Тринадцатый IV

NikL

— У вас воистину особый дар. Но откуда?

Я ожидал услышать что-то вроде: в детстве я упала в чан экспериментальным с магическим концентратом, но не тут-то было…

— Это был подарок от человека, которому я помогла. Работала тогда служанкой в доме одного аристократа. Услышала, что против него готовится заговор, и сообщила. Ничего не требовала взамен, просто не могла смотреть, что с хорошим человеком так поступают… А он решил вознаградить меня даром. Впервые за столько лет я делюсь этой историей.

— Воронцов? —

я почему-то в первую очередь подумал об отце.

— Да, вы с ним знакомы?

Решил ракрыться окончательно. Если старушка считала отца хорошим человеком, то и к его сыну будет благосклонна.

— Был знаком. Отец умер в прошлом году. Но он не говорил, что можно передать дар так, чтобы маг стал невидимым для тварей.

— Вы очень на него похожи, молодой человек. Вижу, что вы тоже достойный человек. Значит, не пропадёт княжеское наследие.

Всё было логично, учитывая уровень интриг вокруг отца. И достойная награда для той, кто отказалась взять его деньги.

— Вы знаете, что он сделал для того, чтобы сделать вас невидимой для монстров?

— Не знаю. Он говорил, что у меня откроется дар видящего мага. Но не более того. Я только на ягодах тогда и начала догадываться…

— Понятно. Лариса Вениаминовна, а как вы смотрите на то, чтобы провести небольшое исследование, чтобы узнать, чем отличается ваш дар.

— Нет, милок. На опыты не хочу, — замотала головой старушка.

— Какие опыты? — усмехнулся я. — У меня знакомый учёный наблюдает за Зубастиком. Опыты ставить на вас никто не будет, вы что? Просто вдруг такая особенность есть только у видящих магов, например, с четвёртой группой крови.

— Я всю жизнь боялась, что меня начнут изучать.

— Ну, тогда нечего было одной ходить за грибами. Да и разве вы не хотите помочь обществу избавиться от монстров?

Старушка повернула голову к спящему Зубастику.

— Старая я уже. Помирать скоро.

— Тогда это прекрасная возможность пройти полное обследование организма и подлечиться у лучших целителей.

— А вы умеете убеждать. Прямо как ваш отец. Если принесёте клятву, что со мной не будут делать ничего против моей воли, то я согласна.

— Договорились.

Я был рад, что она сама предложила. Так и ей спокойнее будет, что её не станут разбирать на кусочки, и мне, что она никому не расскажет. Ведь все клятвы работают в обе стороны.

Вскоре мы приехали в город, и первым делом отвезли старушку к её дому. Она жила в районе для бедных. В панельной девятиэтажке, которая ещё десять лет назад требовала реконструкции. Я помог Ларисе Вениаминовны донести корзинки с грибами до её квартиры на третьем этаже.

Это была двушка, давно требующая ремонта, на который у старушки не было средств.

— Можно последний вопрос? — спросил я перед уходом.

— Конечно, молодой человек. Ой, а давайте я вам номер домашнего телефона оставлю. Сотовым-то пользоваться так и не научилась.

— Давайте, но я и без него найду способ с вами связаться, — улыбнулся я. — Как вы из города-то вышли? На КПП пропускают только бронированные автомобили.

— Дык через подземелья.

— И там монстры вас тоже не видят?

— Видят. Но я знаю безопасный проход.

— Хорошо. Покажете на следующих выходных?

— Ой, это мне можно будет с вами по грибочки ещё раз сходить? А то в городе ну нет таких богатых полянок. Тут дачницы за каждый гриб драться готовы.

— Да, можно, — кивнул я.

Хотя её грибы меня совершенно не интересовали. А вот безопасный проход из города — другое дело. С него можно начать расчистку подземелий. Или вовсе поискать проход к училищу, чтобы можно было этим заниматься после уроков. Так и до создания базы ордена недалеко.

В общем, планы мои простирались далеко вперёд. И грибы там присутствия лишь в роли успокоения для этой старушки.

Тикающие на стене часы показывали семь утра. Лариса Вениаминовна протянула мне бумажку, где ручкой написала номер домашнего телефона. Я поблагодарил старушку, и мы обменялись клятвами.

Настало время для следующего хода.

Через полчаса я заходил в училище. В руках держал разрешение на магического питомца, подписанное советником императора, Голицыным, и чего скрывать — князем Воронцовым. Так что у Алмазова Алексея не должно быть проблем с документами на питомца.

Согласно имперским законам, совет аристократии имеет право принимать незначительные решения, в список которых относилась и легализация магических питомцев. Никто же не думал, что аристократия додумается легализовать регата…

Количество подписей зависело от статуса подписывающих документ. В нашем случае — хватило трёх. И ещё вчера Голицын выдал мне все документы на Зубастика, заверенные имперскими печатями, которые чудесным образом нашлись в аудитории. Но он сразу предупредил, что если император об этом узнает, мне придётся самому всё объяснять. И я готовился, то и дело прокручивал в голове варианты разговора.

Мы проходили через КПП втроём: я, Зубастик и Иван Фёдорович. Сперва он отказывался, чтобы не привлекать внимание, но я смог уговорить.

Через корпус для простолюдинов прошли без проблем. Однако редких кадетов во дворе смущал розовый плед, летящий за моей спиной. Зубастик с ним расставаться не захотел.

А вот когда мы вошли во двор корпуса видящих, на меня покосились все, кто можно… Кто ж знал, что сегодня сутра будет торжественная линейка. Генерал стоял перед группами кадетов, стоящих по стойке смирно. Но только завидел меня, прекратил вступительную речь. Он с открытым ртом смотрел на меня, подходящего к нему…

Не мог же он начать при всех меня отчитывать. Может, это и хорошо…