Три жизни Тани
Шрифт:
Глубокая, трепетная благодарность к псу затопила Таню. Поцелуи матери, что ей снились, были ласковыми прикосновениями собачьего языка. Отцовская рука - собачьей лапой. Чёрный своей заботой выдернул её с дорожки на тот свет, без него она умерла бы, Таня отчего-то не сомневалась в этом. В последнее время Тане не слишком везло на людей, но с собаками удивительно посчастливилось. Среди разумных существ, с которыми Таню сталкивала судьба, ей попадались и глупцы и негодяи, а вот среди псов и волков таковые пока ни разу не встретились.
На седьмой день Таня начала самостоятельно лакать воду, Чёрному приходилось лишь
– Рыжая ещё на рынке доказала мне, что не слабачка, - самодовольно изрёк Кравен.
– Она уже понесла?
Ветеринары замялись, объяснили, что срок слишком маленький, чтобы делать выводы, и что пик «брачного сезона» пришёлся на разгар болезни, так что... Кроме того, даже если что-то и было изначально, то после такого серьёзного заболевания нет особой надежды, что всё осталось на своих местах... И сейчас собаке требуется длительный период восстановления, во время которого ее гормональный фон вернётся к обычному состоянию: тому, что знаменует конец собачьей «семейной жизни»... Словом, Кравену прозрачно намекнули, что скорее всего придётся обождать со щенками до следующего «брачного сезона». Управляющий ругался так, что вокруг него опустели все помещения - работники попрятались от греха подальше, опасаясь попасть под горячую руку.
Владелец клуба на новости тоже отреагировал нервно:
– Когда у неё начнётся этот следующий сезон?!
– орал Мафин, как оглашенный.
Бледные и трясущиеся ветеринары отвечали, что ждать придётся минимум полгода, но возможно, что и год, так как им неведомо, на какой планете родилась эта собака, с какими циклическими изменениями в природе связано функционирование её организма.
– Продолжительность календарного года во всех населенных мирах несильно отличается от стандартного общегалактического, - рявкнул Мафин, на что получил логичный ответ:
– Оттого и рамки мы задаем узкие: полгода - год.
– И это вы называете «узкие рамки»?!! Я не могу целый год не выпускать на арену лучшего бойца клуба, иначе о его прошлых победах все позабудут, сам он потеряет бойцовскую форму и его щенки не будут стоить и гроша! Кравен, ищи новую суку!
Управляющий поперхнулся. Переглянулся с ветеринарами, знающими не хуже его: если кобель породы Чёрного выбрал себе «супругу», то никакой другой самкой его уже не сманишь, нечего и пытаться.
– Давайте подождём немного, убедимся, что в этот раз с помётом не сложилось, -предложил Кравен.
– Хорошо, но ты тем временем ищи другие варианты, - прорычал Мафин.
Кравен кивнул и вышел из кабинета, в который был призван вместе с ветеринарами. Врачи многозначительно посмотрели на него, и как только захлопнулась дверь кабинета, прошептали:
– Босс, самку Чёрному сменить никак не получится!
– Получится, если прежнюю самку убьют у него на глазах, - возразил Кравен.
– Верность мёртвым не хранят ни люди, ни собаки, да и горюют по погибшим недолго. Если колхи не понесла щенков, то пусть готовится иначе приносить прибыль клубу: в беспощадной реальности выживают лишь те, что кому-то на что-то сгодились. Дармоедов мы не кормим.
Десятый
Поднявшись, она самостоятельно добрела до своих мисок на дрожащих лапах, а позавтракав, вернулась к тому режиму дня, что назначила себе еще в клетке у браконьеров: принялась бродить кругами по клетке, разминая ослабевшие мышцы. Предел в сто кругов она себе на первый раз не ставила, быстро поняв, что больше десятка раз вольер ей не обойти.
Чёрный пес, расположившись в центре клетки, внимательно наблюдал за её потугами зайти на десятый круг, и за тем, как она заканчивает тренировку ползком, добравшись до воды и жадно лакая. В действия Тани пёс вмешался в тот момент, когда она обессилено растянулась рядом с мисками, решив не мучиться дорогой до подстилки. Пёс совершенно не одобрил этого решения, недовольно заворчал и вынудил Таню подняться, больно дернув ее за холку. Отделаться жалобной мордой, скулением и вилянием хвостом не удалось: Чёрный отстал от нее только после того, как Таня доковыляла до своей подстилки.
– Что, ты любитель порядка? Нечего разбрасывать тело где попало, хочешь лежать - лежи на отведённом месте?
– вытягиваясь на шкуре, высказалась Таня на собачьем языке: фырканьем и тихим отрывистым гавканьем.
Пёс глянул настороженно и смешно задёргал ушами: взад-вперед, то прижимая их к голове, то ставя торчком, с разной скоростью и с разными промежутками между движениями. Таню повеселило это представление, она дружелюбно вильнула хвостом и в благодарность за выхаживание во время болезни лизнула пса в свирепую морду. В ответ пёс фыркнул и сам пошёл обходить свои владения, временами срываясь на быстрый бег и высокие прыжки.
День прошёл тихо, только вечером в клубе проводились бои и Чёрный опять заставил Таню смотреть на все три схватки. Она замирала от праведного гнева и злилась на невозможность остановить творящееся, но смотрела во все глаза, которые ей не давали сомкнуть. Зачем псу нужно было принуждать её к просмотру, Таня не знала, но он поступил так и через день, когда вновь проводились бои. Последнее сражение между молодой тонконогой собакой и приземистым псом, похожим на бульдога, завершилось за минуту: молодого сбили с ног и с лёту перегрызли вену на его шее. Фонтан крови ударил вверх, зрители восторженно взвыли, а Таня с горестным стоном впилась клыками в прут клетки, выплёскивая так своё стремление хоть что-то сделать ради свободы и мечтая так же перегрызть прутья всех вольеров.
В её холку впились острые зубы соседа, оторвав её от решетки. В ответ на возмущенный лай её укусили за ухо и сшибли на пол. Чёрный навалился сверху, придавив её всем телом, и рычал, пока Таня не выдохлась и не замерла. Когда пёс отпустил-таки её на волю, Таня снова попробовала решётку на прочность: ей показалось, что на этот раз её клыки смогли оставить на сверхпрочном сплаве небольшую отметину. Её изыскания опять резко пресекли: Чёрный решительно высказался против её намерений измочалить прут.