Троя
Шрифт:
– А потом что?
– Она сказала, что мысль соблазнительная, но надо еще подумать.
– Удивительно! – пробормотал Глауен. – А ведет она себя так, будто вы с ней едва знакомы.
– И снова я виноват, – скромно признался Чилк. – Я специально держусь так, чтобы не влиять на ее решение.
– Все ясно, – обескураженно ответил Глауен.
На следующий день Баньоли и инженеры отправились проверить строительство жилого комплекса на побережье, и Флиц сама подошла к Чилку, сидевшему на террасе и писавшему
– А что вы пишите? – полюбопытствовала она.
– О, простые заметки, наброски.
– Можете ли вы мне помочь?
Чилк захлопнул блокнот и вскочил.
– К вашим услугам! А что требуется?
– Левин хочет, чтобы я отвезла кое-какие запасы к замку – и чтобы вы полетели со мной.
– Замечательная мысль! Когда отправляемся?
– Сейчас.
– Прошу две минуты на сборы.
Через три минуты Флиц и Чилк уже летели на флиттере с ранчо в сторону побережья. Флиц надела узкие брюки, высокие шнурованные ботинки и темно-голубой длинный свитер. Девушка казалась немного рассеянной, будто уставшей. Оба молчали. Чилк даже не пытался развлечь спутницу разговором. И на этот раз она спросила первой:
– Почему вы такой неразговорчивый сегодня?
– Чилк опешил.
– Как! А я думал, что ты просто хочешь помолчать.
– Не совсем же!
– Кстати и у меня есть нечто, что хорошо было бы обсудить.
– Вот как? Что же это?
– Ты.
Флиц улыбнулась.
– Я – предмет совсем неинтересный.
Чилк указал на проплывающий под ними пейзаж.
– Посмотри! Миля за милей, реки, прерии и горы – и все это принадлежит тебе, Фелиции Стронси. Разве уже одно это не делает тебя интересной и значительной?
– Да, делает. Но я никогда об этом не думала. Увы, это правда. – Флиц посмотрела вниз. – Видите желтые мастиковые заросли вон там? Вот захочу, посажу флиттер, все там сломаю, разрушу, уничтожу и ни один человек не посмеет спросить меня, почему.
– Такая власть тяжела. Но прежде, чем ты уничтожишь мастиковые кусты, ты вспомнишь и о водных бродяжках, которые так долго меня топтали и получали при этом удовольствие.
– Они просто хотели преподать урок господину Чилку.
– Возможно. Но не все так просто. Ведь когда построят новый отель, и милые старые дамы выйдут вечерком полюбоваться на слюты, на них тоже могут накинуться бродяжки.
– Ну, во-первых, отель строю не я, а Бардуз. Он может строить его, где угодно – я ни во что не вмешиваюсь.
– Ладно, снято. А когда дамы придут к тебе жаловаться на царапины, отправляй их к Бардузу.
Флиттер летел на север. Флиц указала на облака, собиравшиеся на востоке.
– Вот, грядет еще один шторм. Строители сегодня узнают много нового об этом месте.
Скоро на горизонте показалась серо-зеленая громада океана и черные пятна слютов.
Флиттер сел около десятка временных вагончиков,
Чилк вернулся к флиттеру. Флиц тоже встала рядом, глядя на руины, бывшие когда-то замком, где теперь работали скреперы и грейдеры. Лицо ее выглядело напряженным и бледным, ветер трепал легкие волосы. Тучи катились все ниже и уже стали падать первые капли дождя. Флиц заговорила, но голос ее долетал до Чилка, словно из подземелья.
– Я чувствую ее, как будто она все еще там, бедная маленькая девочка среди камней. Я слышу, как она плачет. Или это стонет ее призрак? – Девушка отвернулась, и Чилк, сам не понимая как, обнял ее обеими руками и сказал как можно нежнее.
– Бедная маленькая Флиц! Все теперь по-другому! Отныне я стану заботиться о тебе, а камни – это только камни, и привидений нет вообще. Ведь девочка осталась жива, значит, и привидения ее быть не может! Фелиция спаслась и стала умной красивой живой Флиц, очень теплой и очень ласковой…
Флиц рассмеялась, но не освободилась от рук Чилка.
– А я к вам уже привыкла, Эустас, – вдруг сказала она. – Только не спрашивайте меня, что это значит, потому что я не меньшая загадка, чем вы.
И когда Чилк наклонился и поцеловал ее, она не противилась. И он повторил сладостный процесс, пробормотав:
– По крайней мере, это очень успокаивает нервы…
Дождь полил как из ведра, и Флиц с Чилком залезли обратно во флиттер. Еще через минуту они уже летели обратно.
По просьбе Флиц Чилк посадил флиттер на середине невысокого холма, откуда вниз до северного горизонта тянулся густой лес.
– Я хочу поговорить с вами, – призналась девушка. – Так почему бы не сейчас? Прошу вас, Эустас не отвлекайте меня.
– Конечно, не буду, говори спокойно.
– Левин Бардуз был всегда очень добр ко мне, добр так, что вы вряд ли даже сможете представить. Он дал мне все, даже тихую нежность, ничего не требовавшую взамен. И я думала, что так будет всегда, и не хотела ничего иного.
Но потом что-то изменилось. Не знаю, как и почему, но я стала ощущать беспокойство, я начала понимать, что устаю от этих строительств, дорог, мостов. А что касается Охотничьих домиков, которые произвели на Левина такое впечатление, то они и вовсе меня не тронули. Но даже если Левин и заметил во мне какие-то перемены, то предпочел ни во что не вмешиваться.