Тропа Войны и Магии

Радов Анатолий Анатольевич

Но ни я, ни Наргар особенно не расстраивались. Он в силу своей неуемной юношеской веры, что все у него еще впереди и стать великим магом для него всего лишь дело времени, а мне для работы с «коконом» хватало пока и первых кругов.

Еще не успев даже сформироваться полностью, «кольцо» и «взрыв» сплелись первыми блоками. Вокруг желтой и голубой змеек на мгновение вспыхнуло слепящее белое облако, а когда оно исчезло, я увидел переплетенную, словно ДНК, структуру.

– Ура! – Наргар запрыгал от радости. – Получилось? Получилось, да?

– Получилось, –

кивнул я с легкой улыбкой, хотя не знал и сам. Все-таки занимался этим в первый раз. Но по рассказам Карага и Аргадота именно так и должно было произойти. Сцепка, вспышка, сращивание – и застывшая в центре «кокона» двойная спираль.

– А теперь что? А? Можно сразу в себя новое плетение принимать? Да? – не унимался Наргар. Прыгать он перестал, но глаза его загорелись таким азартным огоньком, что я поспешил отвести его от «кокона».

– Ну тебе точно нет. У тебя и просто «взрыв» второго круга сильную боль вызвал. Забыл уже? Ты даже первый блок принять не смог.

– Но тут же первый круг.

– И что? Ты не забывай, что тут первым делом заклинание Света. Тебе рассказать, что испытывал я, когда втянул в себя первое плетение этой ветви? Это же надстихийник, ты понимаешь?

Наргар притих, шмыгнул носом, а я, с улыбкой потрепав его по голове, вернулся к «кокону». Застыл на несколько секунд, пытаясь обдумать еще раз – какое же теперь в нем заклинание. Свет? Воздух? Или какой-нибудь Световоздух? Интересно, к чему у него будет привязка на спектре?

Где-то очень глубоко мелькнул страх, но сразу же исчез, потому что в мозгу вдруг появилась странная мысль. А ведь я даже не помню, как мне ставили «след Сатэна».

Хм. Неужели так безболезненно все прошло, что я вообще никаких ощущений вспомнить не могу? Конечно, втянуть в узел и «принять» на себя «метку», «след» или «клеймо» – это, наверное, разные вещи… Хотя… «клеймо»-то я ощутил. И очень хорошо ощутил. Чревл! Как же, и, главное, когда они успели поставить этот чертов «след»? Так ведь не только «след», но и обычная «метка» еще была. Которую мне в храме сняли.

Нахмурившись, я стал гадать, когда же Тьма могла меня заклеймить. Надо же, и не задумывался раньше ни разу.

Может, когда в бараке спал? Или вдруг Вирон тоже, как лурд Алькорда и Сат’Чиры, имел связь с Тьмой? И бил плетьми поэтому… Точно. Я же дважды сознание терял. Все сходится. В первый раз «метку» поставили, а во второй «след»… Да ну – это точно бред! Если б он был прислужником Тьмы, то в Лиорд не послал никогда…

– Что-то не так? – вернул меня к реальности слегка испуганный голос Наргара, и я, тряхнув головой, обернулся.

– Все нормально. – Губы растянула практически искренняя улыбка. – Сейчас втяну эту штуку и, думаю, уже завтра к вечеру изучу ее. А послезавтра и на полигоне опробуем. Как тебе такие планы?

– Здорово! – Лицо Наргара вновь засияло непосредственной детской радостью. – А вы знаете, какое оно будет? Вы рассчитывали, что должно получиться?

– Рассчитывал, – соврал я, хотя все было обдумано лишь в общих чертах. По моим прикидкам, световик должен был разделить энергию воздушника на составные, и на выходе получится кольцо, по окружности которого произойдет несколько меньших по силе взрывов.

Так это или не так, я узнал только через три дня. Изучить сращенное плетение оказалось не так-то просто. Пришлось несколько раз пробивать невидимые преграды с помощью грязной энергии, что до сих пор вызывало неприятные ощущения. Но когда наконец все было изучено, я с нетерпением открыл его в режиме сборки. Посмотрел полосу спектра – привязка по надстихийнику, потом долго разглядывал двойную спираль из петелек, но так и не смог понять, как они между собой скреплены. Визуально они даже не соприкасались, но между петельками световика и воздушника ясно ощущалась энергия.

А уже на следующий день мы с Наргаром провели испытания на полигоне, решив пока никому о новом плетении не рассказывать. Проснулись пораньше и быстрым шагом двинулись по улочкам Виглара, рассчитывая вернуться назад до завтрака.

Как проверять, я придумал сразу. Зная расстояние, на котором «кольцо» раскроется, и его диаметр, я попросил Наргара притащить к полигону с десяток старых глиняных кувшинов, чем он и занимался целых два дня. Очень много таких кувшинов, треснувших или имеющих сколы на горловине, было надето вверх дном на верхушки кольев практически всех заборов. Беря с каждого забора по одному, чтобы никто не заметил, Наргар быстро натаскал к месту будущих испытаний необходимое количество и спрятал их в стог прошлогоднего сена возле одной из айсален. Постоянно поглядывая по сторонам, словно воришки, мы расставили их большим кругом, и отошли на тридцать шагов.

– И кувшины должны разбиться? Да? Прямо вдребезги? А точно все получится? – По-мальчишески взволнованный тем, что мы действуем тайно, словно ольджурские лазутники, о которых я ему несколько раз рассказывал, Наргар просто закидывал меня вопросами, и мне приходилось постоянно пришикивать на него:

– Успокойся, Наргар. Я пока сам не знаю. Не мешай.

Присев на корточки, я выставил руку и, медленно выдохнув сквозь сжатые губы, сплел новое заклинание. Маленький оранжевый огонек, окруженный голубым сиянием, рванулся к расставленным сосудам и сработал практически в расчетной точке. Но особой радости не было. Кувшины разлетелись в стороны, оставшись при этом целыми.

– Не вдребезги, – огорченно констатировал Наргар и тяжело вздохнул.

– Главное, что в основном все, как и предполагалось, – бодро, чтобы не показывать своего разочарования, проговорил я. – А что ты хотел от первого круга? Ладно, давай еще раз поставим, только поближе.

Во второй раз треснула пара кувшинов, но на этом мы все равно испытания закончили. И так понятно – нужен минимум второй круг. А в идеале – первый магистральный, то бишь пятый. И значит, надо собирать смастеренное в «коконе» плетение в режиме сборки.