Трол Возрожденный. Тетралогия
Шрифт:
— Как-то это все слишком стремительно, — отозвался Приам. — Но этот твой вариант мне подходит.
— Тебя я как раз планировал оставить тут за главного, — отозвался Трол и смутился — вся эта фраза звучала слишком уж безапелляционно. — Ну, то есть я собирался предложить, чтобы ты… все-таки остался.
— Э-э, я не понимаю, — отозвался Крохан. — Ты не хочешь, чтобы мы получили подкрепление в Кадоте?
— Я не хочу нарваться на подготовленную засаду в заливе Бонма, в котором к тому же не будет того, что я хочу получить — матки червей.
Один за другим все стали
— Что вы на меня смотрите?
— Ну, ты же у нас эксперт по Империи, — не очень тактично объяснил Крохан.
Ибраил вздохнул, подумал, наконец ответил:
— В том, что говорит Трол, есть смысл.
— То есть, если мы тут начнем действовать, как обычно поступают после сражения, то… — начал было Арбогаст, но докончить не успел.
— Я за поход на Бонма теми силами, какие у нас есть, — веско проговорил Крохан. — Э-э, очень не хочется гоняться за Ублой, если можно его сразу прихлопнуть.
— Правильно, — согласился Ибраил.
— Ну, тогда и я, — ответил Арбогаст, хотя при этом оглянулся на раненых и пленных.
— Учти, — тут же подал голос и Приам, обращаясь к Тролу, — я не останусь ни при каких обстоятельствах.
— Книжник, — поинтересовался Крохан, — поясни, пожалуйста, чем тебя это… э-э… путешествие так привлекает?
— Вот будешь его так спрашивать, он тебе в своей летописи такое место отведет, что потомки будут помнить лишь о двух мировых злодеях — императоре Черной Империи и Крохане из Зимногорья, — отозвался Арбогаст убийственно красивым и серьезным голосом.
Но шутку не приняли, слишком все получалось неожиданно и быстро. Люди, которых оставляли с ранеными и пленными, стали ворчать, что было неприятно обнаружить в дисциплинированных орденцах. К тому же выразил недовольство и Трапез, но по другому поводу — ему очень не хотелось оставлять тут свою лодку.
— Да пойми ты, голова садовая, — уговаривал его Арбогаст, — им же нужно добраться до Кадота, получить помощь и все такое.
— Пусть заберутся на скалы, — отзывался капитан, — мы же не на вражеском берегу, тут везде можно помощь получить.
— Ну, если с лодкой почему-либо не выйдет, придется так и поступить, — решил Крохан. — Но пока придется все-таки лодку отдать.
— А как вы будете в заливе Бонма высаживаться? — упорствовал Трапез. — Если там прибойная волна или берег такой, что на «Клыке» не подойдешь?
— В крайнем случае, плот сделаем, из пустых водных бочек.
Незадолго до того, как солнце опустилось в Западный океан, «Мокрый клык» вышел в море с уполовиненной командой и едва ли дюжиной бойцов, которые еще могли сражаться. Среди них почти все были целы, кроме Приама и, конечно, Арбогаста. Но эти двое так держались, что не возникало ни малейшего сомнения — к тому моменту, когда придется драться в заливе Бонма, они восстановятся.
Ночь сменилась днем, день закатился и перешел в ночь. А потом снова. На третий день стали заметны первые
К ужину на бак, где обычно проводили время орденцы, жмурясь от золотой, словно бы облитой заходящим солнцем воды, поднялся и Ибраил. До этого он проспал в своем гамаке почти тридцать часов, да и потом, слегка перекусив, прихватил еще часов десять. Трол подошел к нему, чтобы выразить благодарность за бой в бухточке, но понял, что не сумеет. Как-то глупо было благодарить человека за то, что он не предал. И потому разговор получился странным. Начал его, как часто бывало, Крохан, который со свойственной ему грацией тарана вдруг поинтересовался:
— Ибраил, ты… э-э, не скучаешь в нашей глуши по Империи? Ведь ты был там не последним человеком?
— Я живу уже довольно долго, сменил много стран, жил среди разных народов… Нет, привязанности к какой-то одной стране у меня нет. — Он помолчал и вдруг с отчетливой тоской в голосе проговорил: — Есть привязанность к некоторым людям. Но они все умерли, и потому… скучать бессмысленно. Я просто их помню.
— А каково там? — спросил Трол. — В Империи?
— Там… необычно. — Ибраил мельком посмотрел на Трола. — Когда попадешь туда, сам узнаешь.
— Почему он туда должен попасть? — поинтересовался Приам. Он тоже подсел, позвякивая ложкой об оловянную корабельную миску.
— Он решил с ними сражаться, поэтому так или иначе там окажется. Или как победитель, или… м-да, нет, скорее всего, все-таки как победитель. Он хорошо дерется, лучше, чем все, кого я знал.
— Видел бы ты моего Учителя, — понурившись, ответил Трол. — Я и трети не умею того, что он проворачивал.
Помолчали. Видимо, сказанное значило для этих людей что-то, что не укладывалось в голове, поэтому разговор пошел по кругу.
— А в чем главная необычность Империи? — поинтересовался Приам.
— Там все… вычурно. И в то же время — очень ясно. Место каждого человека определено, у него есть свой долг, который он обязан выполнять. И иерархические знаки обозначены совершенно… однозначно.
— А подробнее? — попросил Крохан.
— На землях коронной Империи, как они называют метрополию, приняты обозначения разными способами, но главными являются цвета. Самым низким считается белый цвет, это цвет рабов и учеников в школах. Помимо прочего, это еще и практично, ведь солнце в Империи — не то что тут, там без воды даже крепкого человека оно способно убить за несколько часов. Свободные крестьяне, ремесленники и небогатые купцы имеют цвет зеленый. Желтый или оранжевый носят солдаты в армии, хотя желтый мне приходилось видеть и у уволенных в отставку чиновников. Офицеры и чиновники средней руки обязаны иметь красные одежды. Очень богатые купцы, управляющие и сборщики налогов носят коричневый цвет. Высшие офицеры и администраторы — синий. Это же цвет среднего дворянства, как правило, военного. Но самым главным считается, конечно, черный цвет, его присуждают только за особые заслуги.