Туфелька от Лоренцо, или Капкан для девушки Марины
Шрифт:
Я лишь молча кивала головой и впитывала все навыки, словно губка из поролона. Признаться, мне даже начинала нравиться моя работа. Я с каждым днём чувствовала свою материальную независимость, мне больше не нужно было стрелять деньги на свои маленькие нужды. Люди всегда оставались довольны и с улыбкой благодарили меня. А порой оставляли даже неплохие «чаевые». Особенно в курортный сезон приезжие, так как наш город славился туристическими базами отдыха и пансионатами. Именно в этот жаркий период в один из дней в парикмахерскую пожаловала молодая особа, разодетая в редкие по тем временам фирменные вещи. Мама и папа нам с Костей старались
– У вас покраситься можно? – спросила она меня слегка сипловатым голосом.
– Да, конечно. Располагайтесь.
Я усадила девушку в кресло, уловив приятных аромат духов «Пани Валевска», исходивших от неё. Тогда этот парфюм было также нелегко достать.
– В какой цвет желаете перекраситься? – вежливо спросила я и окинула взглядом её волосы русого цвета средней длины.
– Хочу стать блондинкой, – ответила девушка, глядя на меня в зеркало.
– Хорошо, я поняла. Сейчас будет сделано.
Я перевязала клеёнкой ей шею и вытащила из тумбочки необходимые ингредиенты для приготовления раствора для окраски волос. В специальную ёмкость влила шампунь, отсыпала туда из большой упаковочной картонной банки порошок голубого цвета «супра» – основу для обесцвечивания, добавила для реакции щепотку соды. Оставалось влить перекись водорода в качестве окислителя. А где же она? Я открыла соседнюю тумбочку, но среди стоящих флакончиков с различными красками и средствами для волос её там не обнаружила. Что же делать? Придётся звонить маме, чтобы узнать, куда она переставила этот ингредиент. Хотя мама и попросила не тревожить её с утра, так как накануне вечером по случаю дня рождения нашей соседки Светы мамуля маленько перебрала с алкоголем и, едва проснувшись, мучилась жутким похмельем.
– Дочь, поработаешь сегодня до обеда одна, хорошо? А я пока посплю. Голова жутко гудит. Но если чего будет нужно, ты звони, – жалобным голосом произнесла мама, не в силах даже встать с постели.
– Хорошо, мамуль. Не волнуйся и отдыхай. Я справлюсь сама, – успокоила я её и, облачившись в свой любимый сарафанчик из ситца, отправилась на работу.
И вот теперь придётся поневоле звонить и спрашивать, куда эта перекись запропастилась. Я подняла трубку и набрала наш домашний номер. Через несколько гудков ответил мамин полусонный голос. Я пояснила суть моего звонка, и мама объяснила мне, в каком шкафчике находится перекись.
– Дочь, прости, что не предупредила. Забыла. Ну, ты поняла, где стоит пузырёк, да?
– Да, мамуля, извини, что побеспокоила. Я всё сделаю. Отдыхай.
Я положила трубку на рычаг и вытащила из соседнего шкафчика нужный мне пузырёк с жидкостью. Добавив немного в смесь с ингредиентами, я размешала её специальной щёточкой и начала наносить раствор на волосы девушки, аккуратно распределяя массу по прядям. Девушка же молча смотрела журнал
– Готово. Через 20 минут можно будет смывать, – отрапортовала я.
– Хорошо, как скажете, – ответила девушка, продолжая рассматривать страницы новомодного журнала, даже не глядя на меня.
Я же вышла на улицу, чтобы немного вздохнуть от жары, подышать воздухом. Но на улице было ещё хуже, и солнце просто обжигало всё вокруг. На море бы сейчас искупнуться. Подожду маму и после обеда сразу пойду окунусь.
– Ваше время истекло, пойдёмте смывать, – обратилась я к девушке, посмотрев на часики советской марки «Маяк», стоявшие на столике.
Она пересела к умывальнику, я сняла с неё шапочку и, открыв кран, принялась смывать смесь с её уже ставших обесцвеченными с лёгкой желтизной волос. Намылив волосы шампунем, я вдруг пришла в ужас, когда на мои ладони начали отваливаться одна за другой её осветлённые пряди. О, Боже! Неужели я что-то напутала? – пытаясь сохранять спокойствие, лихорадочно подумала я. Кое-как домыв ей голову, я обмотала её полотенцем и усадила девушку снова в кресло. Сняв полотенце, я обомлела. Её волосы торчали в разные стороны, словно у ежа. И лишь редкие пряди, чудом сохранившиеся, но с пережжёнными концами ниспадали на плечи. Девушка нервно смотрела то на меня, то на своё отражение в зеркале, теребя свои волосы, а вернее, то, что осталось от её красивых волос.
– И как сиё понимать? Ты что со мной сделала? – грозно спросила она у меня.
Я молча, в ступоре смотрела на неё, и из моих глаз покатились слёзы.
– Простите, я сама не могу понять, как так вышло. Я не хотела, честно, – всхлипывала я, чувствуя себя, безусловно, виноватой.
– Ну, отпад! Слободан теперь точно уволит меня, сто процентов! А хотя, с неординарным причесоном ещё глядишь, больше бабла срублю, – иронично усмехнулась девушка и резко посмотрела на меня.
– Ну, чё ревёшь? Раз уж испортила мне всё, тогда и корнай меня теперь, – с хрипотцой в голосе отпарировала она. – Да постарайся, чтобы хоть стрижка клёвая вышла. Ну и растяпа же ты.
Я вытерла слёзы и ещё раз, запинаясь, произнесла:
– Простите меня. Мне мама сказала, что перекись в той бутылочке, но, наверное, я ошиблась, поэтому…
– Ладно, хватит разводить «базар-вокзал», – перебила она меня, – у меня и так времени в обрез. Давай стриги меня, и всё тут.
Я взяла в руки ножницы и принялась состригать пережжённые концы волос, стараясь придать им единую длину и форму. И уже через несколько минут благодаря моим стараниям начала вырисовываться довольно-таки модная ассиметричная стрижка.
– Ты знаешь, а мне нравится. Прикольно, – смотрела девушка на своё отражение, заметно повеселев. – Не дрейфь. Всё пошло по плану. Так даже лучше будет. Ни у кого из наших девчонок не будет такого причесона.
– Вам, правда, нравится? – не верила я своим ушам.
– Поневоле должно понравиться, – вздохнула она и подмигнула мне. – А тебя как звать?
– Меня Мариной, а вас?
– Меня Валерией, то есть Лерой. Будем знакомы.
Я высушила ей волосы феном и сделала укладку плойкой. Красивый цвет волос платиновой блондинки и необычная стрижка были весьма к лицу девушке и придавали шарм её большим каре-зелёным глазам. Зафиксировав лаком причёску, я сняла с Леры накидку.