувшая на нас разъяренный взгляд, в котором была еще и обида пополам со страхом.
Мы с подругой решили не присоединяться к ним, а спокойненько себе потоптаться у двери в статусе непрошенных гостей. По крайней мере, наше вторжение в чужой дом не закончилось трупом на ковре с развороченными внутренностями.
Макс вернулся быстро, уже успев натянуть поверх трусов джинсы.
– Долго тут маячить будете? – недружелюбно поинтересовался он, упирая руки в боки.
– А есть другие предложения? – тут же ощетинилась на него Ниса, всем своим видом показывая, что она готова к еще одному бою, возможно даже кровопролитному.
Макс оценил следы у неё на руке, мазнул взглядом по моему лицу, все еще носившему отпечаток глубокого изумления в связи с недавними событиями, и предложил:
– Перекусим? Раз уж вы все равно нас разбудили.
– Пойди, провод высоковольтный перекуси, - огрызнулась банши, но скорее просто по привычке. Ей, как и мне, нужны были ответы. А потому, когда я кивнула, выражая своё согласие на озвученное приглашение, молча пошла за мной.
Мы пересекли гостиную, где ярко горел свет, освещая лежащую на замшевом диване и все еще приходящую в себя женщину. В ней я без труда узнала маму Лили, ту самую трудолюбивую сотрудницу
– И эта мадам десять минут назад распорола мне когтями руку? – даже не пытаясь быть скромной, воскликнула Ниса.
– Она не собиралась вас убивать, - вдруг проговорила Лиля, поднимая на нас опухшие от стоически сдерживаемых слез глаза. – Просто защищалась.
– Это я защищалась, - останавливаясь, громко заявила Ниса, глядя на семейную парочку сверху вниз и тыкая себя пальцем в грудь. – А она пыталась нашинковать нас на кебаб!
– Идем, - потянула я её за собой. – Сейчас не время и не место.
– Но она бросилась на нас! – завозмущалась упирающаяся подруга. – А виноваты мы?
– Пусть в себя придет, тогда и поговорим, - тихо пообещала я, что заставило Нису замолчать и проследовать за мной на совмещенную со столовой кухню, где уже ждал нас Макс, нарезающий хлеб для сэндвичей.
– Что-то у меня аппетита нет, - промолвила я, покосившись на куски сыра и ветчины, лежащие рядом на тарелке и ждущие своего часа. – У тебя есть аптечка?
Макс кинул на меня взгляд исподлобья и продолжил орудовать ножом, но потом соизволил указать:
– В шкафчике слева от тебя, на нижней полке.
Я достала аптечку, усадила Нису на высокий барный стул и начала обрабатывать уже успевшие подсохнуть царапины.
– Чё это была за хрень? – требовательно спросила она, пристально рассматривая лицо Макса.
– Какую конкретно хрень ты имеешь ввиду? – вопросом на вопрос ответил Макс, продолжив готовить сэндвичи с таким видом, словно ничего не случилось и вообще мы все сегодня здесь собрались ради бранча у него на лужайке перед домом.
– Вот эту мохнато-шипящую хрень, которой прикидывалась соседка Ди, непонятно что делающая ночью в твоем доме! Ну, или мохнато-шипящая хрень прикидывалась соседкой Ди, тут у меня тоже имеются вопросы.
– Мириам, как и её дочь Далила, принадлежат к древнему виду оборотней-ласок.
– Чего? – поперхнулась подруга, а я застыла с недонесенным до её руки ватным тампоном, смоченном в антисептике.
– Они оборотни – ласки, - спокойно пояснил хозяин дома.
– Что-то я никогда о таком не слышала, - пробормотала Ниса с явным недоверием к озвученной информации.
– Когда-то видов оборотничества было очень много, - начал разъяснять нам Макс, размазывая сливочный сыр по куску хлеба. – Каждый из видов развивался по-разному, как с биологической точки зрения, так и с исторической. Некоторые из видов вымерли. Других целенаправленно уничтожили. Третьи начали скрываться, избегая судьбы двух предыдущих. По своей природе ласки – непревзойденные охотники. Они быстрые, проворные, у них крайне чуткое обоняние и высокий уровень коллективного интеллекта при проживании в колонии.