Шрифт:
Глава 1. Клад.
Клады, клады, клады. Кто из нас не мечтал в своей жизни найти клад и вдруг одномоментно разбогатеть и исполнить все свои тайные мечты и желания, выплатить наконец эту бесконечную многострадальную ипотеку, поменять машину на более престижную, заплатить за учёбу детей в Московском ВУЗе или за занятия их у репетитора или отдать накопившиеся долги по очередному кредиту за новомодные гаджеты. Пещера Али-Бабы с её несметными богатствами из арабской сказки прочитанной нам в детстве и в зрелом возрасте продолжает тревожить и манить нас хранящимся в её глубине сокровищами. Иногда по ночам в тайных снах своих желаний, в полудрёме, у входа разбойничьей пещеры с мерцающими в её глубине несметными сокровищами из золота, россыпи драгоценных сапфиров и сверкающих изумрудов мы шепчем заветные слова «Сим-сим, откройся!» и вздрагиваем под звон золотых динаров, просыпавшихся драгоценным ручейком из мешка навьюченного на спину бедного ишака, бредущего по тайным тропам в глубине нашего сознания. Поиски клада конечно можно было бы сравнить с выигрышем в лотерею или свалившимся на вас нежданно, негаданно наследством от дальних и забытых вами родственников. Но одно точно, если у вас нет богатых родственников и вам уже
Наша история начиналась рано утром, в осенний промозглый день в предрассветном тумане, у забытой богом деревни под названием Малая Топаль в Брянской области, где четверо «чёрных» копателей разгружали своё оборудование из машины, спрятанной в перелеске от не нужных им посторонних глаз. Для тех кто чартерит из Москвы в Куршавель и Эмираты, летает из Внуково и Домодедово и матушку Россию видит только под крылом «Boeing 747» из бизнес класса, сообщаем для общего развития и расширения кругозора, что Брянская область это в России, это сразу за Калугой, в сторону Белорусии. Здесь далеко от МКАДа, на крутом и высоком берегу безымянного ручья впадающего в речку Сновь, было древнее славянское городище примерно IX-XI века, небольшой городок по современным понятиям, а для своего времени один из крупнейших городов данного региона, с глубоким охранным рвом и насыпным валом. На этом городище упоминающимся во второй части Ипатьевской летописи 1198 года, в древности стояла крепость и укреплённый терем удельного князя, который совмещал исполнительную и законодательную власть в одном лице, казнил и миловал, был защитой и опорой своего родового племени и примкнувших к ним мирян. Вокруг от овальной площадки городища на участке занятом теперь колхозным полем, растянулось древнее селище, которое на поверхности было обозначено наличием культурного слоя с остатками глиняной посуды, древних орудий труда и боевого оружия, предметов жизнедеятельности наших предков, находками медной славянской пластики, – иконок, крестиков, подвесок и других ценных свидетельств древнего поселения. Поселение это просуществовало скорее всего до 1240 года и было взято и сожжено ханом Батыем при его походе на Киев, подтверждением чему стали сгоревшие остовы деревянных строений которые копатели находили при своих раскопках и обилию находок, что подтверждало, что люди не ушли от сюда самостоятельно по своей воле, а были застигнуты врасплох.
Применяемый нами термин, «чёрные» копатели, – это вовсе не значит, что они грязные, это говорит о том, что действовали эти люди не в рамках законодательного поля, хотя описанные нами события происходят ещё до принятия известного драконовского закона, поставившего любые изыскания без археологической лицензии вне закона. Здесь можно спорить кто прав, а кто виноват. Конечно работа на исторически важных объектах, – городищах, селищах, варварское разграбление курганов и других исторических мест не допустимо и должно строго караться, но запрещать огульно любые поиски в поле, на огороде это значит лишать людей любимого и интересного дела. Почему просто не давать на эти поиски лицензию, определить законодательно вместе с историческим и археологическим обществом места для возможного свободного поиска, обязать поисковиков проводить обязательную экспертизу своих находок на их историческую ценность и нужные государству предметы выкупать за премиальное вознаграждение. Но не будем теребить больную для многих тему и зря толочь в ступе воду, наверное время всё расставит по своим местам, неизвестно правда в нашей ли жизни и когда-нибудь и в России придут к цивилизованному поиску.
В Европе наших предков принято представлять варварами и невеждами, но скорее всего это мнение сложилось от недостатка информации у европейцев, это в «цивилизованных» европейских городах не было устроено канализации и грязные стоки текли прямо по улицам, вызывая эпидемии различной заразы. Древние русичи испокон веков селились у воды, у реки, были чистоплотны и трудолюбивы, не знали табака, из крепких напитков пили только медовуху, чтили старших и свою православную уже к тому времени веру. Жили славяне большими родами устроенными по принципу кровного родства и в центре поселения как мы уже отмечали, устраивали городище, жилище главы рода и его военного отряда. Славянское городище обустраивалось на высоком берегу реки или ручья, на естественной возвышенности и окружалось глубоким рвом и земляным валом с деревянным частоколом, что делало его неприступным для внезапных вражеских набегов. А набегали тогда все кому не лень это и хазары из великого хазарского царства на Волге реке и печенеги нанятые Византией, и военные отряды великих киевских князей стремившихся завоевать территории, да и помимо этих великих, нападали друг на друга и соседние мелкие племена.
