Трофей
Шрифт:
Её руку перехватили и вернули на место.
– Я не разрешал прекращать. Продолжай.
Артур теперь едва ли не нависал над ней. Мила затрепетала, но снова безоговорочно послушалась.
Себя ТАМ она тоже трогала. Изучала. Да Мила ни за что не поверит, что кто-то из девочек, гонимый любопытством, не исследовал своё тело! Мастурбировать у неё, правда, не получалось. Не чувствовала себя. Начинала, трогала и сразу же прекращала. А сейчас ей предлагали продолжить да ещё под мужским взглядом?
У Милы закружилась голова.
– Не… могу…
–
Потом что сделаем?..
Мила не успела никак отреагировать на слова Артура – он оказался между её раздвинутых ног. Его крупная фигура нависла над ней, и сейчас воспринималась огромной.
– А ты… ласкать меня не будешь? – вопрос сорвался с её губ самопроизвольно.
Она немного иначе всё же представляла эту ночь. Артур ни разу не прикоснулся к ней, не поцеловал. Ничего не сделал такого, отчего она могла возбудиться. И за это ей предстоит отдать сто двадцать пять тысяч? Волна протеста захлестнула девушку. Она уже собиралась высказаться, ее опередили.
В ночной тишине послышалась довольно ядовитая усмешка.
– А ты хочешь, чтобы я тебя поласкал?
Сердцебиение не просто возросло, оно зашкалило.
– Да. Хочу, - смело выдохнула она, поражаясь себе.
– Интересно…
Что тут интересного, она не понимала. И уже хотела напомнить о договоре, когда мужчина, особо не церемонясь, резковато перевернул её на живот, распластывая на кровати. Мила успела возмущенно пискнуть, протест застрял в горле, материализуясь в стон – мужская рука властно накрыла её ягодицы и с силой сжала.
Как оказалось, это начало, потому что за рукой пришли губы. Кожу Милы обожгли требовательные, совсем не ласковые прикосновения. Даже с покусыванием. Зубы впились в её нежную плоть. И вместо того, чтобы закричать, запротестовать, по телу Милы с бешеной скоростью понеслись электрические разряды, едва ли не подкидывающие её.
Если бы Мила и хотела сопротивляться, вынырнуть из-под мужчины, убежать от его хватких рук – ничего не получилось бы. Её держали крепко. Основательно. Она притихла, не замечая, как скребет ногтями по простыням.
И куда-то плывет…
Сумасшествие.
Честное слово.
Одна мужская рука распласталась у неё на пояснице, ощутимо надавливая, заставляя прогнуться. Мила сопротивляться не стала, легла грудью на матрас, вытянув руки вперед, найдя подушки и скомкав наволочки.
Кожа горела. Особенно в тех местах, где к ней прикасался Артур. Мила плавилась. Она и не подозревала, что сексуальные игры могут приносить столько острых и захватывающих ощущений. Наверное, это как на американских горках – вверх-вниз. Так и с ней. Стоило только отбросить прочь все мысли, перестать думать, что да как, и отдаться на волю опытного любовника, как с её телом произошли ощутимые изменения. От очередного поцелуя-покусывания дрожь внутри тела усилилась, жар устремился вниз живота, между бедер ощутимо намокло.
Мила… потекла?
Она зажмурилась, не веря в происходящее. Что творится…Что происходит…
Мужской палец дотронулся до её лона. Заскользил… Подтверждая её предположение, что она увлажнилась. Стон Милы растворился в простыне, в которую она вжалась лицом.
– Влажная… Это хорошо. Маленькая, чувственная девочка…
Голос Артура обжигал, рассылая по коже множество мелких искр. А палец на её лоне продолжал двигаться, едва ощутимо ныряя внутрь. Совсем чуть-чуть.
– И узкая.
Дыхание мужчины сбилось, давление руки на пояснице усилилось. Мила выгнулась кошкой, и сразу же рука вдавила на позвоночник выше. Так и двигалась, пока ни добралась до её шеи и слегка ни сжала.
– Не двигайся. Замерла.
Её вжали в подушку, Мила и пискнуть не могла. Сзади неё послышался звук выдвигающегося ящика, шелест рвущейся фольги, некоторая возня.
А потом мужские бедра прикоснулись к её, потянув на себя.
Вот он… тот самый момент. Мила немного запаниковала, потом мысленно шикнула на себя. Все через это проходили. Пусть не так, как она. И всё же она подготовленная, она…
Крик вырвался из горла, когда её лоно безжалостно растянули, ворвавшись сразу на всю длину. Низ живота опалило огненной, опоясывающей болью, на нет сводящей всё возбуждение. Мила снова дернулась, пытаясь выскользнуть – тщетно.
– Мляяяять! Ты… - рык за спиной не подбавил энтузиазма. Мила закусила губу, пытаясь повернуть голову. Ей дали её сдвинуть, но давление с шеи не ушло. – Так… Тихо. Тихо, я сказал. Не дергайся. Расслабь мышцы. Расслабь!
Хотелось плакать. Если бы Мила не была настолько ошарашена наполненностью внутри себя и тем, отчего распирало её нежные стенки, она обратила бы внимание на меняющуюся интонацию мужчины. Заметила нечто значимое…
Но Мила никак не могла собраться. Прийти в себя. Ей хотелось кричать и вырываться.
А ещё, чтобы из неё вышли.
– Пусти, - выдавила она из себя, подавшись вперед, но её тотчас перехватили за живот и снова потянули назад.
– Нет! Иначе долго ещё будешь бояться… Расслабься!
– Нет! Я… не хочу и…
Он подался назад, и Мила мысленно поблагодарила Бога, что Артур услышал её и решил, наконец, ослабить хватку, дать ей вздохнуть спокойно, да и просто оставил в покое. И снова вскрикнула, когда в её бедра ударились мужские.
Нет… Нет… Нет…
Рука, что распласталась на животе, скользнула вниз, дотронулась до того места, где соединялись их тела. Пальцы надавили на какую-то точку. Кажется, клитор. Не помогало… Мила прикусила губу до крови, царапая покрывало. Больно… очень больно.
– Мляя, какая же ты тугая! И… черт!
Мила поняла, что он не остановится. Послышалось ещё одно ругательство, а потом мужчина задвигался быстрее, яростнее, жестче. Хотелось кричать и так же ругаться, но Мила собрала волю в кулак и постаралась абстрагироваться.