Тритон ловит свой хвост
Шрифт:
— Иди, сын, — сказал отец. — Мы подождём здесь, потом помашешь нам из окна.
— Да, папа. Да, мама, — Сорби пожал руку отцу, расцеловался с матерью и зашагал к старшему по поезду.
— Подскажите, почтенный, — протянул ему письмо из училища, — куда мне идти? Место не указано…
Старший, румяный толстячок в форменной тужурке, распекал грузчиков, и взглянул на Сорби с неудовольствием. Однако, заметив конверт-приглашение, расплылся в широкой улыбке:
— Одну минуту, молодой господин! Эти бездельники, — он махнул рукой в сторону угрюмых грузчиков, — совершенно не хотят работать!
— Да-да, конечно, — пробормотал Сорби. На его взгляд, грузчики трудились как следует. По перрону сновали тележки с багажом, два человека деловито
— Пойдёмте, молодой господин… Гуан, — прервал его размышления толстячок. — Ваши покои в самом начале. Кстати, если вас кто-то провожает, можете пригласить их с собой. Они смогут проехать с вами одну станцию, а на следующем поезде вернуться обратно. Это совершенно бесплатно! — Замахал руками старший, увидев, что Сорби собирается что-то сказать. — Всё за счёт Группий-Норса.
— Спасибо, — неуверенно ответил Сорби и помахал рукой родителям: — Идёмте, прокатитесь!
Ещё слово «покои» показалось Сорби странным и подозрительным. Действительность же превзошла все его ожидания. В поезде Стального пути ему отвели не кресло и не койку, как это происходило обычно, а целых две комнаты с отдельным входом прямо с перрона. Мягкие диваны, огромное окно во всю стену, красивый, инкрустированный цветными вставками стол, объёмистые ниши для багажа… Мать и отец с удивлением осматривали покои, опасаясь присесть на диван, чтобы не испачкать ненароком богатую обивку. Сорби, тоже изумлённый до крайности, спросил у старшего:
— Извините, почтенный, вы уверены, что это в самом деле моё место? Возможно, какая-то ошибка… Будет обидно, если…
— О, не волнуйтесь, господин Гуан! — воскликнул старший. — Об ошибке не может быть и речи! Вот, извольте сами видеть: — Он продемонстрировал запись в путевой книге: — «Сорби Гуан с сопровождающими, следует до города Умелых, Группий-Норса. Покои номер два, питание и напитки по требованию».
— И напитки… — потерянно повторил Сорби.
— Совершенно верно, господин Гуан! — радостно подтвердил толстяк. — Вино, пиво, прохладительные напитки. По отдельному запросу можем принести что-то покрепче, тоже совершенно бесплатно, конечно. Так что располагайтесь, мы отправляемся через десять минут. Здесь, — он показал на двери, — умывальная комната. А здесь, — толстяк открыл ещё одни двери, рядом, — выход в общий коридор. Там располагаются покои за номерами один и три. Тройка пока пуста, путешественника ждём только в Торбане, а единичка уже занята. Тоже, кстати, до самого города Умелых. А сейчас позвольте откланяться, дела.
Одарив всех по очереди улыбками, старший вышел.
— Это не просто так, сын, — сказал отец. — Учись хорошо, они на тебя надеются. Видишь, какие хоромы…
— Да, сыночек, — кивнула мать. — Отправляйся и будь счастлив, а мы уж пойдём.
— Почему, мама? — удивился Сорби. — Назад вас бесплатно довезут.
— Мы уже всё друг другу сказали, — объяснила мать. — Попрощались уже. Зачем лишний раз нервы трепать? Так что, — она прижала Сорби к себе, и он внезапно заметил, насколько она маленькая и худенькая, — счастливо тебе. Пиши!
Щёлкнул замок. Родители остановились на перроне возле его окна. Отец помахал рукой, а мама вытерла слезу. И поезд тронулся. Сорби долго смотрел назад, пока родные не пропали из виду. Потом сел и задумался. В чём дело, что он не понимает? Почему они вели себя так, будто прощались навсегда? Почему желали счастья? Конечно, это правильно, но весь он уезжает ненадолго! Он обязательно будет приезжать в отпуск, а как иначе?