В центре городища в X-XI веках возводили уже не землянки, а деревянную крепость, которую называли, – Кремль, здесь же были общественные деревянные здания для совместных собраний и пиршеств. Вокруг городища, под защитой его военного отряда и воеводы селились селяне. В ту пору жилища славян уже не были простыми землянками со стенами из деревянного частокола, а имели двух ярусную систему постройки и над землянкой с очагом, был устроен второй деревянный ярус, где жили дети и находилась домашняя утварь. Наши предки в те времена занимались рыболовством, охотой, бортничеством, – собиранием даров леса. Начало строительства деревянных домов совпало с развитием обработки земли плугом, что способствовало закреплению рода на определённой территории и отказа от кочевой жизни.
С малых лет мальчиков обучали военному делу и приёмам обращения с оружием, мечом, копьём, боевым луком. Так как защита рода требовала навыков в военном деле. Взрослели в те времена мальчишки рано и браки заключались уже в 16 лет. Как мы уже отмечали славяне уже не кочевали, а осели на одном месте для обработки земли и улучшения и крепления своих городищ, обрастали имуществом и скарбом, налаживали торговые связи с соседями.
Так же у славян активно развивались ремёсла, изготовление предметов быта посуды, упряжи, оружия, тканное производство, гончарное дело и кузнечное. С развитием торговли, бывшие эквивалентом стоимости товаров и выполнявшие роль денег меховые шкурки куницы, соболя, лисицы или волка и мелкие раковины южных морей, – каури, связанные в ожерелья, постепенно вытеснили серебрянные иностранные монеты. Попадались копателям и золотые монеты того времени, но они из-за их большого номинала в товарном выражении были большой редкостью и стекались лишь к верхушке славян, князьям и в те стародавние времена на селищах были всё-таки большой редкостью. В ходу же у большинства мирян были серебрянные монеты и деньги тогда, от названия металла монет назывались словом «сребро». Серебрянные монеты в ту пору не были предметом накопительства, а были лишь средством расчёта за товары нужные роду и каждому человеку. Если раньше с собой для обмена надо было возить целый ворох меховых шкур, или несколько связок заморских кручёных ракушек, то теперь их заменяли два три небольших тонких кружочка металла из серебра. Серебрянные монеты ходившие в обращении славян периода X-XI веков были разнообразны, так как своего монетного двора у них не было, так как не было ещё единого государства в нашем его понимании. Они эти мелкие племена, кого то завоёвывали и искали лучшей доли, то по ним кто-то проходился огнём и мечом. Не было сильной власти и не было и единой монеты. Мелкопоместные князьки славянские пробовали чеканить свою мелкую серебряную монету, но её было мало и у каждой области проживания своя. На славянских селищах X-XI было сделано много находок иноземной серебряной монеты, – арабских дирхемов, с затейливой письменной вязью, очень редкие Иранские монеты династии Сасанидов, византийские монеты и европейские динарии, и ещё масса других монет со всего света попадавшие к нам с торговцами и завоевателями. Но монеты в те времена ценились не по номиналу на них нанесённому, а точно по весу серебра, так что в ходу были все монеты и заморские и свои и из-за этой особенности копатели часто находили вместе с монетами небольшие весы того времени и гирьки для взвешивания денег. Сами монеты того времени чеканились тонкими и небольшого диаметра были сделаны из низкопробного серебра и внешне похожи немного на наши алюминиевые пробки от русской водки, такие кто ещё из стариков помнит с язычком из 60-70-х. Инфляции как способа спасти бюджет и оправдать свою не компетентность правительства ещё тогда не изобрели, за ЖКХ не платили и как мы и отметили, деньги исключительно носили функцию расчёта за товары, жизнь была скоротечна и жить надо было сейчас, покупать еду, оружие, лошадей, а не копить на непонятное будущее в Сбербанке и ждать девальвации.
Но кратко ознакомившись с историей возникновения славянских поселений, мы отойдём от погружения в славную историю нашего отечества и вернёмся в наши дни, к нашим копателям, которые решили попытать счастья в поисках исторических артефактов на селище Малой Топали.
Старшего группы копателей называли уважительно по отчеству Семёныч, это был мужчина немногим старше сорока лет, небольшого роста, коренастый, крепко сбитый. Руки его как и у всех копателей имеющих дело с лопатами и земляными работами были ухватистые, в мозолях.
У Семёныча было квадратное лицо с перебитым носом уточкой, умными слегка раскосыми карими глазами и большим губастым ртом, как у рыбы, с крупными зубами, один из которых в нижней челюсти был украшен золотой фиксой. Семёныч пользовался беспрекословным авторитетом среди своих приятелей обусловленным его сильным волевым характером и крутым нравом, и большим опытом в поисковом деле.
