Три желания
Шрифт:
Его поцелуй был таким… непривычным. Ведь был всего раз, когда она его пыталась заставить думать о чем-то, но не о крови, а тут он сам. И всё это после того, что она узнала о нём и об Анне. Его любви. Первой или последней — неважно. Но точно очень глубокой. И потому Вуди вовсе перестала рассматривать себя как пару ему (хотя, если честно, эти три дня о такой мелочи даже не думала).
Но после Луи вовсе выбил её из колеи своими словами. И это даже обрадовало Вуди. Когда она очнулась от удивления, её лицо озарила улыбка, а в глазах впервые за несколько
— Значит, ты больше упрямиться не будешь? Уже сам согласен на это?
— Из моих слов ты только это услышала? — усмехнулся Луи и снова обнял Вуди. Но не все же время им стоять в дверях, хотя это было самое приятное за последние несколько суток. Усадив ее в кресло, он с улыбкой опустился рядом. — Мы вроде договорились ещё в тот раз, что я попробую. Мне нужны силы, если я хочу сбежать отсюда после того, как ты уйдешь. Договор с Джабраилом запрещает питье крови, но мы же никому не расскажем?
Он приложил палец к губам и хитро посмотрел на Вуди. Это был его запасной план. А чтобы никто ничего не заподозрил, он будет пить совсем немного, а силу скрывать. Побег из центра мира джиннов будет не простым, но он должен попытаться.
— Всё-таки бежать? И без меня? — надула она губки, но не могла долго кукситься — уж больно сильно улыбка рвалась наружу, и вот она уже обнимала его за голову и прижимала к себе. — Не отпущу.
Хоть дьявольская мысль и промелькнула, что он и не собирался быть с ней уже по известным причинам, но так не хотелось ею портить себе встречу с ним. Вместо этого Вуди тихо зашептала свои мысли:
— Несколько дней будешь есть, пока полностью не восстановишь силы, а после этого я загадаю Бартимеусу, чтобы он нас переместил туда, где нет ни вампиров, ни джиннов. Может быть, только люди… Я слышала, тут тоже есть людские поселения. Можно туда. Только знай, начнешь питаться другими — буду ревновать. — На этих словах она отстранилась от него и нахмурила бровки, выражая тем самым своё недовольство даже от мысли, что такое могло случиться. — И с их нарядами я не знаю, где можно это сделать. У джиннов полупрозрачные и открытые одежды.
А про то, что она спечется, если в этих погодных условиях наденет что-то закрытое и плотное, даже думать не хотелось.
— Что за мысли? Я не собираюсь пить чужую кровь, кроме твоей, — возмутился Луи, выпутываясь из захвата, чтобы точно так же строго посмотреть на Вуди. А потом и вовсе буркнул, глядя куда-то в сторону: — Что за ревнивая женщина мне досталась?
Но после этого он улыбнулся, показывая, что шутит. Луи приблизил свое лицо и внимательно посмотрел ей в глаза, обдумывая слова. Ему не нравилось, что она думает о том, чтобы остаться здесь и бросить свою жизнь там, где есть штуки вроде телефонов. Он был бы счастлив провести с ней ее жизнь, но не хотел отнимать привычный устрой. Об этом он обязательно поговорит с ней позже.
— Есть место, но не знаю, позволишь ли ты. Я и так от тебя слишком много прошу, — сказал Луи, переводя взгляд на платье Вуди. Он и правда знал, куда
— Ну… у нас выбора-то особо нет, чтобы точно никто не заметил, а я не выглядела подозрительно, обмотанная тканью.
Проследив за его взглядом и еще раз промотав в голове слова, что его, что свои, Вуди покраснела и вовсе отвела взгляд. В любом случае это место где-то посередине тела. Живот? Бедра? Ягодицы…
Вот в последнее точно не даст себя укусить! Это пошло, больно и… Пошло! И даже мысли, что это для его сил и питания, никак не успокаивали.
— И какое из возможных мест выбрал ты? — тихо, заливаясь еще большей краской спросила она.
— Это место, где я смогу добраться клыками… — начал он, но замолчал, наблюдая, как она вся краснеет. Сколько в этой головушке было пошлых мыслей, и он сейчас ещё подбавит. Это забавляло. — Внутренняя сторона бедра.
Луи выделил каждое слово, рассчитывая произвести должный эффект.
Вуди молчала. Переваривать эти слова не было смысла — всё четко и понятно. В принципе, оно и верно — не помешают кости, кожа, другие части тела, кровь в этом месте особенно хорошо течет при ранах, но вот так просто повернуть язык и сказать: «хорошо», почему-то воспитанность не позволяла, и Вуди просто промямлила еще раз ранее сказанные слова:
— Выбора нет. Так хоть точно никто не заметит. А захотят устроить проверку — туда не посмотрят. Да и не позволю.
Но эффекта Луи добился — краснее, чем сейчас, человек не мог быть в принципе. Взгляд искал любую точку, лишь бы с его глазами или, еще хуже, губами не встретиться.
— Только там будет больно… — чтобы не затягивалось молчание, ляпнула она первое, что пришло в голову.
— Я постараюсь сгладить эти ощущения, — пообещал Луи, прекрасно понимая, как это звучит. Тихо засмеявшись от того, как она бегает глазами, он осторожно обхватил пальцами ее подбородок и повернул лицом к себе, заставляя посмотреть в глаза. — Вуди, не переживай, я не сделаю ничего лишнего. Если не хочешь — заставлять не стану. Будет очень больно — сразу прекращу. Решать только тебе.
Его ладонь переместилась с подбородка на щеку Вуди, и Луи нежно ее погладил. Ее благополучие было первостепенным для него. Если ему опять придется голодать, что ж, пусть так и будет.
Она стала еще краснее, хотя это было просто невозможно. От его первых слов в голове такие картинки всплыли, что просто жар по всему телу забегал, а уж как забилось её сердце, даже не вампир мог услышать.
— Всё хорошо, — прошептала она и улыбнулась ему, стараясь думать о чем угодно, но не о… Именно об этом укусе она и думала. Прижалась щекой к его руке и закрыла глаза, так как на него пока еще не готова была смотреть. — Но нужно будет дождаться момента, когда мы будет одни… Надолго одни. Эту комнату мы делили с Бартимеусом, я надеюсь, он не собирается, как в той, быть третьим? Ему тут будет просто не лечь.