Туман искажений
Шрифт:
Ткачёв, читая материалы, приходил в тихий ужас. Чеченские ОПГ «прессовали» столичных предпринимателей, а деньги отправляли на войну против России. То есть, воевали с Россией на её же деньги! И как это происходило, Андрей Викторович не понимал. Вернее понимал, но отказывался воспринимать. А ведь средства были немалые. Да что там — просто огромные. Только доказанных переводов было около четырех миллиардов долларов.
От такой цифры у Ткачёва перехватило дыхание. А ведь кто-то контролировал эти финансовые потоки.
Андрей Викторович какое-то
— Спокойно, Андрей, спокойно, — шептал он, наливая воду в стакан. — Нельзя так воспринимать непроверенную информацию.
Ткачёв вернулся в зал и снова принялся за работу. Только читал, отсеивая и откладывая в сторону те материалы, которые считал бесперспективными и требующими дополнительной проверки. Он увлёкся и оторвался от работы, когда за окном совсем стемнело.
Блокнот был исписан наполовину, и, прочитав заметки, Андрей Викторович решил, что на сегодня хватит. Голова слегка кружилась, и хотелось выйти на улицу вдохнуть свежего воздуха. Он выполнил инструкции по окончанию рабочего дня, потом подумал, и написал в блокноте: «Борис Березовский!!!».
Закрыв дверь в квартиру, Ткачёв взглянул на связку с ключами, не понимая, что с ними делать, но тут на пейджер пришло сообщение — «Ключи оставьте. Послезавтра в 9 утра».
— Ладно, — Андрей Викторович сунул связку в карман и вышел на улицу.
Он решил прогуляться до платформы пригородных поездов, благо она была недалеко, и заодно зайти в книжный магазин — купить карту и ватман.
Серый асфальт перрона прятался за шелухой от семечек, окурками и кляксами плевков. Уборщик в оранжевом жилете устало махал метлой, смахивая мусор на рельсы. В темноте показался желтый глаз экспресса. Приближаясь, он становился все ярче и ярче. Наконец, прожектор головного вагона рассек полумрак платформы, разгоняя плотный рой снежинок. На миг показалось, что снегопад — это косяк мелких рыбешек, выхваченный в толще мутной воды светом заходящего солнца.
Поезд лениво остановился и шумно выдохнул воздух, открывая двери. Словно не хотел пускать в свои нагретые внутренности уставших и замерзших людей, столпившихся в ожидании у края платформы. Толпа хлынула внутрь вагонов, громко обстукивая ботинками напольный пластик тамбуров.
Андрей Викторович втиснулся в толпу, и она затащила его внутрь гудящей, влажно-теплой атмосферы. Народ гудел о разном, но больше ругал президента и его правительство — за цены, скачущие вверх каждый месяц, за войну в Чечне, приватизацию и прочие шалости.
Домой Ткачёв заходил усталый от дороги и шума в вагоне электропоезда. Бросил в прихожей тубу с картой и листами ватмана. Хмель не стал его расспрашивать, только усадил за стол ужинать, а сам сел перед телевизором смотреть какой-то фильм.
Андрей Викторович вымыл посуду и, прихватив тубу, зашёл в комнату. Неспешно стал крепить
— Андрей, может, с утра начнём? — Хмель не хотел отрываться от телевизора.
— С утра само собой. Я должен сейчас закрепить свои размышления.
Агент выключил телевизор и внимательно взглянул на Ткачёва. Тот написал на ватмане сверху «Москва», а внизу начертил несколько кружков, вписав в них названия ОПГ.
— Да ладно?! — не поверил Хмель. — Так мало!
— Это самые авторитетные, — объяснил Ткачёв. — Всякую мелочь не рассматриваем. Ты что-то можешь сказать? Детали какие-нибудь…
— В любой уважающей себя ОПГ есть «старшие». Они контролируют все финансовые процессы, и поддерживают связь со «старшими» других ОПГ. Но пересекаются редко, только если надо решить сложный вопрос. Также встречаются с «ворами», «смотрящим» и прочими криминальным людом. Каждая ОПГ делает ежемесячный вклад в «общее движение», попросту — общяк. Хотя, общак — дело добровольное, но порой, принудительное, — Хмель улыбнулся. — По сути, каждый сам по себе. Вся эта «романтика» только для тупой молодёжи. ОПГ — это типа охраны предпринимателя от наезда другой ОПГ. Называется — «крыша». Саму ОПГ чаще крышует высокопоставленный мент. На той территории, где эта ОПГ «стрижёт овец». Менту хорошо платят за решение «вопросов». В общем, кутерьма страшная.
— Хм, — задумался Ткачёв. — Зачем тогда мне в этой кутерьме разбираться? В чём проблема? Пересажать все ОПГ и дело в шляпе…
— Не скажи, Викторыч, — заинтриговано сморщил лицо Хмель. — Это только вершина айсберга. Копай глубже.
Он взял карандаш и на ватмане посередине написал: наркотики, проститутки, мелкие предприниматели.
— Это для мелочи, типа, той группировки, в которой я был. Более серьёзные ОПГ крышуют банки, ибо через них идёт нескончаемый денежный поток. Но это пока.
— А что дальше? — вопросительно посмотрел на агента Ткачёв.
— Деньги — бумага. Для авторитета и влияния, я думаю, начнётся передел производства и добычи сырья. Рубли никому не нужны. Нужны доллары. Значит, выход за бугор. А что иностранцам больше всего надо в России?
— Нефть, газ, золото, металл, дерево…
— Правильно. И как можно дешевле. Поскольку этого добра у нас навалом. Вот туда и пойдут серьёзные ОПГ. А мелочь менты переловят, чтобы под ногами не крутились.
— Так, так, — Ткачёв крутил в пальцах карандаш. — И как бы ты поступил, будь главарём ОПГ?
— Нефть, Андрей. Самый быстрый доход с неё. Сколько сейчас она стоит?
— Не знаю, — растерялся Ткачёв.
— Ну, не важно, — махнул рукой Хмель. — Она будет дорожать — факт. Особенно, если прибрать к рукам добычу. Тут многое взаимосвязано, но это быстрые деньги. И очень большие. А ещё через нефть можно влиять на общую экономику страны. Это же после переработки топливо — бензин, дизель, керосин… Машины на бензине, самолёты на керосине, корабли на солярке.
— Откуда ты это знаешь?!