Три вечных слова
Шрифт:
После изучения содержимого гардероба ее выбор пал на короткую черную юбку из шелка и красный трикотажный топик. Недурно, подумала Кэтрин, глядя на свое отражение в зеркале. Она расчесала волосы и оставила их распущенными, после чего спустилась на первый этаж.
— Ты выглядишь потрясающе, — услышала Кэтрин, войдя в гостиную.
Она резко обернулась и увидела стоявшего у буфета Ларри.
— В этом старье? — пренебрежительно спросила она, стараясь скрыть, что комплимент ей приятен.
— Если это старье, в таком случае не приведи господи увидеть тебя в
— Льстец! — пожурила его Кэтрин, не осознавая, насколько сексуально смотрится в своем незамысловатом наряде.
— Мне нужно срочно что-нибудь выпить, — сказал Ларри со смешком. — А что налить тебе, Кэтрин? Может, шампанского? Отметить благополучное завершение переговоров?
Почему бы и нет? — подумала Кэтрин и безмятежно улыбнулась. Она получила желаемое и чувствовала себя легко и свободно. Лучшее в мире лечение ее матери обеспечено. За это стоило выпить.
— Шампанского? Что ж, не возражаю.
Удовлетворенные достигнутым соглашением, они поужинали в атмосфере веселого оживления. Ларри оказался великолепным собеседником. Он хорошо разбирался в музыке, обладал обширными познаниями в области живописи. Кэтрин в свою очередь призналась, что обожает комедии. Они разделяли общие вкусы в чтении, предпочитая исторические книги, правда, Кэтрин еще питала пристрастие к любовным романам.
Выйдя из-за стола, Кэтрин пересела на широкий диван с мягкими подушками и расслабилась. Вероятно, не последнюю роль в ее хорошем настроении сыграл тот факт, что теперь она смотрела в будущее с чуть большим оптимизмом.
— Ты похожа на кошку, дорвавшуюся до сметаны, — заметил Ларри, наблюдавший за ней с теплой улыбкой. — Или на черно-бурую лисицу, — пошутил он, садясь рядом. — Такая же пленительная и сексапильная.
Кэтрин слегка покраснела, но комплимент приняла благосклонно.
Палец Ларри скользнул вниз по ее шее и застыл на ямке у основания. Во рту у Кэтрин пересохло, и она подняла на Ларри удивленные глаза, не понимая, как могла раньше считать его старым и холодным. Кэтрин чувствовала, как колотится ее сердце, понимала, что от Ларри это не укроется, но ничего не могла с собой поделать.
Да и выражение лица выдавало ее с головой. Ларри без труда догадался, о чем Кэтрин думает, и в его зеленых глазах вспыхнули искорки самодовольства.
— Вообще ты радуешь меня во всех отношениях, — добавил он провокационно. — Хотя еще многое предстоит проверить.
Кэтрин зарделась, но не растерялась и ответила в тон ему:
— Мечтать не возбраняется.
— Поживем — увидим, — заключил Ларри. — Для начала нужно допить шампанское.
Прежде чем Кэтрин успела возразить, он встал и, наполнив бокалы, вернулся на диван.
— Я обычно не пью, — пролепетала она, — но раз мы празднуем сделку… — Внезапно Кэтрин ощутила прикосновение его крепкого бедра. Случайное, попробовала успокоить она себя, но паника уже захлестнула ее. — И Гвен расстаралась… Все было очень вкусно… — бормотала Кэтрин, едва шевеля языком, опьяненная то ли алкоголем, то ли близостью обольстительного мужчины. — У меня отлегло от сердца, когда
— Я бы ничуть не удивился, если бы они на тебя обиделись. — Ларри поставил бокал на столик и повернулся к Кэтрин вполоборота. — Им пришлось ждать почти полгода, чтобы выяснить, есть ли у них еще дом. Но, к счастью, они оба тебя обожают. Сегодня я им сказал, что они могут не беспокоиться, они остаются на ранчо.
— Минутку! Ты намекаешь, что они меня не ждали? Но все равно ты мог их заверить, что им не о чем волноваться. В конце концов, ты исполнитель воли покойного, а ранчо, если бы я не приехала, должно было достаться твоему отчиму.
Ларри слегка пожал плечами.
— Конечно, они тебя ждали. Как и все мы. Без тебя мы не могли принимать какие бы то ни было решения. Ты должна была ознакомиться с дополнением к завещанию. К тому же шесть месяцев почти истекли.
— Но ты в любом случае мог предупредить Гвен и Роба, что не собираешься их увольнять.
— Мое положение не позволяло мне давать им подобные гарантии. — Ларри прищурился, остановив на ней холодный взгляд, и Кэтрин снова увидела перед собой прожженного бизнесмена. — Вдруг ты захотела бы выполнить волю отца и потребовала бы от меня заключения брака? Прожила бы здесь год, а затем продала свою часть имущества чужому человеку и сделала бы Роба и Гвен бездомными. Теперь мы с тобой расставили все точки над «i», и я получил право выкупить твою долю в том случае, если бы ты пожелала вступить в наследство. Только имея на руках этот документ, я мог заверить Роба, Гвен и остальных в незыблемости их положения.
— О Господи! — воскликнула Кэтрин, вскакивая. — Я должна немедленно пойти и извиниться перед Гвен! Я об этом не подозревала! Я никогда не думала… я чувствую себя настоящей свиньей!..
Ее голос оборвался на высокой ноте, и от избытка эмоций Кэтрин всхлипнула. Она настолько замкнулась на болезни матери и на своих финансовых проблемах, что забыла о существовании других людей.
— Стой, глупышка! — Ларри схватил ее за руку и, притянув к себе, заставил сесть. На длинных ресницах Кэтрин дрожали слезы. — Это не твоя вина. Если кто и виноват, так только твой отец со своим дополнением к завещанию и шестимесячной отсрочкой. Или я, если угодно. Мне не следовало идти у Энтони на поводу.
Кэтрин порывисто обняла Ларри и, прижавшись к нему всем телом, дала волю слезам. Кэтрин никогда не считала себя сентиментальной и не понимала, почему плачет — то ли по отцу, то ли из-за матери, то ли сказывалось напряжение последних месяцев.
— Пожалуйста, не плачь, — услышала она у самого уха голос Ларри. — Мне это невыносимо видеть. Все хорошо.
Кэтрин подняла к нему мокрое от слез лицо и вдруг ощутила весь спектр других, более земных эмоций: почувствовала тепло и силу тела Ларри, его крепкие руки, увидела голубую тень пробивающейся на его подбородке и щеках щетины, чувственный изгиб его губ.