Троя
Шрифт:
– Однако, я думаю, поскольку мы намерены прийти к консенсусу, оружие нам не понадобится, – улыбнулся магнат.
– Да уж, надеюсь, что здесь будут царить справедливость и разум, – ядовито заметила Клайти. Сегодня она облачилась в тяжелую твидовую юбку, узкую блузку с тесным черным галстуком, плотный жакет и туфли с квадратными носами. Шляпы не было, и короткие прямые волосы свободно ниспадали по обе стороны загорелого лица.
– Именно справедливость и есть наша цель, – подтвердил Бардуз – И мы не постоим за ее ценой.
– Зачем же такие жертвы – фыркнула Клайти. – Просто надо выбрать лучший и наиболее
– Интересная концепция, – оценил Бардуз. – И я с интересом послушаю ее за столом переговоров.
Джулиан Бохост повернулся к Флиц, улыбнулся и подошел поближе. Сегодня он оделся в розовато-белый костюм, шею обернул голубым платком, а голову украсил широкополой плантаторской шляпой.
– Ах, Флиц, и вы тут! Как приятно снова увидеть вас!
Флиц посмотрела на него равнодушно, как на пустое место.
– Снова? А разве мы знакомы?
Улыбка медленно сошла с лица Джулиана.
– Разумеется. Мы встречались в Речном Домике, около года назад!
Флиц кивнула.
– Да-да, припоминаю. Были какие-то разговоры о Штроме, и вы, кажется, тоже в них участвовали.
– Вы все прекрасно помните. Но теперь это не имеет значения. Тогда было тогда, а сейчас – сейчас. Колесо судьбы сделало свой полный оборот, и мы с вами снова встретились.
– Что ж, вполне приемлемое объяснение.
Джулиан осмотрелся.
– Какое уединенное и странное место для встречи. И все же оно прекрасно какой-то неизъяснимой красотой. Лагуна блестит воистину, как сапфир!
– Только не пытайтесь в ней искупаться. На вас со всех сторон налетят рыбы-трубки и через пять минут от вас останется лишь скелет в белом костюме и со шляпой на голове.
Джулиан нахмурился.
– Да, чудовищная картинка! Ах, Флиц, несмотря на весь ваш невинный вид, в душе вы, должно быть, роковая женщина.
– Должно быть, – отвернулась Флиц.
Но Джулиан не оставлял ее в покое.
– Вообще, я удивлен, увидев вас здесь. Здесь будут ужасно скучные деловые переговоры, всякие расчеты, и подсчеты – таким хорошеньким головкам, как ваша, здесь нечего делать. Но я понимаю, сюда вас призвал долг. – И Джулиан тягучим намекающим взглядом посмотрел в сторону Бардуза, отношения Флиц с которым он никогда не считал тайной. Деловой помощник? Ха-ха, конечно! – Итак, каковы же ваши взгляды на сегодняшнюю встречу и ее перспективы?
– Я всего лишь кукла в этом спектакле, и никто не ждет от меня в этом деле никаких идей.
– Да что вы! – возмутился Джулиан. – Да вы во сто раз умней, чем все здесь собравшиеся! Разве я не прав?
– Решительно неправы.
– А я думаю, что как раз прав. Хорошо, как только я закончу речь, то непременно спрошу ваше мнение о ней.
– Как хотите, но сейчас вам лучше подойти к Клайти – она кажется делает вам какие-то знаки.
Джулиан посмотрел в указанную сторону.
– Ничего страшного, она просто хочет сказать пару слов насчет погоды или поругать мой шейный платок, который считает слишком фривольным для нынешнего случая.
– Как вы храбры.
Джулиан вздохнул.
– Все это ужасно скучно, а главное – совершенно напрасно. Все знают положение дел, а наш план и без всяких встреч прекрасно будет работать. Но если это сборище все-таки нужно, чтобы запустить
– Но ваша тетка продолжает делать свои странные жесты.
– О, боже мой! Чудовищное существо, не правда ли?
Флиц кивнула.
– Вот уж она-то может без всякого опасения поплавать в лагуне.
– И все же я должен ее предупредить, хотя плавать она, конечно, не собирается. – Джулиан собрался отойти. – Встретимся после конференции?
– Вряд ли.
Бохост горестно рассмеялся.
– Время идет, но ничего не меняется! И вы остаетесь по-прежнему холодной, как мрамор! – Он надвинул шляпу поглубже и широким шагом отправился навстречу Клайти. Та стояла у стола, изучая его и стулья, и на лице ее было написано неодобрение. Джулиан хотел увильнуть к Бардузу, но магнат уже скрылся в своем павильоне. Джулиан хотел пройти и туда, но остановился, увидев, что в лагуне стоит вовсе не то, что казалось ему издали чуть ли не рыбачьей лодкой. На самом деле это был большой корабль, остановившийся в десяти ярдах от берега. На воду спустили гичку. В нее села крупная дама, чья грудь поражала воображение. Дама также обладала массивными бедрами на патологически тоненьких и маленьких ножках. Это была Смонни, Симонетта Клаттук, ныне мадам Зигони из ранчо Тенистая долина. На ней красовались плотный костюм с поясом и узконосые черные сапоги на огромных каблуках. Рыжеватые волосы перевязаны лентой и уложены в замысловатую пирамиду, перевитую тесьмой. Вместе с ней в гичку сели четыре умпа – красивые молодые люди под тридцать, с бронзовой кожей, золотыми волосами и в строгой бело-желто-синей форме.
Гичка скоро ткнулась носом в берег. Предварительно распугав хищных рыб, два умпа, спрыгнули в воду и в вытянули гичку на берег. Смонни торжественно вышла из гички и величественно двинулась вперед в почтительном сопровождении охраны. Потом остановилась на секунду, чтобы осмотреться, но тут к ней подбежала команда Бардуза. Смонни надулась, как индюк, и, подождав пока подойдет Бардуз, крикнула:
– Это унизительные требования! Я не вижу никакой нужды в том, чтобы сдавать оружие!
– Однако, это придется сделать. Пустая формальность, не больше. Группа со Штромы тоже протестовала, но я им все объяснил, и они согласились с моими доводами. Конференция не может пройти хорошо, если с самого начала все откажутся подчиняться общим правилам.
Смонни оскалилась и вытащила из сумочки компактный дамский пистолет, а из-за голенища сапога – кинжал. Умпы также сдали личное оружие и направились в отведенный им павильон.
Смонни же прошла к столу в центре, где уже стояли Клайти и Джулиан. Обе женщины поприветствовали друг друга сухими быстрыми кивками, но не произнесли ни слова, словно не решаясь нарушить зловещую тишину этого уединенного места. Противоречия между ними были серьезными. Смонни намеревалась переправить всех йипов с атолла Лютвен на побережье Мармиона, используя любой транспорт, какой только удастся достать – а лучше всего тот, что предоставит Бардуз. Потом йипов предполагалось разбросать по всему побережью и особенно по Араминте, где Смонни намеревалась организовать жесткую систему юстиции и устроить над оскорбившими ее людьми скорый и страшный суд. После этого йипы могут делать все, что им заблагорассудиться – разумеется, под присмотром.