Трофеи? орка
Шрифт:
– Эльфы – опасные твари, как и их территории. Они владеют талантами не чета нашим, и если ты думаешь, что эльф будет идти на тебя напрямую с мечом, как те, с кем мы имели дело раньше, то это не так.
Миррэг растерял свой пыл и уже не так уверенно проговорил:
– Шаркку говорил, что они хорошие лучники, и только…
– Верно, но это еще не все. Они ставят ловушки, растят в своих лесах ядовитые растения, метают дротики и ненавидят всех, кто не относиться к их расе. Даже Темных. И если эльфу выпадет шанс убить, он убьет и тебя, и меня.
– Ты так говоришь, будто воевал с ними.
– Я – нет, но много слышал о них.
Миррэг задумался на минуту, но характер, все ещё по-юношески беспечный, возобладал, и он радостно улыбнулся:
– Если они так сделают, я брошу в них камень! Собью их, как диких птиц.
Лугг задумался над его словами: ведь верно, что эльфы часто лазают по деревьям, зная свой лес, как родной дом. И ему пришла в голову хорошая идея, за которую, очевидно, нужно было благодарить не только Миррэга, но собственную смекалку.
Лугг взял диковинную карту и еще раз посмотрел на расстояние от Ракии до Сумеречного Дола. Уверенности в том, что им попадется нужная древесина, не было, но он все же надеялся сделать с десяток прочных рогаток или купить их. Ятаганы в их случае были практически бесполезны. Лугг хотел пожить еще на этом свете, а не удобрять лес эльфов своим хладным трупом.
Через десять минут к ним заглянул Шаркку в поисках Миррэга, и тот с радостью ушел за своим наставником, который напоследок подозрительно взглянул на Лугга, словно тот планировал забрать у него любовника. Луггу это совсем не понравилось. Одно дело потребности, другое – свара и ссоры. Лугг не хотел разбираться с ревностью Шаркку и планировал сразу же поставить его на место.
С Ракией они распрощались с радостью. У Лугга осталось еще три дракона и небольшой запас провизии, который они взяли с собой. Орки плелись по дороге вяло и неохотно, сгибаясь под грузом поклажи, которую Лугг распределил на всех. И его собственный узел был не легче, чем у остальных, но Снагга все равно был недоволен. Как только они распрощались с ракийскими полями и вошли в Бурый Лес, Снагга жаловался, не переставая:
– Если бы ты не был таким глупцом, мы могли бы купить хотя бы одного осла! Он бы тащил поклажу.
Снагга, похоже, всерьез не понимал, что на территории эльфов осел будет только мешать. А покупать скотину, чтобы потом ее отпустить или забить и бросить – слишком большая роскошь.
В лесу солнце не так яростно пекло, зато бурчание Снагги раздражало и доводило до головной боли. Лугг чувствовал, что весь взмок под кожаным колетом и закрывавшим спину увесистым узлом.
– Ты мог бы отказаться от выпивки и доступных девок, на старого полудохлого осла тебе бы хватило. Но лучше сокрушаться задним числом, так?
Оставив Снаггу сжимать кулаки от переполнявшей его злости, Лугг вышел на поляну. Прислушиваясь к тихому журчанию и запаху сырости, быстро нашел воду. У ручья он несколько раз промокнул подмышки и плеснул водой в лицо. Из отражения на него посмотрел усталый и осунувшийся орк. Высокий хвост был стянут слишком туго, а зеленоватую грудь покрывали солнечные пятна. Лугг провел рукой по воде, чтобы не видеть, как горят его желтые, а не темные, как у всех орков, глаза. Лугга всегда бесило, что в лице у него не было и тени положенной оркам свирепости. Клыки, большие и острые, ему достались от отца, а вот все остальное… Матери своей Лугг не знал, но все же верил, что он не могла быть хульдрой.
Вода в ручье Бурого леса казалась почти темно-рыжей из-за глины и блестящих медно-коричневых камней на дне, но вблизи сразу становилось понятно, что она чище утренней росы. Сладкая, куда лучше той, что они набрали в городе. Хорошая вода.
Орки только морщились, наблюдая за ним, и на шаг к воде приближаться не хотели. Они вообще были довольно суеверным народом, а уж если к этому примешивалась осторожность, то страх перед неизведанным мог сыграть им во вред. Отец учил Лугга смотреть на все пристальней и видеть больше, чем то, что заметно с первого взгляда. Про это место ходило немало легенд и сказаний, но Лугг не верил в них, пусть и понимал суеверие остальных. Он заметил в чащобе выкрашенные в коричневый и зеленый сморщенные лица, но остальные даже не подозревали о присутствии боквусов, и Лугг не собирался их просвещать.
Наполнив заново свой бурдюк, Лугг вернулся к отряду.
– Заночуем в лесу, – приказал он.
Снагга уже собрался снова выразить недовольство, но Лугг бросил на него убийственный взгляд, и тот промолчал. Пофыркивая, он ушел выбирать себе место, пока не стемнело окончательно. Сбросив свой узел у дерева, Лугг размял плечи и расстегнул колет, жалея, что ручей слишком мелок и в него нельзя нырнуть с головой.
Дэргг почти сразу последовал его примеру. А Миррэг с Шаркку долго искали место подальше от всех. Шмызз и Джарру пошли собирать хворост для костра, чтобы отогнать живность, да и тепло ночью им не помешало бы. Это днем, когда светило солнце, с них по семь потов сходило, а ночью дул холодный ветер с севера. И земля не прогревалась, купаясь в тени деревьев, промозглая и стылая.
Кггирк и Сгаллу вытащили шкуры и бросили их на землю, загремела об оловянные ложки походная кастрюля, и Лугг учуял запах вяленого мяса. Шамма начал готовить обед: соорудил подставку, налил из бурдюка воды и бросил туда пару наскоро очищенных луковиц и клубней картофеля.
Все подобрались к огню и почти не обращали внимания на сгущающиеся сумерки. Между страхом попасть в лесную ловушку и голодным желудком всегда побеждал последний. Бурый Лес был намного безопасней того места, куда они держали путь, но Лугг все равно держал ухо востро, подмечая каждый шорох и треск в зарослях.
Шамма бил по рукам каждого, кто пытался стащить у него кусочек мяса, и вел себя, как настоящая хозяйка трактира, властно и, главное, с чувством собственной важности управляясь с их запасами. Его вдохновение при взгляде на содержимое кастрюли было не меньшим, чем лихорадочный блеск холодных глаз господина Олея, рассуждающего о желанной магии эльфов.
Лугг заметил, что Миррэг и Шаркку куда-то пропали, и тяжело вздохнул. После того как заключение в Мертвом Замке закончилось, между наставником и его учеником происходили ссора за ссорой. Немалую роль в этом сыграли шлюхи, которых поимел в Ракии Шаркку, позабыв об отношениях с молодым орком.