Трофей бандита

Яблонская Альбина

— Идите за мной, — махнул рукою парень в белой футболке. Который, собственно, и пригласил нас на переговоры.

Он уверенно поднялся на второй этаж, кивнув нескольким охранникам. То ли для того, чтобы они были начеку и внимательно смотрели на нас. То ли для того, чтобы те готовились просто расстрелять гостей и постелили перед этим целлофан на мраморном полу.

Так или иначе, но Максу пришлось отдать свое оружие на входе к дону. А меня просто обыскали, но на всякий случай изъяли телефон. Скорее всего, опасаясь, что внутри увесистого кирпича таится взрывчатка.

— Можно входить, — впустил нас мексиканский бандит. И мы вошли в роскошный зал, украшенный колоннами и персидскими коврами.

Посреди комнаты стоял раритетный стол, а за ним в кожаном кресле гордо восседал пожилой мужчина с пышными усами. Он молча указал рукою на стеганый диван, и мы с Максом присели, ожидая серьезной беседы.

— Очень рад знакомству, — улыбнулся мафиози. — Максим Чернов… Я наслышан о вас. Вы привлекли мое внимание еще в тюрьме. Когда вы устроили бунт… это было… было впечатляюще. Вы несомненно обладаете талантом лидера. Вам удается сплотить людей и достичь высокой цели… Я это уважаю.

— Спасибо, дон Рамиро. Но мне помогала мотивация. Я очень хотел выйти из тюрьмы. Любыми средствами. А сплоченная команда — идеальный вариант.

— Хм, — улыбнулся барон и отрезал край сигары мини-гильотиной, — у вас и сейчас в распоряжении хорошая команда, не так ли?

— Да, это правда. Хотя людей в банде совсем немного. Мы никому не мешаем. Нам не нужно много территорий для контроля.

— И тем не менее, — прищурился барон, — вы контролируете немало точек. Вы получаете доход от продуктовых магазинов, лавочек фастфуда, вы крышуете порядка сотни уличных торговцев кокаином… Это люди, которые не входят в мою систему власти. Но мне бы хотелось иметь доступ к их выручке. Вы понимаете, к чему я клоню, Макс?

Дон откинулся на мягкую спинку и пристально уставился на Макса. Будто наслаждаясь его напряженными скулами — явным признаком того, что Чернов понимает, о чем речь, но однозначно не согласен с положением вещей.

— Боюсь, дон Рамиро, я вас плохо понимаю. Не сочтите за наглость, но мне бы хотелось, чтобы вы прямо сказали мне, чего хотите. Что вам нужно конкретно от меня? Зачем вы меня пригласили сюда? Я должен дать вам какой-то ответ?

— Да, — кивнул барон, — да, Чернов. Тебе придется согласиться на сделку с картелем. Иначе…

— В чем же суть этой сделки?

— О… суть ее очень проста и понятна даже ребенку… Вы отдаете нам часть своих доходов.

— Вы хотите долю с наших точек?

— Да, Макс. Я хочу долю. Ты меня верно понял, Чернов. Я хочу всего лишь долю. Не больше того. Я не претендую на твои владения, не хочу тебя вытеснить или напугать. Все, что мне нужно — это лишь небольшая доля в твоем бизнесе… Я бы мог вас уничтожить, просто отправить людей, и они бы сравняли твое логово с землей. Моя власть позволяет мне сделать что угодно. Но я предлагаю сделку, и очень честную. Это ведь справедливо, не так ли? Всего лишь долю в обмен на гарантию безопасности. Ты всегда можешь обратиться ко мне на случай проблем с законом. Нужно отмазать от уголовщины — пожалуйста. Проблемы с копами — не вопрос. Нужно достать кого-то из тюрьмы — легко, только скажи мне имя, и проблема решена. Картель имеет такие связи, о которых ты даже не подозреваешь. С нами сотрудничают настолько известные люди, что их имена не сходят с заголовков газет, а многие из этих лиц ты можешь видеть по телевизору… Присоединяйся и ты к числу тех, кто сделал правильный выбор. И тогда все будут знать, что банда Чернова под защитой четверок. Никто не посмеет тебя тронуть. Ни полиция. Ни федералы. Ни другие банды. Никто. Подумай об этом.

Барон красиво говорил. И не верить его словам было трудно. Уж очень убедительной была его речь. Но Макса интересовало лишь одно:

— О какой доле идет речь, дон Рамиро?

— Какой доле? Тебя интересует размер?

— Да. Меня интересует размер.

— Но разве цифры имеют большое значение? Неужели деньги для тебя важнее хорошей дружбы и взаимопомощи?

— Сколько? — настаивал Макс. — Сколько партнер будет получать в качестве доли?

— Тридцать процентов, — ответил барон.

— Тридцать процентов? — нахмурился Чернов. — Это слишком много.

— Конечно, много, — согласился барон, но тут же ошарашил, пояснив: — Тридцать процентов — это ведь твоя доля, Макс. А картель будет забирать себе семьдесят.

39

Условия, которые выдвинул картель, оказались не просто драконовскими — они были смешными. Просто издевательством, лишенным логики.

— Семьдесят процентов? — не верил Макс своим ушам.

Еще секунду назад он был возмущен тридцатью. А теперь его поставили перед фактом, что банда должна отдавать просто так целых семьдесят процентов выручки.

— Именно так, — кивнул довольно барон и добавил: — Взамен я гарантирую вам безопасность. Вы сможете продолжить вести свою деятельность в этом городе. Вас не будут трогать полицейские, вы сможете пользоваться прерогативами, которые доступны нам, четверкам. Я считаю, это очень щедрое с моей стороны предложение. Но взамен этого я прошу щедрости и от тебя, Чернов. Надеюсь, ты меня понимаешь? Ты… согласен с доном Рамиро?

— Хах, — нервно улыбнулся Макс и укусил себя за кулак, опасаясь сказать что-то лишнее. — Простите, дон Рамиро. Но я вас не понимаю. Ваше предложение — это не сделка… Это просто кабала. Это рабство. А моя банда — не рабы. Мы не можем принять эти условия. Это исключено.

— Что ж, — вздохнул мафиози и отрешенно понюхал сигару, только что вынутую из лакированной шкатулки. — Очень жаль, Максим. Очень жаль. Я был уверен, что ты примешь мое предложение и окажешься более мудрым человеком… Но, видимо, я ошибся. Я сильно ошибался в тебе. Очень жаль… Отказ — совсем не то, что я ожидал от тебя услышать.

В воздухе запахло дымом сигар и неловким молчанием. Макс осознавал, что барон недоволен и не оставит это просто так. Поэтому он не знал, что еще сказать, но и уходить так быстро тоже не решался.

— Мы можем идти? — спросил тихо Макс, смотря на дона взглядом зверя, которого загнали в угол.

— Да, — ответил Рамиро. — Конечно, Чернов. Задерживать тебя у меня нет причины. Ты можешь идти и больше не возвращаться. Все нормально. Мы с тобой поговорили, как взрослые люди. Как два умных мужчины, знающих цену успеха… Ступай… Но помни, — причмокнул барон, — тебе надо быть осторожным. Очень осторожным, — говорил он, хитро прищурившись, — на улицах неспокойно. Очень неспокойно… Случиться может всякое, Макс. Произойти может… что угодно…