Тридевять земель
Шрифт:
— Ужас, – согласился Артём. – Глория прибывает через час, просила нас ждать у неё дома. Вас уже отпустили на сегодня?
— Не хотели, – улыбнулась Лилия. – Мне бы полчаса просто посидеть, ни с кем не разговаривая. Это как буря – столько эмоций, и в основном это восторг. Она теперь считает, что я каждый лень заботилась о ней, присматривала. Не знаю даже, как я скажу ей правду. Когда-нибудь ведь нужно будет сказать.
— Позовите меня, – Артём взял её за руку. – Если нужно. Идёмте домой к Глории, как раз будет время до её появления.
— Позову, – кивнула Лилия – и так видно, что уже устала, а впереди, если верить её, вечеринка в Гайд-парке. Вот уж где можно всерьёз устать!
– - -
— Подождите, – Мари неплохо ориентировалась в подземном лабиринте безо всякой карты. По её словам, кто пытался найти кого-нибудь в Париже, никаких лабиринтов не побоится. – Можете попросить их остановиться? Я загляну зондом вон за тот поворот. Что-то странное мне там мерещится.
— Мерещится? – Марселина улыбнулась. На её памяти Мари Фурье – последний человек, которому будет что-то казаться или мерещиться.
— Я серьёзно. Пусть стоят и не отсвечивают. Если можно, тишину в эфире, но броню и оружие в состояние готовности.
— Принято, – Валери отправила указания. – Ждут ваших инструкций. Мари, у вас глаза уже покраснели. Давайте перерыв сделаем. Там тоже люди не из пугливых, они в масках и фильтрах, им так просто голову не заморочить.
— Нет-нет, я сейчас, – Мари потёрла глаза ладонью. – Всё, сейчас загляну.
Она заглянула… и осознала, вдруг, что стоит на четвереньках, на полу, а по всему телу пробегают холодные волны. Горло свело – ни шепнуть, ни крикнуть. И время ускорилось – Валери медленно-медленно поворачивает голову, Марселина столь же медленно бежит к Мари – явно пыталась не позволить ей упасть.
— Нет, – выдохнула Мари, когда вернулся голос и способность управлять телом. Жар теперь накатывал, волна за волной. – Валери, им нельзя смотреть или слушать. Только радар, только звуковая или радиокартинка. Не дайте им смотреть…
Её снова скрутило – словно невидимый кукловод пытался управлять. А когда получилось отобрать из чужих цепких пальцев привязанные к рукам и ногам верёвочки, Мари осознала, что в комнате уже полно народу. И ближе всех – суровый, мрачный доктор Ливси. Что-то командует – Мари ощущала, что её кладут на носилки и везут куда-то.
Темнота.
– - -
Мари рывком уселась. Кабинет доктора Ливси, рядом – вход в то самое «гостиничное отделение», где они с Мирандой пытались выспаться. Чудесное, замечательное самочувствие – как новенькая.
И Миранда – сидит рядом, то есть – дремлет. По лицу видно, что недавно плакала. Это почему тут слёзы? Что случилось?
— Доктор? – позвала Мари тихонько. Ничего нигде не болит. Неужели всё просто померещилось, показалось? Миранда тут же открыла глаза и взяла Мари за руку.
— Хвала небесам, – прошептала она. – Как себя чувствуешь? Ничего не болит?
— Ничего, – подтвердила Мари. И тут вошёл доктор Ливси.
— Замечательно, – он вытер платком лицо – взмок? С чего бы вдруг? – Ну, как себя чувствуете?
— Отлично, доктор, – Мари осторожно поставила ноги на пол – и ощутила ладонь доктора, прикоснувшуюся к плечу.
— Не так быстро, – возразил он. – Ещё один похожий случай – и я запрещу вам участвовать в оперативной работе.
— Что с ребёнком? – поинтересовалась Мари, прижав ладонь к животу.
— С ним всё хорошо, – заверил доктор. – Похоже, ваш организм чуть не умер сам – но сделал всё, чтобы его защитить. Больше так не рискуйте.
— Мы просто осматривали подземелье! – Мари поджала губы. – Я сидела в комнате, и просто смотрела на картинку!
— Всё-всё, спорить не буду, и вы не будете, – доктор посветил фонариком в зрачки Мари, прикоснулся кончиками пальцев к её вискам. – Ну, вроде всё обошлось. Остаток вечера и завтрашний день – покой и хорошее настроение. Три раза в день после еды. Госпожа Красс, к вам тоже относится. Знаю ваш следующий вопрос – можете идти домой. Сами, или я вызову дилижанс.
– - -
— Уже почти ночь, – поразилась Мари. – Ничего так я отдохнула. Что там случилось, не знаешь? Ну, с тем отрядом?
— Ты только не волнуйся, хорошо? – Миранда крепче сжала её ладонь. – Можем посидеть где-нибудь, на свежем воздухе.
— Говори уже сразу, – проворчала Мари. – Что я, смертей не видела?
— Про тот отряд в подробностях не знаю. Спроси у Валери. Я только краем уха слышала – там тебе очень благодарны. Есть раненые, но вроде все выжили. Я про Катрин Муар.
— А с ней что? – остановилась Мари. – Она же не участвовала.
— Доктор только намекнул, что она у него в больнице, всё ещё без сознания. Сказал, что опасности для жизни нет. Больше ничего не знаю.
— Весело тут у нас, – Мари вздохнула, и указала направление – идём. Когда дошли домой, её встретили как героя. Мари даже смутилась – за что, спрашивается? По пути на лестницу её встретила Валери – улыбнулась, и едва заметным кивком предложила заглянуть к ним в «участок», как стала звать их комнату Мари. Похоже, это и в самом деле теперь участок, глубоко законспирированный.
— Чтобы вы знали, Мари, – Валери предложила ей присесть на диван, сама уселась рядом. – Все живы. Там, за углом, куда вы заглянули зондом, был «оператор». Ненастоящий; как говорит сэр Марцелл, неоконченный, не полностью рабочий. Если бы вы не предупредили, были бы жертвы.
— Что случилось с тем местом, в лабиринте? Разрушилось?
— Точно так. Сэр Марцелл только намекнул – там у них сейчас идёт совещание. Он и его специалисты, похоже, одни за то, чтобы не разрушать все такие места с ходу, а изучить и поставить охрану. В штабе считают все такие места источниками высшей угрозы, настроены очень решительно. Вам персональная благодарность. Отряд в подземелье не регистрировал никаких признаков «оператора», или нечисти в целом. Понимаете, что это значит?