Троецарствие. Маркиз
Шрифт:
А войско продолжало двигаться к Юйчжану, не догадываясь, что Стратег тихо сходит с ума. Ко второй ночной стоянке я уже уверился в том, что неизвестный вовсе не предупредить меня пытается, а намеренно выводит из себя. Мол, я где-то неподалеку, совсем рядом, и ты (в смысле, я) ничего сделать не можешь. Вся твоя армия бессильна против мастера Тени. Нафига мне про него рассказали вообще?
И главное, Мытарь про идущих Путем Тени ничего не знал. То есть вообще, а он, напомню, четвертого разряда Секретарь. Не у каждой городской
Примерно так же отвечали все, кого я о Тени спрашивал. Знали – существуют. Боялись. Чем прославились знали – чуть ли не невидимостью. Как бороться – понятия не имею.
Ну и, разумеется, имея о противнике столь скудные данные, я себя накрутил до того, что «большой палец» кендзи представлялся мне чуть ли не полубогом.
Хотя, вот если подумать, эта неизвестность и делала его таким опасным. Тактика запугивания, как с тем же деревом. Сперва он заставляет меня вздрагивать от каждого шороха, реагировать на внешние признаки опасности, а потом, когда бдительность неизбежно ослабнет, атаковать.
Самое гнусное, я этому типу, который деревья валит, ничего не могу сделать. Я, блин, даже не уверен, что он существует! Зря, ой как зря мнительному парню из двадцать первого века рассказали, что его хочет убить китайский ниндзя, идущий по Пути Тени!
Нападение произошло на четвертый день пути, когда я уже прекратил дергаться. Решил для себя – случится и случится! Раз я не могу этому помешать, а охрана бдит – фигли волноваться вообще? Просто старался, чтобы рядом со мной находился кто-нибудь из капитанов – желательно Бык, Прапор или Пират. В случае чего они могли меня прикрыть лучше телохранителей.
Так и произошло. Первую стрелу поймал именно Прапор.
Как обычно, мы ехали в голове колонны, когда из бамбуковой рощицы, которую к тому моменту уже успел проверить конный разъезд, прилетел «подарочек». За миг до удара Мао вдруг напрягся, закаменел лицом, а потом ударил коня в бока и рванул вперед. И едва-едва успел. О его наплечник что-то стукнулось и отлетело в сторону. Сломанную стрелу я увидел уже на траве под копытами его коня.
– Нападение! – заорал он, включив «громкоговоритель». – Оборонительный порядок! Прикрыть Стратега!
Бодигарды мои при всей их внешней брутальности оказались парнями сообразительными. Пятеро тут же закрыли меня телами, другая группа, вычислив направление полета стрелы, рванула туда со всей возможной скорость. Прапор, который совсем не пострадал, помчался вместе с ними.
Я героя из себя строить не стал, спрятался за широкими, укрытыми пластинчатыми доспехами телами телохранителей и даже не пытался выглянуть и посмотреть, что происходит. Почему-то в этот момент вспомнилось, что мой предшественник в этом теле погиб именно от стрелы. Причем отравленной.
Минут
Потом все как-то сразу улеглось. Вернувшиеся телохранители притащили щуплого мужичонку, которого связанным и уже изрядно потрепанным бросили к моим ногам.
– Он стрелял, – заявил Прапор, кинув рядом с пленником лук. Совсем простенький, у моих немногочисленных солдат были даже получше. – Больше никого не нашли. Похоже, один он был.
Растолкав телохранителей, от близости которых уже дышать было нечем, я всмотрелся в стрелка. Средних лет, худой и жилистый, как ремень, одетый в какую-то рванину, в которой угадывался короткий халат и штаны, с седыми волосами, собранными в неряшливую шишку на макушке. Крестьянин, короче. Заурядный крестьянин.
– Зачем ты стрелял в меня?
Я все еще ждал, что все это окажется маскарадом, пленник просто рядится под землепашца, а на самом деле он коварный убийца и мастер тайного Пути. Поэтому держался от него я на разумном расстоянии. Которое бы позволило отпрыгнуть, если стрелок дернется, а моим охранникам – пришпилить его к земле копьями.
Некоторое время мужичок не отвечал. Лежал мордой вниз, жевал траву и даже не пытался подняться. Когда один из телохранителей решил его немного мотивировать на разговорчивость, несильно пнув носком сапога в бок, он повернулся, и я увидел его лицо. Тоже вполне обычное – темнокожее, морщинистое, как у любого крестьянина, который от заката до рассвета горбатится на поле с рисом.
Но его глаза… Они словно принадлежали другому человеку. Сильному и властному. Генералу как минимум. Смотрели они холодно и жестко, буквально физически давили. Я даже против воли на шаг отступил. А пленник закхекал – я не сразу понял, что это он так смеется.
– Стратег Вэнь, – сказал он. Продолжая лежать со стянутыми за спиной руками, он умудрился даже как-то поклон обозначить. – Рад нашей встрече.
– А уж я-то как, – негромко буркнул я. – Повторю вопрос. Кто ты и почему стрелял в меня?
Он снова закхекал. Активнее даже, чем в первый раз. Казалось, его забавляет ситуация, хотя он, а не я, лежал сейчас на траве связанным.
– Я тот, кто послал тебе три знака и теперь явился посмотреть на тебя.
– Еще один учитель? Спасибо, но вакансия уже закрыта. Я с загадками Куна не знаю, что делать, если вы на пару работать начнете – точно свихнусь.
– Я не останусь, – сообщил пленник. – Все, что мне нужно, я увидел. Ты же продолжай ждать нашей новой встречи, Стратег Вэнь. Она будет для тебя последней.