Трилогия о Драко: Draco Dormiens, Draco Sinister, Draco Veritas

Клэр Кассандра

— Что? — ответила она, смешавшись от его неожиданного вопроса. — Когда?

Он перестал шагать и посмотрел на нее. Его лицо, темное в лунном свете, было очерчено серебряными тенями, самое знакомое для нее во всем мире лицо и в то же время лицо незнакомца. Взгляд на него произвел на нее тот же эффект, что и всегда — все окружающее стало нереальным.

— Перед тем как я сорвался, — произнес он. — Ты слышала меня?

— Я думала, ты сказал, что любишь меня, —

сказала она, глядя в сторону. — Но, может быть, нет.

Последовало долгое молчание. Затем он сказал:

— Да.

У Эрмионы забилось сердце, и она уставилась в землю.

— Я знаю, ты любишь меня, Гарри, — сказала она. — Я твоя лучшая подруга. Это то, что ты имел в виду?

— Ты знаешь, это не так, — ответил он упавшим голосом.

— Я говорила тебе, — сказала она, — я говорила тебе, что не собираюсь больше обсуждать это с тобой.

— Тогда не говори, — сказал он. — Просто послушай меня.

Она подняла голову и снова взглянула на него. На лице его было то самое выражение. Целеустремленное выражение Гарри. Выражение, которое появлялось, когда ему нужно было заставить себя сделать что-то страшное, например выйти на Венгерского Рогохвоста, или сразиться с Лордом Тьмы, или сказать ей о своих чувствах.

— Я люблю тебя, — сказал он. — И я не просто люблю тебя, я влюблен в тебя. И любил всегда.

Эрмиона просто стояла. Она чувствовала, будто её душа покинула тело, и настоящая Эрмиона парит над ее головой, отстранено наблюдая за происходящим. Гарри выглядел взволнованным.

— Здесь предполагалось, что ты станешь по-настоящему счастлива, и поцелуешь меня, — объявил он.

— Всегда? — Эрмиона услышала свой голос. — Что ты имеешь в виду под ВСЕГДА?

Гарри занервничал. Похоже, он не был готов к расспросам.

— Я — я думаю… я имею в виду, я знаю это около двух лет. До этого, наверное, тоже, но я просто не знал об этом. Я помню, когда я впервые понял. Мы были на каникулах у твоих родителей и ты была одета в то желтое платье — оно не такое красивое, как платье, которое на тебе сейчас, но…

Он посмотрел на нее с несчастной улыбкой.

— Ты была такая красивая.

Эрмиона помнила. Она надела желтое платье, потому что должна была впервые встретиться с Гарри после двух месяцев каникул, и она надеялась, что оно понравится ему, но он ничего не сказал, ничего вообще.

— В прошлом году, — произнесла она медленно, — я призналась тебе в любви. И ты сказал, что не испытываешь ко мне никаких чувств, кроме дружеских.

— Я не хотел терять с тобой дружеских отношений. Думаю, я боялся.

— Боялся? — повторила она эхом. —

Ты знаешь, что со мной было, Гарри? Ты знаешь, через что ты заставил меня пройти? Слышать, как ты говоришь, что не любишь меня — это был самый худший момент в моей жизни. Я не могу поверить, что ты просто….
– Теперь она была зла настолько, что ее голос прерывался. — Ты лгал мне, Гарри. И о таком!

Гарри был ошеломлен.

— Я никогда не хотел сделать тебе больно, — запротестовал он. — Я просто — я никогда не думал, что у нас ничего не получится, понимаешь? Я думал, мы слишком разные. И я думал, если я попытаюсь с Чоу…

— Вот, в чем разница между тобой и мной, — оборвала его Эрмиона, — я никогда не пыталась ни с кем, кроме тебя.

— Я пытаюсь с тобой сейчас, — сказал Гарри, делая видимую попытку оставаться спокойным.

— Ты никогда бы не сделал этого, если бы не Драко. Если бы не он, то ты бы не догадался, что можешь потерять меня. Ты просто думал, что я буду сидеть и ждать, что ты проявишь ко мне интерес, как… как к брошенному багажу!

— Багажу? — Гарри побледнел от шока.

Она сложила руки и пристально смотрела на него. Она была полна злости, которая, она знала, была беспричинна, но это не помогало. Выражение его лица только еще больше разозлило ее. Он был так уверен в ней. Так уверен.

— Тебе не нужно было говорить все это, — произнес он наконец. — Достаточно было просто сказать, что ТЫ меня не любишь.

— Но я люблю тебя, Гарри, — сказала она. — Я люблю тебя больше всех на свете. Я люблю тебя так, что это пугает меня.

— Тогда почему?

Но она покачала головой.

— Я не хочу больше бояться, — произнесла она, и двинулась прочь от него, назад к машине.

— Эрмиона! — окликнул он ее в отчаянии.

Она остановилась, не оборачиваясь.

— Он не любит тебя так, как я, — сказал он ей в спину. — Он не знает тебя, так как я.

— Именно поэтому он не может сделать мне так больно. — И она ушла.

Дзинь! Это сердце Гарри, разбилось на крошечные кусочки.

— Я больше не собираюсь пользоваться твоими советами, — обратился Гарри к Рону.

Он пришел и сел в машину с Висли. Эрмиона, которая все еще отказывалась говорить с ним, стояла неподалеку, глядя в сторону Имения. Улыбка Рона погасла:

— Что?

— Она ненавидит меня, — произнес Гарри обречённо.

Рон, Фред и Джордж были ошеломлены. Они, очевидно, были еще больше уверены в чувствах Эрмионы, чем Гарри.

— Эрмиона не ненавидит тебя, — сказал, наконец, пораженный Джордж.