Триггеры
Шрифт:
— Как?
— Он, разумеется, помнит вас красавицей. Но, понимаете, красота — она в глазах смотрящего, и… — Она слегка пожала плечами. — В общем, это интересно увидеть, вот и всё.
— И всё? — спросила Дженис немного обиженно.
Никки махнула рукой.
— Простите, я всё неправильно говорю. Я хотела сказать, что вы очень красивы. И я понимаю, почему Эрик так сильно в вас влюбился.
Сердце Дженис пропустило удар.
— Влюбился в меня?
— Он от вас без ума, — подтвердила Никки. — Но он знает, как вы ранимы, и не хочет пользоваться моментом. Плюс, тут ещё вопрос возраста.
— Это-то какое имеет значение?
— Для него — имеет. Это реально его беспокоит.
— Ему не о чем беспокоиться.
Они по-прежнему стояли в дверях. Джен забрала у Никки плащ и жестом пригласила пройти в гостиную. Идя за ней вслед, она спросила:
— Вам предложить что-нибудь? Кофе?
— Нет, спасибо. — сказала Никки, входя в гостиную — но тут же остановилась, да так резко, что Джен натуральным образом ткнулась в неё носом.
— Простите! — сказала Никки. — Простите, виновата. Просто…
Джен обошла её и, заглянув в лицо, увидела на нём выражение безмерного удивления.
— Что?
— Я словно бы знаю это место, — сказала Никки. — Словно была здесь раньше. — Она снова пришла в движение, обходя гостиную. Подойдя к книжной полке, на которой лежал медальон с надписью «Чамп», она осторожно взяла его в руки.
— Что это такое? — спросила Дженис.
— Хммм? — сказала Никки. — О. Он получил это в больнице, пять лет назад. Принёс больше всех пожертвований для рождественского благотворительного автопробега.
Джен улыбнулась. Да, это Эрик: всегда пытается помочь тем, кто в этом нуждается. Эта женщина всегда будет знать его лучше, чем когда-либо узнает Джен.
— Это жестоко, — сказала она.
— Что?
— Эта… эта штука, что с нами случилась. Почему она не могла быть взаимной? Почему нельзя быть связанной с тем человеком, что связан с тобой?
— Я не знаю, — ответила Никки. — Случилось так, как случилось.
— Да уж, — очень тихо согласилась Джен.
— Зачем вы хотели со мной увидеться?
Джен посмотрела на неё, затем отвела глаза.
— Простите; это было глупо. Я просто не знала, что делать. Я… вы… вы знаете всё, что знает Эрик, и, в общем…
— Вы в самом деле ему небезразличны, если вы об этом меня спрашиваете.
Джен усилием воли заставила себя встретиться с ней взглядом.
— На самом деле нет. В этом я не сомневалась.
— Но вы продолжали спрашивать себя, как вы можете продолжать ему нравиться, когда он знает обо мне вот это, или знает вон то о моём прошлом, или что я делала то-то и то-то, верно?
Джен кивнула.
— Думаю, разные люди реагируют по-разному, — сказала Никки. — Я знаю подобные вещи об Эрике. Но мы с ним не знали друг друга до того, как возникла связь, так что… ладно, вы когда-нибудь читали «Пипл»?
— Что?
— «Пипл», журнал такой. Или «Мы»? Или любой другой такой же. Журналы, которые рассказывают о личной жизни знаменитостей.
— Ну, иногда, пока ждёшь приёма у дантиста, — сказала Джен.
— Так вот, Эрик для меня примерно то же самое. Как Анджелина Джоли или Джонни Депп или другая звезда, с которой я лично не знакома, но о которой знаю всё. Да, я знаю их грязные секреты — пусть и мелкие — включая такие вещи, которые, я уверена, они бы хотели сохранить в тайне. Ну и что? Это никак не влияет на меня, да и я не собираюсь ничего с этой информацией делать.
— Я знаю, но… — Джен выдохнула. — Простите. Я совершенно не понимаю, как мне сейчас быть.
— Но ведь вы сами должны были через это пройти, не так ли? Ведь вы связаны ещё с кем-то?
— Была, — сказала Джен. — Он умер.
— О! — воскликнула Никки, и Джен заметила, как её глаза метнулись влево-вправо — она впитывала воспоминание Эрика об этом факте. — О Господи — прямо сегодня. Мне так жаль.
— Я пытаюсь не думать об этом.
— Конечно, разумеется. Простите. Но Джен, точно так же и между мной и Эриком. Я и в своём-то прошлом не люблю копаться, не говоря уж про чьё-то ещё.
Джен. Каждая мелочь в Никки напоминала Джен о том, как много она знает о её личной жизни.
— Я знаю, но это словно он о нас сплетничает, словно говорит с кем-то за моей спиной.
— Это не так. И знаете, мне неизвестны детали. Я знаю, что он помнит, но не то, что помните вы. Однако я знаю, что он действительно, по-настоящему любит вас. И да, очевидно, есть и разница в возрасте. И конечно же люди будут об этом судачить. Они станут говорить, что у него кризис среднего возраста — но знаете что? У него он уже был, пять лет назад. Спросите его об этом; это плёвое дело, он через это уже прошёл, всё в прошлом. Его влечёт к вам не из-за его возраста; его к вам влечёт вопреки вашему, и…
Никки замолкла.
— Да? — сказала Джен.
— И он хочет секса с вами.
Джен отвела взгляд.
— О.
— Но не потому, что он озабоченный — хотя и это тоже. А потому что он боится. Вам тридцать два, ему пятьдесят. Он боится, что его полувековое тело его подведёт.
— Что? Это глупо.
— Может быть. Но так он думает.
— Откуда вы знаете? Я считала, что вы можете читать только воспоминания, но не мысли.
— Да, только это я и могу. Но он говорил это кому-то другому, и я вспомнила этот разговор.
— Он обсуждал меня с кем-то?
— Скорее, спрашивал совета. Он сейчас в больнице, да? Он случайно встретил… вообще я его тоже знаю, встретила его сегодня утром и, надо сказать, немного слетела с катушек. В общем, он говорил с Юргеном Стёрджессом, он тоже доктор в вашей больнице. — Никки тряхнула головой. — Забавно. Меня всё это не должно заботить. Всё это совершенно не моё дело.
— Так и что сказал доктор Стёрджесс?
— Он не из тех, кто даёт советы. По большей части он просто слушал. Но, в общем, я думаю, что в моих интересах, чтобы Эрик был счастлив. Никакого смысла делить с ним плохие воспоминания. Так что позвольте мне дать вам совет: не позволяйте мне встать между вами и вашим счастьем с Эриком. Он хороший человек. Поверьте мне — я знаю.