Тринадцатая свеча. Мой визит на Венеру
Шрифт:
Он повел нас по земле, покрытой зеленым мхом. Мох был твердым, как камень, гладким и без единого изъяна, но не царапал наших ног.
Я оглядывался по сторонам, зачарованный той странной деятельностью, которая кипела вокруг. Высокий Человек был, видимо, здесь важной персоной, так как все встречные приветствовали его, касаясь сердца. Это приветствие мы, по невежеству, до сих пор считали своим восточным обычаем. Мы чувствовали себя неловко в своих изношенных одеждах, прохудившихся и изорвавшихся во время нашего трудного путешествия из Лхасы.
По дороге Высокий Человек подробно говорил нам о том, что мы услышали вчера. Рассказывал нам, что Земля –
«А сейчас, – сказал он, – мы собираемся показать вам мир из космоса. Для этого вам будет лучше взойти на космический корабль, управляемый существами вашего роста».
Мы стояли у корабля трубчатой формы, длиной в триста пятьдесят футов и шириной около шестидесяти. К люку был приставлен широкий трап. Навстречу нам спустился человек среднего роста, но очень широкий в плечах. Он обратил взгляд на Высокого Человека и приветствовал его, коснувшись сердца. Несколько секунд они обменивались безмолвными сообщениями. Затем Широкий Человек повернулся к нам и жестом пригласил следовать за ним. Мы, последовав примеру моего наставника Ламы Мингьяра Дондупа, вначале повернулись к Высокому Человеку и, поднеся правую руку к сердцу, поклонились ему, затем стали подниматься за Широким Человеком.
Неведомое всегда страшит. Мое сердцебиение участилось, когда мы поднимались по трапу и вошли в незнакомый проем. Отсюда начинался длинный коридор бледно-зеленого цвета, от стен которого, казалось, исходил фосфорический свет. Освещение было ровным, и теней не было. Широкий Человек провел нас по коридору, затем через несколько ярдов остановился и поднял руки. Секция стены отъехала в сторону, и перед нами открылась красивая комната, одна стена и пол которой были столь прозрачны, что мы не решились входить.
«Не бойтесь, – сказал наш спутник, – пол очень крепкий и легко выдержит вас. То, что вы видите, – это особый экран, позволяющий наблюдать за внешним миром. Здесь нет окон».
Со вздохом мы вошли вовнутрь – было такое ощущение, словно ты ступаешь в пустоту, и мне показалось, что я сейчас упаду на землю.
Широкий Человек глядел на стену, и казалось, что на некоторое время он мысленно унесся далеко от нас. Я бездумно смотрел на то, что вначале принимал за прозрачный пол, но знал уже, что это особый экран. Я наблюдал за другими кораблями, стоящими невдалеке, и за людьми, работающими на них. И вдруг мои ноги подкосились от страха. Окружающий мир внезапно начал уноситься назад, земля провалилась вниз, я ожидал, что и мы сейчас начнем падать, но не испытывал никакого чувства движения. Широкий Человек вышел из своей кажущейся задумчивости.
«Мы хотим показать вам вашу землю издалека, – сказал он. – Мы улетаем с Земли».
«Но мы не движемся, – ответил я. – Если бы мы двигались, то ощущали бы что-нибудь. Когда я раскачиваюсь на канате или лечу на воздушном змее, я что-то чувствую, но сейчас я не ощущаю ничего».
Широкий Человек ответил: «Да, здесь не существует ощущений, но мы имеем дело с такими скоростями, которых не сможет выдержать ни плоть, ни кровь, таким образом мы используем специальные приспособления, которые нейтрализуют эффект ускорения. Находясь на этом корабле, вы не почувствуете ничего, и вам здесь не о чем беспокоиться. Мы давно постигли науку гравитации. Скоро я покажу вам корабль, но вначале…» – и он указал рукой на экраны.
Вниз уходила изборожденная ущельями земля Тибета. Могучие горы, вздымающиеся выше прославленного Эвереста, распластывались с увеличением расстояния, превращались в бугорки на ровной поверхности. Мы неслись все выше, и последнее, что нам удалось различить, была наша Счастливая Река (как мы, тибетцы, зовем ее), впадающая в могучую священную реку Индии, несущую свои воды в океан, который мы раньше никогда не видели. Мы наблюдали за очертанием берега и могли различить Бенгальский залив и перевести взгляд на Китай. Видна была даже Великая Китайская Стена – узенькая морщинка на Земле.
Казалось, что солнце находится под нами, огромное, увеличенное рефракцией воздуха, огненно-красное, как горнило монастырской печи.
Но все оставалось недвижимым, и не возникало никаких ощущений. Мы просто стояли и наблюдали, как далеко было все это от обычной жизни на нашей бесплодной земле.
Широкий Человек указал на стену. Он прикоснулся к чему-то, и из ее гладкой поверхности выскочили сиденья.
«Садитесь, – сказал он. – Нам будет удобнее смотреть сидя».
Мы с готовностью уселись, но вновь были смущены, когда ощутили, что проваливаемся во что-то, облегающее наши тела.
«Эти подстраивающиеся под формы тела кресла, – сказал Широкий Человек, – очень удобны. Они не дают вам соскользнуть, уступая в то же время малейшему давлению».
«Действительно „подстраивающиеся“», – подумал я, не привыкший к подобным изыскам. Но все же я думаю, что свыкнусь с ними. Сейчас, удобно усевшись, я снова взглянул на экран, и у меня перехватило дух от изумления. Я всегда считал, что Земля плоская, сейчас же я увидел, что она круглая, как мяч, которым я часто играл. Вот куда мы взобрались, высоко над Землей, все дальше и дальше, пока не покинули атмосферу. Земля медленно вращалась под нами – огромный шар, в основном покрытый сине-зелеными пространствами океанов. Материки выглядели незначительными, покрытые зелеными и бурыми пятнами. Большие участки Земли были скрыты из виду белым руном облаков. Сквозь просветы можно было различить очертания континентов и островов. Мы могли видеть озера, лежащие в глубине материков, но о присутствии городов даже нельзя было догадаться. С этой высоты признаки жизни на Земле были неразличимы.
Земля была окружена голубой дымкой, довольно густой у поверхности и совершенно исчезающей на высоте нескольких миль.
Земля неторопливо вращалась, словно ястреб, парящий в небе. Широкий Человек сказал:
«Вы не отрываете глаз от Земли, но вся Вселенная раскинулась перед вами, разве не стоит взглянуть на нее?»
Это возвратило нас к жизни, и мы посмотрели наверх. Тьма над нами была расцвечена яркими светящимися точками. Отдаленные планеты представлялись четко очерченными кружками различных оттенков, тогда как поверхность ближайших планет была вполне различима. Для того чтобы мы смогли смотреть на Солнце, Широкий Человек прикрыл часть экрана черным светофильтром. Мы ясно увидели Солнце, оно было огромным и вид его вселял в нас ужас, так как нам показалось, что оно охвачено огнем. Широкие языки пламени плясали по его периметру, а поверхность казалась корчащейся массой, покрытой темными пузырями.