Триллер
Шрифт:
Затем Хэрит опустился на стул примерно в трех футах от окна, чтобы солнечные лучи случайно не отразились от стекол мощного армейского бинокля, который он извлек из складок бурнуса. Так он просидел почти неподвижно шесть часов, внимательно наблюдая за зданием и снующими туда-сюда военными. Лишь изредка он давал отдых уставшим глазам да еще несколько раз закуривал сигарету.
Уже вечером кто-то тихонько поскребся в дверь. Хэрит замер. Звуки повторились в определенной последовательности. Он открыл дверь и впустил знакомого оборванца.
— Ну что, капитан, нашли вашего
— Да. Артиллерийский полковник, — сообщил Хэрит. — Он слишком похож на меня, чтобы его не заметить. Сейчас он в правом крыле. Высокомерный тип, солдаты его, кажется, не любят, так что за рулем он сидит сам. Если судить по машине, это боевой офицер, а не штабная крыса. Он необычайно высокого роста, имеет суданские черты лица, носит монокль и походкой очень напоминает меня. Он также носит перчатки и щегольскую трость. Его безумно раздражает, что всякий раз на главном входе нужно предъявлять документы. — Хэрит помолчал. — Когда сменяются часовые?
— Через час.
— Где хранятся документы с информацией по складам боеприпасов, провианта и остальному, что нас интересует?
— В небольшом сейфе. Допотопная модель — запирается на ключ. Достался еще от англичан. Учитывая принятые не без помощи нынешних друзей меры предосторожности, арабы не хотят тратиться на новый современный сейф. Вскрыть его будет нетрудно. Сейф находится в архиве, смежном с кабинетом начальника отдела снабжения. Но подозреваю, они сегодня могут провести на службе всю ночь.
— Нет, только не арабские офицеры. Скорее, они отправятся к своим любовницам. Ну, нам пора.
Мужчины покинули комнату и спустились в переулок. В тени деревьев пряталась Грета, переодетая уличным мальчишкой.
Хэрит быстро описал ей приметы артиллерийского полковника.
— Жди его и, когда появится, не упусти.
Затем мужчины вернулись в дом, где несколькими часами ранее Хэрит перевоплотился из важного господина в феске в жалкого увечного крестьянина. Они расположились поудобнее, и агент открыл внушительное досье, в котором Хэрит обнаружил фото, подробную биографию, имена и адреса — все, что имело отношение к полковнику, за перемещениями которого он сегодня внимательно следил.
Агент начал читать досье.
— Полковник Азиз Рамди. Сорок два года. Не женат. Мать суданка. Никогда не служил за границей, не служил при штабах, зато имеет множество благодарностей за мужество, проявленное в последней войне с нами. Командующий Сто двенадцатым полевым артиллерийским полком. Полк входит в систему обороны города и только недавно был переведен сюда с места постоянной дислокации на южной границе. У полковника не самая выгодная должность, что может означать отсутствие влиятельных знакомых. Вероятно, из-за матери. Трудно сказать, насколько хорошо его знают в штабе.
— Я быстро справлюсь, — заявил Хэрит. — Логично предположить, что боевого офицера, служившего далеко на границе, здесь знают не очень хорошо. Это мой единственный шанс. И времени у нас крайне мало.
Агент кивнул. Хэрит взял из досье фотографию, положил перед собой и принялся за работу, пока наконец не добился максимального сходства с полковником Азизом Рамди из Сто двенадцатого полевого артиллерийского полка.
— Можно сделать снимки над стеной из верхнего окна, — предложил агент. — У меня есть необходимая аппаратура.
— Об этом станет известно, — отмел предложение Хэрит.
— Вы могли бы сделать копии вручную, то есть не фотографировать. Тогда свет не проявит химикаты, которыми обработаны документы.
— На это не будет времени. Мне придется взять их в руки. Мы должны заполучить эти сведения так, чтобы никто не заметил, — подчеркнул Хэрит.
Он завершил процесс преображения, и они отправились обратно в мрачный переулок к дому с окнами, смотрящими прямо на главный вход в Генеральный штаб. Агент двигался впереди на значительном расстоянии, чтобы никто, упаси бог, не заподозрил какую-то связь между ними. На город уже опустились сумерки; мощные прожектора ярко освещали здание Генштаба и стену вокруг него.
— Он все еще внутри, — донесся из темного угла голос Греты.
Только через час появился наконец полковник; он сел в джип и нетерпеливо помахал бумагами перед носом часового у главных ворот. Затем поехал по улице налево и вскоре свернул направо в узенькую улочку, которая кратчайшим путем вела к месту дислокации его полка.
Внезапно из густой тени на дорогу перед джипом выскочила женщина в крестьянской одежде, которую по пятам преследовал уличный торговец в драных одеждах. Он настиг женщину, и прямо посреди проезжей части завязалась драка, сопровождаемая громкими криками и бранью. Рамди ударил по тормозам и в свою очередь разразился потоком крепких арабских выражений.
Вряд ли он почувствовал, как машина чуть покачнулась, когда кто-то запрыгнул в нее за его спиной. Пистолет полковника мирно покоился в кобуре, в то время как тонкий шнурок крепко затянулся на его шее.
Полковник Азиз Рамди яростно буравил глазами офицера караула у ворот Генерального штаба. Офицер, проверяющий документы полковника, заметно нервничал. Всего пятнадцать минут назад он видел бумаги этого Рамди, когда тот выезжал с территории штаба, и казалось довольно нелепым снова повторять ту же процедуру. Однако офицер прекрасно знал: если он отступит от заведенного порядка, ему может не поздоровиться. В армии любого арабского государства вольнодумие и самостоятельность не приветствуются. Еще одно слабое место, которое и прежде играло на руку Хэриту.
Полковник даже не собирался объяснять причины внезапного возвращения. Пока шла процедура проверки, он неподвижно сидел и хранил ледяное молчание. Однако его высокомерный взгляд насквозь прожигал младшего офицера и недвусмысленно давал понять, что этого оскорбления полковник не забудет. Впрочем, в любой армии порядок есть порядок, особенно в условиях военного времени.
— Тысяча извинений, полковник, — наконец произнес офицер и энергично вскинул руку.
В ответ Хэрит и не подумал отдать честь; он вдарил по газам и въехал во двор. Караульный офицер, глядя вслед надменному полковнику, от души выругался, правда, шепотом.