Три желания
Шрифт:
Вскорости ему повстречалась Анна, младшая дочь мельника: прихрамывая, девушка медленно брела в его сторону, неся корзинку с грибами. Анна хромала от рождения и не могла бегать и резвиться с другими детьми; поэтому выросла она в полном одиночестве, так и не обзаведясь друзьями. Из всех молодых поселян только Джон и Грегори были добры к бедняжке и никогда над ней не смеялись. Говорилось, что никто не возьмет Анну в жены, так что ей суждено состариться и умереть старой девой на отцовской мельнице.
– Здравствуй, Анна! Какие славные грибы! Уж ты-то знаешь лучшие грибные места во всей округе! Ну разве не замечательный нынче вечер?
Но
– Сдается мне, эта девушка за всю свою жизнь так ни разу и не улыбнулась, - подумал Джон.
– И не смеется никогда! Всегда грустить - что может быть ужаснее?
– И тут юноша вспомнил про подарок феи.
– Я могу отдать Анне одно из своих желаний, и у меня останется еще одно, - подумал он.
– В конце концов, на что мне красавица-жена?
Он обернулся и увидел, как Анна вместе со своей тяжелой корзиной неуклюже взбирается на приступку изгороди. Юноша зажмурился и объявил решительно и вслух, чуть понижая голос, чтобы не услышала Анна: "Хочу, чтобы нога Анны исцелилась и окрепла и чтобы девушка перестала хромать". Но когда он открыл глаза, дочь мельника уже перебралась через изгородь и исчезла: на дороге, что начиналась от плетня, не было ни души.
– Надо бы заглянуть завтра к Анне, - порешил про себя юноша. Любопытно, сбылось ли второе желание?
– и он зашагал через поля, весело распевая.
Дойдя до рощицы в дальнем конце поля, Джон повернул домой, ибо близилось время ужина. Но тут он услышал жалобное поскуливание и, поискав в кустах, обнаружил попавшего в капкан лисенка.
– Не дело это, - проговорил Джон и опустился на колени, чтобы открыть капкан. Но сколько бы юноша не пытался, ему никак не удавалось высвободить пружину, и все его усилия только пугали зверька. Он так бился и вырывался, что ясно было: если не оставить его в покое, лисенок оторвет себе лапу.
– Нельзя же уйти и бросить бедное создание на произвол судьбы, подумал юноша.
– Однако капкан не открывается. Что же делать?
– И тут он вспомнил про последнее желание. Помедлив не более секунды, Джон решил: "В конце концов, теперь, когда я лишился красавицы-жены и предназначенного для нее домика, для чего мне сотня золотых монет?" и, крепко зажмурившись, молодой подмастерье громко и решительно объявил: "Хочу, чтобы мне удалось открыть капкан и освободить лисенка". Затем он открыл глаза и снова попытался, и на этот раз железные челюсти с легкостью разжались.
Очень довольный, Джон посмотрел вслед лисенку, что удирал через кусты так быстро, как только могли нести его три здоровые лапы, а потом снова защелкнул капкан и огляделся в поисках какой-нибудь подходящей ямы. Неподалеку обнаружилась небольшая впадина, наполовину засыпанная палой листвой, и юноша забросил капкан туда.
– Больше тебе не ловить бедных зверят!
– проговорил он, но в это самое мгновение капкан ударился обо что-то металлическое, спрятанное в земле. Джон извлек капкан на свет, пощупал в яме и вытащил крохотный железный ларчик. Замок насквозь проржавел, и ларчик легко открылся: внутри, лаская взгляд приветным блеском, одна к другой лежали сверкающие золотые монеты. Джон не верил глазам своим. Он высыпал золото на мягкий мох и сухие листья, и пересчитал монеты, укладывая их обратно в ларец. Монет оказалось ровнехонько сто.
– Ну что ж, -
– Затолкав капкан в опустевшую яму и завалив ее листвой и ветками, юноша снова зашагал к дому, с ларцом под мышкой.
Когда молодой подмастерье добрался до дома вдовы, хозяйка стояла у ворот, поджидая его.
– Я так и думала, что ты снова пройдешь этим путем, Джон, - молвила она.
– Я знаю, ты порадуешься моим добрым вестям. Сегодня, едва ты ушел, со мной приключилась неслыханная вещь. Внезапно боль оставила мое тело, спина распрямилась и окрепла: так хорошо и бодро я не чувствовала себя вот уже лет двадцать или больше. Завтра же поеду в город в гости к сыну.
Пообещав навестить вдову через день и узнать, чем закончилась ее поездка, Джон пожелал старушке доброй ночи и отправился своим путем.
У самого дома корзинщика он встретил Анну.
– Ох, Джон, - проговорила она, - ты ведь не рассердишься, что я тебя дожидаюсь? Ты всегда был ко мне добрее, чем другие, и мне так хочется поделиться с тобой радостью! Нынче вечером, когда мы с тобой расстались, со мной приключилась неслыханная вещь. Я как раз поднималась по приступке, и вдруг моя нога и ступня исцелились и окрепли. Сперва я глазам своим не поверила, но как только убедилась, что это правда, так бросилась бежать сломя голову, схватив корзинку с грибами, и всю дорогу до дома ни разу не остановилась передохнуть. Ох, Джон, я так счастлива! Теперь я могу ходить, и бегать, и танцевать, как другие девушки!
– Лицо Анны сияло счастьем: такой красавицы Джон в жизни своей не видывал.
– Послезавтра в кузнице будут танцы по случаю свадьбы Мэтью, сына кузнеца. Пойдешь со мной?
– спросил Джон, и когда Анна согласилась, юноша себя не помнил от радости: словно все птицы деревни вдруг запели в его сердце.
В условленный день, закончив работу, Джон явился к домику старушки-вдовы, узнать, как у нее дела, и нашел ее в прекрасном расположении духа. Рассказав о своей поездке в город, старушка сообщила, что в самом скором времени переберется из деревни к сыну и его жене.
– И вот еще что, Джон, - добавила она, - не хотелось бы мне, чтобы домик мой пустовал. Сын у меня только один, и, как ты знаешь, в силу ремесла своего должен жить в городе - ведь кто станет покупать серебряные украшения в деревне? Так что прими от меня в подарок этот дом: считай, что старушка просто говорит "спасибо" доброму юноше. Сейчас он тебе, может, и ни к чему, но в один прекрасный день ты женишься, и порадуешься, что есть у тебя кров для молодой жены.
Джон с трудом нашел слова, чтобы выразить свою признательность: он едва верил собственному счастью.
Тем же вечером он танцевал с Анной в кузнице, и всяк завидовал Джону, потому что Анна кружилась в танце грациозно и легко, словно пушинка чертополоха, и красотой затмила всех девушек деревни.
Когда танцы закончились и молодые люди остались одни, Джон сказал:
– Анна, я - парень простой, за славой не гонюсь и мало что могу предложить тебе, однако есть у меня домик, где мы могли бы жить, и сто золотых монет на хозяйство, и я люблю тебя больше всего на свете. Будешь моей женой?
И когда Анна ответила "Да" и улыбнулась ему, юноша себя не помнил от радости - словно все птицы мира вдруг запели в его сердце.
– Воистину, я - счастливец, - подумал про себя Джон.
– Все мои три желания исполнились, а ведь я их даже не загадал.