Труженики моря (другой перевод)
Шрифт:
Месть пернатых
Жиллиат спал довольно хорошо. Ему мешал лишь холод, несколько раз заставлявший его просыпаться. Он лег ногами вглубь отверстия, а головой – ко входу, забыв очистить свою постель от камешков, которые впивались в его тело, что не могло способствовать крепости сна. Время от времени Жиллиат открывал глаза.
Несколько раз до него доносились глухие раскаты: это волны во время прилива обрушивались в просвет между скалами. Все окружающее было настолько необычно, что казалось призрачным. Жиллиат думал, будто он грезит; ночью все кажется невероятным. Он твердил себе: это сон.
Засыпая, видел себя в
Среди ночи в небесах раздался какой-то гул. Жиллиат услышал его сквозь сон; очевидно, поднимался ветер. Один раз, проснувшись от холода, он широко раскрыл глаза и увидал тяжелые тучи над головой; луна, казалось, убегала от непогоды, и большая звезда гналась за ней.
Жиллиат еще не вполне проснулся, поэтому видения, носившиеся в его мозгу, слились с суровой картиной ночи.
На рассвете он крепко заснул, несмотря на холод. Его разбудили первые лучи солнца: он лежал головой к востоку. Жиллиат зевнул, потянулся и вылез из своей дыры. Сон его был так крепок, что в первую минуту мужчина не мог понять, что с ним происходит. Но понемногу он пришел в себя и наконец воскликнул: «Пора завтракать!»
Стояла тихая погода, было холодно, однако на небе – ни облачка: ночной ветер очистил горизонт, и восход солнца выглядел ослепительно. Начинался второй прекрасный день. Жиллиат почувствовал радость. Он снял плащ и гетры, завернул их в овчину, положив ее мехом внутрь, перевязал узел и засунул его глубоко в дыру на случай, если начнется дождь. Потом привел в порядок постель, очистив ее от камней. Сделав это, спустился по веревке на палубу Дюранды и направился к нише, куда поставил свою корзину с провизией.
Корзина исчезла. Ночью разыгрался сильный ветер, корзина стояла на самом краю, и ее, очевидно, сдуло в море. Стихия отказывалась сдаться без боя. Ветер, унесший корзину, вероятно, силен в своей злобе. Это уже настоящее объявление войны. Жиллиат так и понял. Находясь в открытом море, в полном одиночестве, трудно не видеть в ветре и скалах живых существ.
Теперь у Жиллиата оставались сухари, ржаная мука и, на худой конец, моллюски, которыми питался тот, кто умер от голода на утесе «Человек». О рыбной ловле не приходилось и думать. Рыба избегает подводных камней и прибоя; рыболовные снасти в этих местах бесполезны: закинутые сети лишь рвутся об острые рифы.
Жиллиат позавтракал несколькими раковинами, с трудом отделив их от утеса. Он чуть не сломал при этом свой нож. Во время скудного завтрака услышал странный шум над морем. Оглянулся.
Стая чаек с криком, шумом и хлопаньем крыльев опустилась на один из соседних утесов. Птицы все устремились в одно место, терзая клювами и когтями какой-то предмет.
Это была корзинка Жиллиата, занесенная порывом ветра на один из выступов скалы. Пернатые разлетелись в разные стороны, унося в клювах куски добычи. Жиллиат разглядел свое копченое мясо и треску.
Птицы тоже объявили ему войну. Они мстили ему. Жиллиат лишил их пристанища; они лишали его пищи.
Как можно пользоваться рифом
Прошла неделя.
Стоял сезон дождей, но, к великой радости Жиллиата, погода была сухая.
Собственно говоря, все, что он затеял, превышало человеческие силы. Успех казался до того невероятным, что далее попытка превращалась в безумие.
Препятствия
Жиллиат сразу же столкнулся с препятствиями. Для того чтобы спасти от гибели то, что уже на три четверти погибло, для того чтобы успешно проделать этот подвиг в таких условиях и в такое время года, нужно очень много рабочей силы. Жиллиат был один. Следовало иметь в своем распоряжении все необходимые инструменты и механические приспособления. У Жиллиата была лишь пила, топор, долото и молоток. Требовалась мастерская и хорошее помещение для жилья. У Жиллиата не было даже крыши над головой; нужен был достаточный запас продовольствия – у Жиллиата не осталось даже хлеба.
Тот, кто мог бы наблюдать за Жиллиатом в течение этой недели, когда он копошился среди утесов, не понял бы, что он собирается делать. Казалось, он забыл о Дюранде и о Дуврах. Целые дни он проводил на нижних камнях, заливаемых во время прибоя, спасая застрявшие вокруг утесов обломки. Он пользовался часами отлива для того, чтобы тщательно обыскать все щели и найти в них остатки кораблекрушения. Жиллиат собирал все куски парусины, обрывки веревок, обломки железа, доски, реи, балки, цепи.
В то же время он изучал каждую извилину рифа. Ни одна из них, к великому разочарованию Жиллиата, не была пригодна для жилья. Он мерз по ночам в своей дыре на вершине Большого Дувра и очень хотел бы найти что-то более подходящее для ночлега. Два места, правда, оказались довольно удобны; хотя естественная каменная мостовая была в них косой и неровной, все же тут можно было стоять и даже ходить. Эти извилины были открыты ветрам и дождю, но самый сильный прилив сюда не достигал. Они находились рядом с Малым Дувром, и с утеса туда можно было пройти в любое время. Жиллиат решил в одной из них устроить склад, в другой – кузницу. Используя все обрывки веревок, он связал обломки деревянных частей и клочья парусов в тюки. По мере того как прилив поднимался, Жиллиат перекатил по воде все эти тюки в свой склад.
Он трудился с поразительной выдержкой и терпением. Все ему удавалось. Ничто не может устоять перед настойчивостью муравья.
К концу недели Жиллиат в образцовом порядке уложил в своем складе все то, что разбросала буря, Дюранда была очищена от всего лишнего груза. Все, что можно, Жиллиат разобрал. На разбитом судне оставалась только машина.
Часть носовой перегородки, оставшаяся там в тот момент, когда нос рухнул в море, не обременяла чересчур зависший между скалами остов. Она не висела и не оттягивала Дюранду вниз, так как всей тяжестью упиралась в выступ утеса. Она была широка и объемиста, ее трудно было переправить на склад, и, кроме того, она заняла бы там слишком много места.
Этот кусок перегородки напоминал плот. Жиллиат оставил его на месте.
Погрузившись в такую работу, он не переставал искать куклу, украшавшую нос Дюранды, но поиски его не увенчались успехом. Волны поглотили ее навсегда. Для того чтобы отыскать куклу, Жиллиат охотно отдал бы обе руки, если бы они не были ему так нужны.
Снаружи, у входа в склад, лежали две кучи обломков; одна состояла из железных, годных для ковки, другая – из деревянных, подходящих для топлива.
Жиллиат принимался за работу на рассвете. За исключением тех часов, когда спал, он не отдыхал ни минуты. Морские птицы, кружась над ним, следили за его работой.