Тридевять земель
Шрифт:
— Не думал об этом, – сказал Артём. – Да, скорее всего. После всего того, что успел увидеть. Вечереет – не пора возвращаться?
— Я хотела предложить остаться сегодня здесь, – Лилия взяла его за руку. – Здесь достаточно безопасно. Транспорт тоже есть, – добавила она. – Вон, видите, на крыше стоит? Многие сейчас так остаются.
— Ради острых ощущений?
— И это тоже. Иногда очень нужно. Когда первые танки и их водители выбрались на поверхность, нечисть со всей планеты пошла на них волной. Вся пошла – всё, что могло двигаться. Думали даже, что вновь придётся уйти под землю, что не удастся выстоять. Но сумели – почти двое суток держались, но не отступили. И с этого момента нечисть начала прятаться. Нападала, только если удавалось застать человека врасплох.
Солнце уходило за горизонт – а небо загоралось загоралось новыми красками. Действительно, при его свете можно читать. И выглядит роскошной, завораживающей картиной.
— Останемся? – шепнула Лилия, крепче сжав ладонь Артёма. – Только не молчите. Скажите вслух – будет, как скажете.
— Останемся, – сказал Артём. Рим виден отсюда – стоит оглянуться, всё увидишь. До формальной границы города всего три стадии, по сути – так в городе и остались. Но стоит повернуться к нему спиной, и кажется – их двое на планете.
– - -
Комната Акиры теперь стала островком Плутонии: там вечерами собирались все три сестры, и порой к ним присоединялись и другие участники их «делегации». Миранда, Мари и Марина тоже заходили, пусть даже ненадолго – в комнате стало как-то особенно уютно. Стоило зайти, и становилось легче на душе, спокойнее. Хотя вроде занимались каждый чем хотел, да и разговоров особо не разговаривали.
Акира пропадала целыми днями в научном городке – и всякий раз возвращалась очень довольная. Видно было – очень уж ей нравится, когда её хвалят. А хвалили часто.
Карико, молча – так же, как общалась некогда с Артёмом в его доме там, на Австре – рассказала сёстрам о своих успехах. Практически все, с кем она общалась, остались довольны её консультациями. Как она умудряется консультировать, не проронив ни слова, понимали не все – но Карико отказывалась объяснять, только смущённо улыбалась.
Ну и, конечно, Канси всегда было что рассказать о своих воспитательских буднях. Рассказы неизменно приводили всех в восторг – вроде и не случалось ничего совсем уж необычного, но рассказывать Канси умеет, не отнять.
— Что-то тревожит его, – заметила как бы невзначай Акира, когда все, кроме сестёр, распрощались, пожелав доброй ночи и приятных снов. – Сам не скажет, и не пробуй. Нужно осторожно узнать. Он беспокоится, и беспокоится в первую очередь за нас. За тебя, то есть.
Карико помотала головой. Не согласна.
— Поясни, – Акира посмотрела ей в глаза, и протянула младшей сестре руку. Канси повторила её жест. Карико взялась за руки, и закрыла глаза.
«Он беспокоится за всех нас. За нас троих в первую очередь. Он считает, нам что-то угрожает».
— Угрожает? – Акира явно хотела ухмыльнуться, но сдержалась. – Всё, молчу. Поясни.
«Я не подслушиваю его мыслей. Он не уверен, иначе сказал бы».
— Акира, ты знаешь больше, чем говоришь, – Канси прикрыла глаза. – Может, скажешь уже?
— А что, сами не знаете? Нас побаиваются. Я их прекрасно понимаю – почти два месяца скрывались, сами на контакт не пошли. Мы быстрее, сильнее и нам за три года удалось то, что они не сумели за семьсот лет. Я не уверена, я тоже не подслушиваю мысли, но Артём видел что-то, очень похожее на нас. Я уверена. Похожее, но враждебное. Это всё. Правда всё! – Акира посмотрела в глаза Карико – та открыла свои и, помедлив, кивнула. Согласна.
— Я думаю, он скажет, – Канси встретилась взглядом с каждой из сестёр. – Мы же не даём повода нас бояться? Да? Карико, ты завтра едешь с нами в Москву?
«Уже не завтра, сегодня. Да».
— Вот зануда! – возмутилась Акира, и Карико весело рассмеялась. – Ну хоть смеяться умеешь, и на том спасибо! Ну да, уже сегодня. Возьми с собой своего ювелира. Ему тоже будет интересно.
Карико тут же смутилась, и отвела взгляд.
— Ого, да у вас всё серьёзно! – Акира выглядела ироничной, но говорила без издевки. – Везёт же… Всё, молчу, молчу, не злись! Ладно, уже спать пора, завтра много дел, если я правильно понимаю.
— Каких ещё дел? – поинтересовалась Канси.
— Научных. Это вы едете развлекаться, а меня приглашали тамошние учёные. Мелочь, а приятно. Ладно, не огорчайтесь, – Акира погладила остальных по голове. – Я и за вас словечко замолвлю. Не чужие ведь друг другу.
Канси и Карико рассмеялись, и Карико посерьёзнела – показала на часы.
— Да, конечно, – согласилась Канси. – Пора. Карико, добрых снов! – и проводила младшую сестру.
— Ты хотела, чтобы я задержалась, – Канси закрыла за Карико дверь, и оглянулась. – Что случилось?
— Просто останься. Ты плачешь по ночам, если его нет рядом. Я знаю. Можешь сколько угодно притворяться, что это не так. Со мной будет легче.
Канси усмехнулась.
— Как ты обычно говоришь – ничего неприличного, – добавила Акира, и обе они рассмеялись. – Завтра трудный день.
– - -
Артём и Лилия вернулись домой рано утром – и утро, в общем и целом, началось с обычных, привычных уже дел. С утренней пробежки, то есть. На этот раз там оказалась и Глория. Видно, что ей непривычно так проводить утро, и Акира, в своей обычной манере, пообещала – ну совершенно бесплатно – быстро привести Глорию в норму. Чтобы поутру хотелось не потягиваться подолгу в постели, а заниматься спортом. Удивительно, но Глория согласилась.
Карико взяла с собой корзинку, в которой благосклонно устроилась госпожа Хитоми – дочь госпожи Хатори, совсем молодая кошка, по сути – подросток. Необычайно красивые глаза – янтарные, а в отражённом свете – тёмно-зелёные. Всего их делегация взяла с собой восемнадцать кошек, то есть кари, припомнил Артём. Анчири, по его словам, привёз затем ещё дюжину – кошки теперь знамениты на весь Айур, не проходит ни одного выпуска новостей, где ими бы не восхищались. Акира вскользь упомянула, что они могут подарить каждой семье по кошке, единственное – не получится сделать это быстро.