Тринадцать загадочных случаев
Шрифт:
— Да мало ли почему! — живо откликнулась Джейн Хелльер. — Можно придумать тысячу причин… Она могла просто ее разозлить… Или вот еще: ревность. Правда, доктор Ллойд не упомянул ни одного мужчины. Но, сами понимаете: пароход… Эти морские путешествия… Ну что вам объяснять!
Мисс Хелльер прервала рассуждения и надолго замолчала, предоставив собравшимся сочувственно пожелать лучшего содержимого ее прекрасной головке.
— У меня тоже есть несколько предположений, — сказала наконец миссис Бантри. — Но, кажется, внимания заслуживает только одно. Я думаю, отец мисс Бартон когда-то разорил отца Эйми Даррант, и дочь решила отомстить.
— Замечательно! — восхитился сэр Генри. — Единственное «но»: а вдруг у мисс Бартон не было младшего брата?
— Дедукция говорит, что был, — возразила мисс Бантри. — Иначе исчезает мотив. Так что обязательно должен был быть брат, причем младший. Это же элементарно, Ватсон!
— Умница, Долли, — вмешался ее муж. — Жаль, что это всего лишь предположение.
— Разумеется, — согласилась миссис Бантри. — А мы только и можем что предполагать. Доказательств-то нет! У тебя, кстати, и предположения небось приличного нету!
— Честно говоря, нет. Но, думаю, мисс Хелльер была очень недалека от истины, предположив, что здесь замешан мужчина. Я бы даже сказал, священник. Обе вышивали ему ризы или что они там носят, и он предпочел ту, что поднесла ему Даррант. Ну, что-то в этом роде. И в конце, заметьте, она снова идет к священнику. Святые отцы вообще влекут женщин как запретный плод. Старо как мир.
— Я бы предложил более… деликатное объяснение, — сказал сэр Генри. — Должен предупредить, это не более чем догадка. Так вот: думаю, у мисс Бартон всегда была.., скажем так, ранимая психика. Такие люди встречаются куда чаще, чем вы можете себе представить. Болезнь прогрессировала и со временем развилась в настоящую манию, заставив мисс Бартон твердо уверовать в то, что истинное ее предназначение — избавлять мир от зла: от падших женщин, к примеру.
Мы же ничего не знаем о прошлом мисс Даррант. Вполне возможно, она тоже когда-то принадлежала к их числу. Мисс Бартон узнала об этом и решила ее уничтожить. Потом начала сомневаться в справедливости своего поступка, мучиться угрызениями совести… Ее самоубийство явно свидетельствует о психической неуравновешенности. Вы согласны со мной, мисс Марпл?
— Боюсь, что нет, сэр Генри, — с извиняющейся улыбкой ответила та. — Думаю, как раз этот ее поступок говорит о незаурядном уме и немалой изобретательности.
Ее прервало радостное восклицание Джейн Хелльер:
— Ну как же я сразу не догадалась! Дайте я скажу! Конечно, иначе и быть не могло. Шантаж! Эта компаньонка ее шантажировала. Только чего же тут умного, мисс Марпл: взять и лишить себя жизни? Ничего себе изобретательность!
— Потерпите немного, — улыбнулся сэр Генри, — и мисс Марпл наверняка расскажет вам сходный случай из жизни Сент-Мэри-Мид.
— Ну вот, опять вы смеетесь, сэр Генри, — укоризненно заметила мисс Марпл. — И совершенно напрасно: была у нас здесь такая миссис Траут, так она, представьте, получала пенсию сразу за трех пожилых дам. Все три были из разных приходов, и единственное, что их объединяло, — это
— Весьма изобретательная особа, — согласился сэр Генри. — Только ее делишки не проливают никакого света на нашу загадку.
— Разумеется, — сказала мисс Марпл, — для вас не проливают. Но есть ведь и очень бедные семьи, в которых пенсия по старости — огромное подспорье. Нет, я понимаю: тому, кто с этим не сталкивался, понять трудно. Я, собственно, имела в виду другое… В таких делах главное — сходство. Все пожилые женщины похожи друг на друга как сестры.
— Да? — недоверчиво переспросил сэр Генри.
— Ах, я всегда все так плохо объясняю! Я ведь что хочу сказать… Когда доктор Ллойд впервые увидел этих двух англичанок, он и знать не знал, кто из них кто. Думаю, и в отеле этого не знали. Разумеется, через день-другой все бы разобрались… Но, поскольку на следующий же день одна из них утонула, то, назови себя вторая мисс Бартон, думаю, никому и в голову бы не пришло, что это не так.
— Значит, вы думаете… — медленно проговорил сэр Генри. — Тогда понятно…
— Это же единственное разумное предположение. Только что наша дорогая миссис Бантри совершенно справедливо заметила: зачем богатой хозяйке убивать свою компаньонку? Жизнь подсказывает, что логичнее предположить обратное.
— Неужели все так и было? — недоверчиво спросил сэр Генри. — Погодите, мне нужно это осознать.
— Разумеется, — продолжила мисс Марпл, — потом ей пришлось носить одежду мисс Бартон, которая, вероятно, была ей несколько тесновата, благодаря чему могло показаться, что она еще больше располнела. Вот почему я и спросила об этом доктора. Мужчине наверняка покажется, что женщина раздалась, ему и в голову не придет, что она вынуждена носить костюм на пару размеров меньше.
— Но какой смысл был Эйми Даррант убивать свою хозяйку? Должна же она была понимать, что ей не удастся скрывать обман вечно.
— Ей пришлось скрывать его лишь несколько месяцев, — напомнила мисс Марпл. — Которые она провела в путешествиях, стараясь держаться подальше от тех, кто мог бы ее узнать. Именно это я имела в виду, когда говорила, что к определенному возрасту женщины становятся очень похожи друг на друга. Думаю, никто и не заметил, что фотография в паспорте не ее. Вы же знаете эти паспортные фотографии! А в марте она отправляется на небольшой, малолюдный курорт и ведет себя там так эксцентрично, что, когда находят ее «предсмертную записку» и оставленную на берегу одежду, никому и в голову не приходит задать себе самый обычный при подобных обстоятельствах вопрос.
— Это какой же? — спросил сэр Генри.
— Где тело? — ответила мисс Марпл. — Вообще-то это всегда наводит на определенные подозрения, но она очень тонко сумела отвлечь внимание всевозможными уловками, таинственными намеками и мнимым раскаянием. Но ведь суть от этого не меняется: тела не нашли, и это перевешивает все прочее…
— Так вы думаете никакого раскаяния не было? — спросила миссис Бантри. — Вы хотите сказать, что на самом деле она не утопилась?
— Ни в коем случае, — сказала мисс Марпл. — Она, как и миссис Траут, о которой я вспоминала, очень ловко запутала все, следы. Но, раз уж я ту вывела на чистую воду, мне не сложно было оценить и этот трюк с раскаянием. Зачем же ей было топиться? Если я еще способна что-то понимать, она просто уехала в свою Австралию.