Три жизни Тани

Елисеева Валентина

Погони не было ни слышно, ни видно. Запахи леса не несли в себе угрожающих ноток, но просто лечь на берегу реки Тане не позволил звериный инстинкт. Она побрела по лесу, принюхиваясь и выискивая местечко, где можно было бы безопасно отдохнуть, прежде чем искать обратный путь домой. На её пути встретилась заброшенная нора местного, страшно вонючего зверька наподобие земного скунса, только гораздо больше его размером. Возле норы до сих пор стояло в воздухе жуткое амбре, но Тане то было на руку: никто из диких зверей не учует её запаха на таком ярком фоне, а она потерпит. Забившись подальше в нору и понемногу привыкнув к вони, Таня

заснула с мыслью: «Всего часок полежу и побегу обратно. Тьерр меня не бросит, он меня дождётся!»

Проснулась Таня на заре следующего дня и выползла из норы под весёлый птичий гомон. Её никто не потревожил в заброшенной норе, и отдохнувшая Таня довольно прищурилась на солнце.

«Пора возвращаться домой», - сказала она себе, принюхалась к ветру в поиске собственных вчерашних следов, идущих от реки, и... испуганно приникла к траве.

Она лишилась своего уникального, чуткого собачьего обоняния! Она не ощущала ни запаха своих следов, ни аромата цветов, ни влаги близкой реки. За безопасность норы, как и за всё на свете, пришлось заплатить!

Человек, зашедший в полутёмное помещение с яркого света, временно перестаёт видеть, привыкая к рассеянному освещению. Собака, чей нос длительно подвергался воздействию сильных ароматов, временно теряет нюх. И если для человека потеря обоняния не критична, хоть и неприятна, то в собачьем теле Таня ощущала себя так, словно внезапно ослепла. Она настолько привыкла ориентироваться на чутьё, что не была уверена, найдёт ли теперь обратную дорогу к реке, полагаясь на зрительную память! Все звери недаром далёким кругом обходили эту чёртову нору, а она посчитала себя умней других и теперь расплачивается за самоуверенность.

Запретив себе паниковать и отойдя подальше от источника сильного запаха, Таня сосредоточилась на своём человеческом опыте существования.

«Я вижу и слышу, этого достаточно!» - заверила она себя.

Увы, самовнушение помогало слабо. Таня чувствовала себя в лесу, как слепец на оживлённой улице, старающийся добраться до места назначения, рассчитывая лишь на слух и осязание.

Шорох в кустах - сигнал опасности или нет? То птица вспорхнула или хищник приготовился к атаке?! Нюх ни подтверждал, ни опровергал её страхов, а разглядеть, что творится за зелёной порослью, было невозможно.

В каком направлении река? Плеска волн Таня не слышала, с какой стороны вчера приковыляла на поляну - не помнила! Не улавливая запаха влаги, она рисковала пойти не в ту сторону.

«Вчера я пришла сюда вечером и солнце всю дорогу светило мне прямо в лицо - я это помню, - сосредоточилась Таня. Она мелко дрожала, припав к земле, и боялась высунуть морду из травы.
– Сейчас утро, следовательно - солнце должно находиться на противоположной стороне небосвода. Итак, я шла вчера с востока на запад, и солнце было на западе. Сейчас мне надо идти с запада на восток, а поскольку наступило утро, то солнце опять должно светить мне в лицо».

Закончив рассуждать, она заставила себя подняться и быстро потрусила вперёд, ежесекундно оглядываясь, прислушиваясь и проклиная впитавшийся в шерсть мерзкий запах. К счастью, разум не подвел несчастную человеко-собаку, и вскоре перед ней засверкала река. Таня с разбега плюхнулась в волны, потом покаталась по прибрежному песку и вновь кинулась в воду, смывая с себя запах норы. Вспомнила, в каком направлении бежала река перед дворцом, сориентировалась и пошла вниз по течению

реки, пробираясь по кустам и под нависшими ветвями деревьев - выходить на открытое пространство она опасалась.

«На месте Клисса я бы подстерегала себя как раз у берега реки, ведь для меня это единственный верный путь отыскать обратную дорогу, - говорила себе Таня.
– Почему ему так пригорело меня убить?! Боялся, что кто-нибудь заподозрит мою разумность и переводчик мне полноценный поставит? Или что я за этот год на хорошем уровне язык выучу и смогу без переводчика с полицией пообщаться? По обоим пунктам верно боялся, гад, вы с Набарром у меня еще попляшете!»

Глава 22, о раскрытии дела и возвращении домой.

На крейсере всекосмической полиции имелся весь спектр криминалистических лабораторий, всё необходимое магическое и техническое оборудование. Хвар, Грон, Найл Лэйкан, глава технико-магических экспертов замерли под гигантским сферическим куполом помещения, предназначенного для просмотра объемных голограмм. После недолгих манипуляций Найла с роем его стереокамер микронного размера, все осматривали возникшие вокруг площадки стены склепа и его потолок, поднимавшийся почти к самому куполу. Родовая усыпальница лордов мира Маэль предстала перед полицейскими, как наяву. Складывалась полная иллюзия того, что их небольшая группа в самом деле замерла на мраморном полу ещё не разрушенного склепа, если только не прикасаться к предметам и не видеть, как руки свободно проходят сквозь стены гробницы и крышки саркофагов.

Все напряженно следили за фигурой Гордеона Ирса, закончившего рассеяние микрокамер по периметру помещения и произнёсшего вслух:

– Спасибо, Найл, за эту возможность оставить вам послание. Не вся головоломка сложилась у меня с этим делом, а наличие необъясненных странностей - это всегда большой риск для тайного агента. Как видишь, благодаря тебе мне удалось снять охранки с окон и стен, а прежде, чем приступлю к интересующему меня саркофагу, хочу посоветовать: следующую партию камер постарайся сделать устойчивой даже к ядерному взрыву.

– Ха, легко сказать! Сам сделай!
– тихо фыркнул Найл и замолчал, вслушиваясь в дальнейшие слова:

– Видишь ли, обнаружил свежайший след, когда явился сюда, и своевременно демонтировал взрыватели, прикрепленные к ампулам с антивеществом. И детонаторы и ампулы я спрятал в схроне номер три, его координаты известны Амели, Грону и Хвару, так что они найдут там вещественные доказательства, уличающие личного телохранителя лорда Микэля - это Вориэль планировал взорвать склеп. Не знаю, где он раздобыл антивещество, но вряд ли успеет за сутки достать новую порцию, а простой взрыв твои камеры должны пережить, ты обещал. Отчего-то мне кажется, что в этом склепе еще произойдёт немало интересного - это удалённое место, не охраняемое, внутренних камер до моего появления не имевшее, зато заключающее в своих недрах важную улику. Словом, капкан я расставил, посмотрим, кто в него угодит. Сейчас попробую взломать гробницу Мориэля и зафиксировать на магический амулет все имеющиеся на теле прежнего лорда магические следы - пусть потом маго-техники разбираются и делают выводы, если само тело сберечь от уничтожения не удастся, хоть я постараюсь укрыть его максимальной защитой: твои «игрушки», Найл, мне в помощь.