Шуршали моторы, вагон мягко покачивался на струне. Предместья родного города пропали вдали, их сменили рощи и перелески. Всё, он едет. Он едет в город Умелых учиться на расчислителя…
Поезд потихоньку набирал ход. Вышки, на которых висела струна, деревья, дома ближних селений, — всё смазалось, расплылось. Глаз не успевал уловить ничего по отдельности, так быстро оно исчезало позади состава. Даль заслонял
Скоро ему наскучило глазеть в окно. Спать не хотелось, натура требовала новых впечатлений, и он принялся исследовать своё временное пристанище. Если бы не покачивание и не смена видов за окном, его следовало бы назвать номером в шикарной гостинице. Сорби жил в такой однажды, год назад, когда участвовал в междугородних соревнованиях среди школ. Их команду поселили как раз в такой гостинице: с огромными окнами, мягкой мебелью, красивыми коврами и картинами на стенах; номера соединялись сетью дальнослухов, и можно было поболтать с кем угодно хоть ночью, не слезая с кровати. Чем закончились состязания, Сорби не запомнил. Их команда осталась где-то в серединке, но и не провалилась. Зато они весело провели время: общались, ходили на экскурсии, посетили местный театр, где посмотрели спектакль, который Сорби совершенно не запомнил. Зато он понял, что жизнь не всегда похожа на ту, что он вёл в родном городе. Что есть красивые вещи, красивые и свободные люди, поступающие так, как хотят, а не так, как требует необходимость. Именно тогда он задумался о работе расчислителя; впервые всерьёз задумался о будущем и о перспективах.
Тогда он и решил подать заявку в только что открытое Лардийское училище. И ведь не зря! Он здесь, он едет, едет!
От полноты чувств Сорби зашмыгал носом. Торопливо — вдруг зайдёт старший и увидит? — вытерев слёзы, Сорби открыл дверь умывальни, чтобы освежиться, и завис на пороге…
Дома Сорби мылся в лохани, в гостинице познакомился с ванной комнатой, а здесь — впервые в жизни увидел настоящий бассейн. Наверное, в нём могла бы одновременно искупаться вся их команда, — мальчики налево, девочки направо, — не мешая и не стесняя друг друга! Сорби присел на край огромного, занимавшего почти всю умывальню сооружения, бездумно покрутил вентили: горячая, холодная и даже тёплая вода. Осмотрел полочки и ниши с шампунями, притираниями, полотенцами и множеством других вещей, о которых он не имел представления, увидел в зеркале свою испуганную физиономию, наскоро побрызгал воду на лицо и, забыв вытереться, сбежал из умывальни. Встал у окна, упершись лбом в стекло, и так замер. От мыслей кружилась голова. Происходило нечто несусветное. Не может мальчик из обычной семьи, пусть способный или даже талантливый, ехать так! Роскошное путешествие стоит денег, которых нет ни у него, ни у семьи. Сорби не мог представить, что сможет хоть когда-нибудь заработать столько. Да, расчислитель — новая, перспективная профессия. Но всему должен быть предел! Даже у директора их школы, даже у городского головы, — их класс водили к нему домой на экскурсию, — даже у них не было такого, такого…
На миг Сорби захотелось, чтобы поезд остановился. Прямо здесь, в пустом поле. Они едут не так долго, Сорби может вернуться пешком, хватит и дня. Но как остановить поезд? Старший, надо связаться со старшим!
Сорби вскочил, чтобы бежать искать старшего, но тут заметил небольшую нишу в стене, а в ней — дальнослух. Вот и решение, он позвонит старшему, поезд остановят… Поднимая трубку, Сорби даже не подумал, что скажет старшему, как объяснит ему своё желание.
В наушнике щёлкнуло и усталый голос старшего произнёс:
— Слушаю вас, господин Гуан.
— Я… — начал Сорби и замолчал, потому что слова вдруг вылетели у него из головы.
— Вы проголодались? — подождав немного, осведомился старший. — Скоро Клосгер, а после будем разносить обед. Вы можете подождать, господин Гуан? Кстати, в ваших покоях есть походный ледник, а в нём — холодные закуски как раз для такого случая. Конечно, если вы желаете горячего, то…
— Нет, нет, я подожду! — испуганно произнёс Сорби и положил трубку. Скоро Клосгер! Вот всё и решилось, можно сойти в Клосгере. Это немного дальше, чем он рассчитывал, но за два — три дня он справится.