Три высоты
Шрифт:
Положение, в общем, складывалось аховое. И учиться надо. И бросать работу нельзя. Казавшаяся неразрешимой дилемма разрывала меня буквально на части.
Тут-то и подоспела та встреча с Виктором Кумсковым, которая помогла мне выпутаться из заколдованного круга. Давняя его вера в меня укрепила мои силы, подтолкнула меня принять единственно верное в данной ситуации решение.
Фронтовой друг и однополчанин Виктор Кумсков давно успел получить к тому времени высшее образование и преподавал в академии, где мне так хотелось учиться. Он-то
– Ну как летаете?
– исподволь приступил к делу Кумсков.
– Вчерне я, конечно, в курсе. Сам знаешь, земля слухом полнится. И по земным этим слухам, получается, что в небе у тебя дела неплохо идут. Или врут слухи?
– А черт его знает!
– отозвался я.
– В небе-то я вроде бы и впрямь хозяин. Зато на земле чуть ли не на побегушках. Практики - выше головы, а теории - кот наплакал. Да что говорить! Сам понимаешь, чертежи читать нас на фронте не учили. Война, она и есть война.
– Война в сорок пятом кончилась. А сейчас по календарю пятьдесят первый наступил. Не заметил разве?
– Кумсков выдержал паузу, но, не дождавшись ответа, как бы ненароком, будто мысль эта только что пришла ему в голову, небрежно спросил: - А на заочный не пробовал? Есть ведь и такой способ обучения.
– Не знаю даже, что и сказать, - ответил я неопределенно.
– Пустое, думается, дело...
– Тебе, конечно, виднее, - не стал спорить Кумсков. Но зачем-то добавил: А насчет чертежей ты, конечно, прав. Без них нынче даже воздушных замков не строят. Впрочем, зачем тебе воздушные замки, если ты и без них в небе навсегда прописан. Летай себе да летай!
– Ты-то чего кругами над целью ходишь?
– не выдержал наконец я.
– Если есть под крылом бомбы - бомби! Сам знаешь, не из пугливых.
– А чего тебя пугать, если ты и так напуган? Знания ему, видите ли, нужны, а взять боится. Я же сказал: иди на заочный.
Про заочный я знал и без Кумскова. Знал, но не мог отделаться от одолевавших сомнений. Причем сразу по двум причинам.
– Заочно учиться - все равно что заочно обедать. Время потеряешь, а сыт не будешь, - выдвинул я первую из них.
– Случалось, тарелку и под самый нос подвинут, а человек в ней лишь для виду вилкой ковыряется, - ввел поправку Кумсков, не отвергая моего сравнения.
– Вопрос не в том, где и как накрыт стол, а в том, каков аппетит обедающего.
– А думаешь, у меня на заочном получится?
– выдвинул я вторую причину. Школа-то у меня тоже вроде заочной была, Днем в зоне гоняешь, а по ночам над тетрадками носом клюешь. Вдруг не справлюсь? Что скажешь?
– Хлебнешь досыта, можешь не сомневаться!
– заверил меня Кумсков.
– А ты как хотел? Кстати, у тебя жена где учится?
– В МГУ, на историческом... При чем тут она?
– При том, что когда двое одним делом занимаются, оно, считай, на тридцать процентов уже сделано. Общие интересы - раз, соревновательный момент - два. Вот тебе и тридцать процентов! Можно сказать, ты уже как бы на втором курсе...
– А если без трепа?
– попросил я.
– Если серьезно? В сутках-то не двадцать пять часов.
– Если серьезно, Жора, я в тебя верю. Очень верю, - твердо сказал Кумсков.
– Двадцать пятого часа в сутках, конечно, нет, но тебе и двадцати четырех хватит. И точка на этом!
– Ладно, - сдался наконец я.
– Считай, что уговорил. Небось с тем только и пришел, чтоб мне мозги на место поставить? В память, так сказать, фронтовой дружбы и солидарности, а?
– С тем пришел, с тем и ухожу, - без улыбки отозвался Кумсков.
– И заметь: ухожу счастливым! Нельзя тебе на одном месте долго топтаться, я это еще тогда, в годы войны, твердо уяснил...
Встреча наша засела у меня в голове крепко. Разговор не пропал даром: Кумсков, конечно, был кругом прав. А раз так, значит, надо дерзать!
Подбив на учебу еще двоих летчиков из нашего института, Гапоненко и Галенкина, я подал документы. А вскоре мы уже тянули жребий на экзаменационном столе. Для всех троих он выпал удачным - все были зачислены в академию, на заочное, как и предполагалось с самого начала, отделение.
Жить сразу стало сложнее, но зато и интереснее. На службе нам скидок не делали. Хочешь учиться - учись. Грамотные летчики стране нужнее. Но работа прежде всего! Мы и не спорили. Наоборот, я бы почувствовал себя обделенным, если бы запас дел для меня убавился: привык чувствовать свою причастность ко всему, что происходило в нашем отделе.
А с учебой случалось по-всякому. Временами работа с головой втягивала в очередной свой водоворот, на долгие месяцы не оставляя ни минуты на лекции и конспекты. Что скрывать, получив вместе с зачетками программу и график учебных заданий, каждый из нас делал тогда какую-нибудь одну из курсовых работ, затем мы встречались, обменивались по поводу проделанного мнениями, а заодно... и самими работами. Порой вместо того чтобы готовиться загодя, усваивать знания регулярными ежедневными занятиями, брали науку штурмом, просиживая считанные ночи перед экзаменами. Конечно, пользовались при удобном случае шпаргалками. А кто ими не пользовался!..
Экзамены тоже сдавались по-разному. К примеру, Иоффе, один из преподавателей, читавший у нас в академии метеорологию, перед тем как раздать билеты, высказывался по поводу все тех же шпаргалок приблизительно так:
– На манжетах прошу не писать! Во-первых, негигиенично. Во-вторых, отрывает массу времени. А со временем, знаю, у вас хронический дефицит. Поэтому предлагаю вполне легально приносить на экзамен любую типографскую продукцию: учебники, синоптические карты, графики... Пользуйтесь на здоровье! Причем учтите, предлагаю вовсе не из какого-то там либерализма, а единственно лишь ради твердо установленного факта: студентов без шпаргалок не бывает, а вот без знаний - встречаются.