Три жизни Тани
Шрифт:
– Собака лорда очень непроста, раз ради её убийства затрачено столько усилий, - задумчиво протянул Хвар.
– Литэйр многократно повторял это. Зачем убивать неразумную собаку? Незачем, это и дураку понятно. А вот разумная собака может слишком много знать и её имеет смысл убрать, как свидетельницу. Эта колхи появилась в поместье после литэйра, весьма своевременно и на весьма подходящем месте, хочу заметить. Вдумайтесь: главным злодеем покупается крайне необычная собака, как только шеф занимает должность главного собачника! Не верю я в случайность таких совпадений!
– Судя по тому, что эта колхи спасла дочь невинного Молкиаля и самого шефа в лесу - она не на стороне злодеев, -
– Именно за это её и пожелали убить, - высказала догадку Амели и взволнованно подытожила: - Думаю, если мы отыщем собаку, то у нас появится ниточка, ведущая к шефу.
– Мы её отыщем, - твердо пообещал Хвар, с досадой вспоминая о просчёте, допущенном его людьми в поиске рыжей колхи.
– Как говорится: хочешь сделать что-то хорошо - сделай это сам. Помимо розыска собаки надо еще за Хасом Набарром наблюдение установить.
– Хм-мм, мне не стоит спрашивать об основаниях на выделение группы оперативников наблюдать за ним, да?
– высказался Грон.
– Разве я что-то говорил об официальном расследовании? Мы лично, исключительно как частные лица, проявим обычное любопытство, - пожал плечами Хвар.
– Тогда начальству о том лучше не докладывать. Бригадир Крешс скоро плюнет на всё и сам уйдёт тайным агентом в какой-нибудь тёмный мир, если одер-спэйсмаршал опять поставит ему на вид, что полицейские временно вверенного ему отдела поступают не согласно регламенту, установленному законом, и проявляют «обычное любопытство» в рабочее время.
– И в нерабочее тоже, Грон, - усмехнулась Амели.
– Это как всегда.
День спустя.
«Ролиенталь» был одним из самых роскошных отелей галактики. Максимально защищенный ото всего, даже от маловероятного в этом квадрате столкновения с астероидом. Несмотря на то, что отель располагался в открытом космосе на значительном удалении от ближайших планет, ничто в нём не намекало на вакуум за панорамными окнами, на отдалённость природных гравитационных полей. Искусственная гравитация ничем не отличалась от той, что создаёт земная твердь, - разве что весьма полезным свойством быть разной в разных помещениях отеля, предназначенных для несхожих рас. Ведь кто-то привык жить в поле притяжения планет-гигантов, а кто-то - карликов по меркам космоса.
Состав, температура и давление воздуха в отеле надёжно контролировались климатическими системами, формируя максимально благоприятные условия для представителя любой из разумных рас. В этом отеле было огромное крыло для различных существ вида пектилевых; крыло для морских обитателей, способных дышать кислородом, только если он насыщает воду или иной растворитель; крыло для птицеобразных, червеобразных и ракообразных существ; крыло для таких видов, которые трудно описать языком землянина, никогда не покидавшего своей планеты.
Отель «Ролиенталь» олицетворял собой удивительное свойство разумных существ к объединению в одно Сообщество. Сколь разными ни были бы собратья по разуму, они умели находить точки соприкосновения, общие дела и устремления, даже общие технологии и магические системы. Конечно, компьютер для ракообразного, живущего под толщей серной кислоты, по внешнему виду и по способу управления отличался от компьютера на столе человека, но принцип их действия был одним и тем же. Сколь бы различными ни были тела, разумы были поразительно схожи, и системы основных нравственных ценностей тоже не менялись от мира к миру. Поговорки: «уговор дороже денег», «честная работа за честную плату», «око за око», «всё лучшее в жизни даётся бесплатно», «друзей в беде не бросают» бытовали во всех уголках Вселенной. Понятие справедливости, как и справедливого возмездия, тоже существовало повсеместно, только
Сообщники Люкиэля поразили бы разнообразием форм любого зоолога, но обсуждали они общую проблему, соглашались с едиными методами её решения.
– Музыка - прекрасное искусство, духовный язык материального мира, затрагивающий тонкие струны души разумного существа, - говорил Люкиэль своим мелодичным, завораживающим голосом.
– Кто заподозрит, что нечто столь прекрасное и эфемерное, как музыка, может быть смертельно опасно? Вспыхнет в нашей галактике новая звезда эстрады, поющая под звучание новых инструментов - кого это удивит? А она вспыхнет мгновенно, если мы дружно возьмёмся разжигать её огонь: реклама, концерты в лучших холлах...
– Само собой, нашей коалиции нетрудно сделать вселенскую поп-звезду даже из глухонемого, но какой будет исход у этой вашей «музыки новых инструментов»?
– нетерпеливо прервали эльфа.
– О, исход будет плавным и поначалу малозаметным, - коварно усмехнулся Люкиэль. Наслаждаясь всеобщим вниманием, он принялся объяснять: - Если вы будете слушать новый супер хит на открытом пространстве веранды своего дома или в огромном концертном зале, то никакого влияния не ощутите. Но если мы добьёмся того, что слушать его начнут во всех домах и норах, там где много перегородок и массы живых существ, то ситуация изменится. В небольших квартирах-коробках звуковые колебания от нескольких источников начнут резонировать и определенным образом влиять на тонкий слой магического эфира, который есть везде, в любом мире. В итоге будет рождаться вторичное излучение с опасным свойством: оно будет разрушать сосуды кровеносной системы живых существ. Если поблизости друг от друга зазвучат два-три источника моей мелодии, то пострадают лишь те, у кого слабые сосуды: больные с соответствующим диагнозом и пожилые люди. Если источников будет больше - дойдёт очередь до подростков, затем маленьких детей, и лишь под конец - работоспособных лиц среднего возраста. Инсульты, инфаркты, внутренние кровоизлияния станут частым явлением, особенно в местах скученного проживания разумных существ.
Последние два слова Люкиэль произнес с подчёркнутым презрением. Он будто воочию видел, как в высотном доме из нескольких окон звучит одна и та же песня, а в соседних с меломанами квартирах падают с сердечными приступами старики.
– Это хорошо, что первым делом ваша новая разработка избавит нас от балласта престарелых, - пробасил один из правителей большой планеты. Он был полон, седовлас, лицо имел самое благообразное и внушающее доверие - таким готовы доверить присмотр за малышом даже самые мнительные мамочки, таким готовы отдать голоса миллиарды избирателей. Этот чрезвычайно ухоженный пожилой мужчина явно не относил себя самого к тому самому «престарелому балласту».
– Сможем ли мы контролировать уровень популярности новой музыки так, чтобы не навлечь подозрений со стороны всекосмической полиции?
– прокряхтело существо, больше похожее на птицу, чем на человека.
– Или вы, Люкиэль, как раз и рассчитываете на то, что не сможем? И новые массовые гибели послужат для оправдания ваших родственников?
– вступил в обсуждение третий член коалиции.
– Лично меня вполне устраивает тот факт, что полиция нашла виновных и перестанет подозревать всех и каждого, а мы спокойно продолжим делать то, что должны делать. Не хотелось бы взрывного эффекта, как вышло с игрой: настоящая политика не любит шума.