Троцкий. «Демон революции»
Шрифт:
Деникин, Колчак, Каледин, Юденич знали цену пропагандисту Троцкому и пытались противопоставить ему собственную контрпропаганду. Иногда в довольно неожиданной и любопытной форме. В мае 1919 года Сермукс принес в вагон Троцкого несколько экземпляров «приказа» Председателя Реввоенсовета Республики, которые бойцы сорвали со стен железнодорожной станции. Троцкий внимательно прочел «свой приказ» № 92 от 1 мая 1919 года, отпечатанный типографским способом таким же форматом, каким тиражировались и его подлинные распоряжения…
«После периода распродажи чуждой и ненавистной мне России я волею кронштадтских хулиганов-матросов и средствами немцев достиг высшей власти: я управляю остатками
Внизу стояла подпись: Лейба Троцкий-Бронштейн с указанием всех его должностей.
Предреввоенсовета отодвинул приказ и взглянул в лицо своему давнему преданному помощнику:
– А зачем срывали? Не нужно было этого делать. Кто этой фальши поверит? Нужно было рядом приклеить мой последний подлинный приказ…
– Пожалуй, Вы правы, Лев Давидович…
Редакцией газеты «В пути» заведовал бывший командир Московского учебного батальона Березовский, который одновременно готовил обобщенные материалы об обстановке на фронтах для «Известий ВЦИК». Троцкий специальным предписанием приказал «всем штабам и учреждениям Военного ведомства оказывать тов. Березовскому, в пределах порученных ему задач, самое широкое содействие…»{137}.
Новый редактор на первых порах сразу же стал славить в газете Председателя Реввоенсовета Республики. Но Троцкий, будучи умным человеком, быстро почувствовал, что такие лобовые панегирики в своей газете могут вызвать обратную реакцию. Он тут же охладил редактора:
«Товарищу Березовскому.
В передовой статье № 18 имеются отзывы по моему адресу. Я считаю крайне неудобным, чтобы в газете, издающейся в нашем поезде, печатались такого рода хвалебные отзывы. Вообще прошу личный момент по возможности устранить»{138}.
Троцкому не нужна была мелкая лесть. Он уже давно мыслил категориями эпох и континентов. Такие люди серьезно относились к тому, что их называли «вождями».
Для достижения своих целей, которые были и целями революции, Троцкий особые надежды возлагал на пропаганду и агитацию. Председатель Реввоенсовета многое делал в этой области сам, но всячески понуждал и других активнее использовать пропагандистское большевистское оружие. В начале июня 1920 года Троцкий шлет телеграмму председателю комиссии по «польской агитации» Радеку, заместителю начальника ПУРа Александрову, в Секретариат ЦК, редактору «Известий» Стеклову, редактору «Правды» Бухарину, в которой говорится: «Наша агитация по поводу Польши пока еще совершенно не отвечает значению событий и лишь поверхностно затрагивает массы…
1. Необходимо организовать летучие уличные митинги, например, по поводу взятия Борисова. Совершенно точные лозунги должны даваться из одного центра…
3. Антишляхетские лозунги должны быть на всех улицах, на всех вокзалах, станциях и проч…
4. Надо привлечь к этому делу поэтов. До сих пор почти не было стихотворений, посвященных войне с Польшей…
5. Нужно привлечь композиторов, заказав им музыкальную победу интернационала над мелодией польского шовинизма.
Полагаю, что нужно создать сперва небольшое «особое совещание» из поэтов, драматургов, композиторов, артистов, кинематографщиков, а затем,
Пропаганда и агитация были его оружием, и если он что-то сделал или чего-то добился, то в огромной степени с помощью этих инструментов духовного воздействия.
В поезде Троцкий написал, а точнее, надиктовал сотни статей, обращений, листовок. Некоторые затем перепечатывались в «Правде», «Известиях ВЦИК», местных изданиях. Назову хотя бы несколько характерных статей Троцкого, родившихся в поезде и появившихся в «В пути». В Валуйках в январе 1919 года раздавали газету со статьей Троцкого «Необходима суровая чистка», в которой он призывал к беспощадной борьбе с «налетчиками революции». 19 апреля 1919 года газета вышла со статьей «Весна, которая решает», где Троцкий вновь обещал после освобождения Урала долгожданный отдых стране и армии. Назавтра, 20 апреля, новая статья «Россия или Колчак?», в которой автор доказывал, что «Колчак – это воплощение всей старой неправды русской жизни», а поэтому сия опасность должна быть «преодолена, устранена, задушена». Или вот еще статья Троцкого «В чаду и хмелю», напечатанная в «В пути» 13 мая 1920 года. Он пишет о первых успехах польской армии: «Пьяный способен на безрассудный налет. Но побеждает трезвый… Скоро пробьет час, когда Красная Армия покажет, что она на западе умеет побеждать так же, как побеждала на севере, на востоке и на юге. За чадом и хмелем дешевых польских побед последует страшное похмелье»{140}.
Для более эффективного использования агитационных возможностей поездной команды Троцкий учредил политотдел поезда, который занимался не только политическим образованием личного состава, но и подбором на местах резерва комиссаров.
«Товарищу Батурлову.
Вы назначаетесь временно исполняющим обязанности заведующего политотделом при поезде Предреввоенсовета и немедленно приступаете к исполнению обязанностей. При сем препровождаются основные карты 14 политработников. Вам предстоит выяснить, кто из них к какой работе пригоден…»{141}
Почти при каждом возвращении бронированного состава в Москву Н. Сермукс, А. Бутов, М. Глазман или исполняющий обязанности управляющего канцелярией Предреввоенсовета Республики Г. Зейц сдавали на хранение в секретариат Народного комиссариата по военным и морским делам сотни дел. Вот, например, что выгрузил из поезда Зейц в январе 1919 года: папки с приказами наркома, разведывательные данные, переписка о ходе военных действий, дело о «неурядицах, творимых в разных городах и местностях России», том с материалами «о предании суду и следствию, снабженческие вопросы, телеграммы об отпусках и квартирах»{142}.
Троцкий был пунктуальным человеком. Может быть, поэтому о деятельности Реввоенсовета Республики, Гражданской войне, работе Наркомата по военным и морским делам сохранилось так много документов, которые, правда, долгие десятилетия были «арестованы» в архивах, а некоторые и уничтожены. Конечно, большую роль в сохранении этих материалов сыграло и то обстоятельство, что Троцкий был в высшей степени честолюбивым человеком. Некоторые его выражения, заметки, мысли очень похожи на кокетничанье с вечностью. Свою незаурядность, а во многом и талант Троцкий старался всячески запечатлеть, зафиксировать, отразить, увековечить. Ведь никому из вождей Октябрьской революции не пришло в голову возить за собой стенографистов, фотографов, кинохроникеров с главной целью – «забронировать» себе видное, почетное, а может быть, и исключительное место в отечественной (да и не только отечественной) истории.