Второго копателя звали Паша «Лопата», такое прозвище он получил среди местных копателей за страсть делать большие глубокие раскопы на месте чужих находок. Вот допустим найдёт какой-нибудь без хитростный мужичок золотую монету какую нибудь, червонец допустим, или пятнашку и побежит радостный домой хвастать. А Паша не будь дураком, про пытает этого недотёпу, где и в каком месте тот сделал находку и не мешкая садится на свою на машину и летит туда. Обшарит всю округу и найдёт там свежие копанки бесхитростного собрата и взроет на том месте котлован десять на десять и два метра в глубину, и будет рыть хоть всю ночь. И нет, нет да и найдёт Пашка за недотёпой копателем чугунок золотых, с которого тракторным плугом при распашке монетку, которую нашёл до него копатель на верх вытянуло. Словом упорный был мужик и удачливый, держал уши торчком и всю информацию про то, что кто где нашёл схватывал на лету.
Семёныч и «Лопата» были экипированы в немецкую бундесверовскую форму из «Second Hand», у них были дорогие фирменные облегчённые лопаты «Fiskars», с удобной выгнутой рукояткой-черенком и супер продвинутые поисковые приборы «Minelab XE» и «Fisher», стоимостью под сотню тысяч каждый. Ещё двое мужиков которые приехали с копателями, были наняты ими за деньги сделать раскоп, на месте которое наметили Семёныч и «Лопата» на селище. В те времена золотые дни копателей уже прошли, теперь в каждой деревне по пять мужиков с приборами по полям бегает, куда не выйди за околицу ямка на ямке, все копают. Вот Семёныч и «Лопата» объезжали свои старые места, где они раньше делали находки и в приметных местах где они раньше примечали расположение старинных построек стали делать большие раскопы. Дело конечно трудоёмкое, но окупаемое. Полы в славянских домах были земляные, мало того, что раскопав такой домик они находили медную пластику и медные монеты утерянные домочадцами, но бывало , что натыкались копатели и на закопанные в тайниках чугунки с серебряными и золотыми монетами. К то му же для облегчения своей жизни успешные копатели уже могли себе позволить нанимать своих знакомых в качестве «землекопов», а мужики которые сидели в провинции без работы с удовольствием копали им землю за полторы тысячи в день.
Поздняя осень золотое время для копателей, урожай с полей уже убран, работников на них уже тоже нет, следовательно ни кто копателей с поля не прогонит и не сообщит куда следует. Трава уже пожухла и полегла, катушка поискового прибора прилегает к земле плотнее, ниже и осенняя земля пропитанная осадками даёт более чёткий сигнал от мелких предметов.
Указав место раскопа на селище и разметив его на земле, Семёныч распределил каждому их группы его участок раскопа и скинув утеплённую куртку стал снимать верхний слой земли с дёрном и откидывать его за периметр раскопа. Остальные мужики тоже уже не первый раз копали. Углубившись на штык лопаты и выбрав землю равномерно по всему внутреннему прямоугольнику отмеченного остатками деревянного сруба в земле дома, мужики вышли за периметр перекурить, а Семёныч и «Лопата» одев наушники и включив настроенные приборы пошли «косить», делая равномерные движения в право и влево, стараясь не пропускать участки грунта не охваченные кольцом поисковой катушки. Услышав сигнал от находящегося в земле «цветного» металлического предмета, они делали копанку и просеивали рукой под катушкой землю, деля её пополам, раз за разом уменьшая объём грунта, пока в одной половинке не отыскивался дающий сигнал предмет. Сверху находок было не много, в основном мелкие обломки медной пластики. Через два штыка выборки грунта Паша нашёл медную ладанку с Георгием Победоносцем, которою Семёныч оценил в две сотни долларов, а сам Семёныч уловил едва различимый сигнал в углу раскопа. Ниже находок уже не было, тогда копатели дали передохнуть «землекопам» и по очереди стали аккуратно раскапывать то место где шёл сигнал у Семёныча, с каждым новым снятием грунта звук становился насыщеннее и ярче. На глубине около метра штык лопаты бригадира брякнул по крупному черепку. Семёныч отложил в сторону свою большую лопату и достал из своего рюкзака небольшую сапёрную лопатку и стал осторожно, что бы не повредить возможную находку углублять ямку. Неожиданно лицо его озарилось счастливой улыбкой и он вынул на штыке лопатки очередную кучку грунта, отложил её в сторону и зачерпнув рукой грунт из лунки поднёс его к катушке прибора и стал выбирать из него блестевшие серебром мелкие монеты, одну, две, три, пять. Он ещё раз и ещё запускал руки в раскоп и они с «Лопатой» просеивали грунт. Затем раскоп расширили лопатами и ещё раз всё проверили. грунт приборами. Всего из ямы достали тридцать три монеты серебра. Сердца копателей бились в груди от радости ценной находки, в голове у Паши "Лопаты" мелькали цифры подсчёта стоимости находки как на калькуляторе. Они нашли исключительно редкие монеты Киевского Князя Владимира. Состояние монет было коллекционное, что для этих монет из низкопробного серебра было большой редкостью, стоимость каждой на аукционах доходила до пяти тысяч долларов. Ну, продать их за столько же перекупщикам копатели конечно не рассчитывали, но то что они уже богаты понимали оба.