Трудные леди школы Бауман

Болдова Марина Владимировна

– А… другие?

– Последний раз повторяю: про «а… другие» забудь. Конечно, ты можешь узнать о заинтересовавшей тебя девушке от Ксении, можешь даже попробовать с ней познакомиться, но, Клим! Напоминаю, это – нарушение контракта. Со всеми вытекающими последствиями.

Клим смутился.

– Вернемся к Ксении. Программу по предметам ей готовят сложную, акцент на точные науки. Ты, я знаю, тоже сильный математик. У Ксении будет преподаватель из госуниверситета. Ты должен присутствовать на всех занятиях. Кроме того, ты ее партнер по теннису и танцам.

Плавание – в общей группе. Посмотри, девочка совсем еще ребенок. Будь с ней терпелив и не подчеркивай свое старшинство. Все, что тебе нужно о ней знать, в этой папке, прочти сегодня. Каждый вторник будешь приходить на совещание с учителями и психологом. Все понятно?

– Пока все. Вы сказали что-то про трудный характер… Это вы о чем?

– Грубит, огрызается, многое делает просто назло. Ничего страшного, подростковое.

– Когда я с ней встречусь?

– Девочки несколько дней проведут в карантине. Думаю, Ксения без проблем, поэтому проверят состояние ее здоровья и отпустят. Еще вопросы?

– Кто такая Ядвига?

– Экстрасенс, как модно сейчас говорить. А по-простому – ведьма, предсказательница, целитель. Ты с ней еще познакомишься, – улыбнулась Ада Карповна, глядя на ухмыляющегося Клима.

«Цыган – главный охранник, гадалка какая-то, психолог с детским наивным взглядом и рассыпающаяся старушенция во главе. Куда я попал?» – подумал Клим, уже жалея сам себя. Но, вспомнив сумму в баксах, которую заработает, успокоился. Мысль о новенькой иномарке и вовсе вернула ему хорошее настроение.

Глава 18

Агнесса посмотрела на циферблат напольных часов и снова похвалила себя, что оставила после обеда час на отдых. Разговор с новыми девочками не всегда складывался легко и требовал порой большого напряжения. Агнесса не зря решила начать с Софьи Риттер, она предвидела, что девушка будет задавать совсем не детские вопросы. Подумав о том, что Софья уж слишком рано лишилась девственности и приобрела сексуальный опыт, Агнесса посчитала, что основным мотивом для ее побега будет как раз желание быть с мужчиной. То, что все вновь поступившие девочки как одна мечтают сбежать, Агнесса считала естественным. В этом возрасте личная свобода ценится превыше всего. А в школе как раз контакты с внешним миром и запрещались. В свое время она отказалась и от посещений родителей: «добрая» мамочка одной курсистки во время свидания передала своей дочери «лекарство». А на девочке стояла очень жесткая кодировка. Ребенка откачали, а мамочку бросил муж, отец девочки, так и не простив глупую жену.

Агнесса знала, что такое – потерять свободу. Но, вернувшись в мир, она вдруг поняла, что свободен человек полностью лишь тогда, когда свободен от себя самого. А этого она себе позволить не могла. Создав собственную тюрьму из строгого распорядка, Агнесса больше не пыталась освободиться от взятых ей самой обязательств. Так же, она видела, жили и Ада, и Гордей, и Белла. Собственно, она и подбирала в команду людей фанатично обязательных. И терпеть не могла, когда кто-то, прикрываясь обстоятельствами, плохо выполнял свою работу.

Ровно в три в дверь постучали. Агнесса села в кресло у маленького кофейного столика и громко сказала:

– Войдите.

– Здравствуйте. Вызывали?

– Здравствуй, Софья. Присаживайся. – Она указала рукой на второе кресло.

«Очень уверена в себе, и это не бравада. Хорошо. Можно говорить открыто». Агнесса протянула девушке лист с напечатанным на нем текстом.

– Прочтите. Это то, что вам нужно знать для начала. Будут вопросы – задавайте.

– А вы меня ни о чем спрашивать не будете? И поучать, как дальше жить? – с любопытством посмотрела на Агнессу Софья. «Да, она стара. Но не в маразме, точно», – подумала она, глядя на спокойную Агнессу.

– Нет. Мне не интересны твои планы на будущее. О твоем прошлом, о семье и порочных наклонностях я знаю все.

– От отца? Так он ничего не знает! – В голосе Софьи послышался легкий смешок.

– Да, твой отец не знает многого из того, что знаем мы. Я думаю, пощадим его и не будем рассказывать ни о Кашине, ни о том, как ты стала женщиной, ни о том, каким образом ты отрабатывала долги.

Софья побледнела. Как-то не так пошел разговор с самого начала. Не так, чтобы взять верх. Она быстро пробежала глазами по тексту.

– Что это?

– Программа твоего обучения на два года. Корректироваться в сторону послабления не будет. Что-то не устраивает?

– Агнесса Лазаревна, я, конечно, возможно, и распутна, но не совсем безнадежно тупа. Я умею танцевать, мне не нужен стилист, и я не собираюсь одеваться так, как хочется вам. Умение держать нож в правой руке мне привили с детства, в носу не ковыряюсь, исправлять недостатки фигуры, изнуряя себя шейпингом, не вижу необходимости. А уж латынь и итальянский мне вовсе ни к чему. Не станете же насильно усаживать меня за парту? Хотя вы и не хотите знать о моих планах на будущее, все же рискну высказаться. Можно?

– Конечно, Софья.

– Если не удастся сбежать… Так, понятно, – кивнула она, увидев протестующий жест Агнессы. – Тогда я буду заниматься только тем, к чему лежит душа.

– Ты очень грамотно выражаешься, Софья.

– Могу и матом, хотите? Не хотите. Тогда позвольте немного хамства? Какого лешего вы решили, что я буду подчиняться вашей программе?

– Поначалу не будешь, это так. Но ответь мне, тебе уже приходила в голову мысль, что ты не вечно будешь жить в дерьме? Прости за прямоту. Однажды тебя оттолкнул человек, в которого ты была влюблена. Это был Кашин? И ты решила, что с тебя хватит. Уже тогда поняла, что он не стоит твоего ногтя, так? – Агнесса слегка наклонилась к Софье.

– Откуда вы знаете? – Софья испугалась. Это было невозможно! Это было лишь в ее голове, не выходило наружу никогда, лишь в плаче, эмоциями, но не словами!

– У тебя просто не хватило сил, чтобы вырвать себя из этого болота. И никто не помог.

Конец ознакомительного фрагмента.