Тур де Франс. Их Италия (сборник)

Познер Владимир Владимирович

Познер: Да. Это про нее?

Дзеффирелли: Про меня.

Познер: Про вас и про нее?

Дзеффирелли: Про то, как она повлияла на мою жизнь.

Познер: Во время войны, я так понимаю, вы были партизаном?

Дзеффирелли: Да.

Познер: Когда это произошло и почему?

Дзеффирелли: Пришел возраст, когда я должен был пойти в армию. Я не хотел идти в фашистскую армию. Мы ждали прибытия американцев. Мне было восемнадцать, призыв приближался. В сорок третьем мне исполнилось двадцать. Мои сверстники прибегали к различным вариантам. Некоторые (моя семья также давала мне на это денег) бежали в Швейцарию. Другие прятались в деревнях, но их, если ловили, убивали. Тогда возникли партизаны, и я присоединился к ним.

Познер: Партизаны, активное партизанское движение в Италии – их сердцевиной были, по сути дела, коммунисты, так?

Дзеффирелли: Да.

Познер: Но вы же противник коммунизма?

Дзеффирелли: Да.

Познер: Получается некоторое противоречие…

Дзеффирелли: Не все партизаны обязательно были коммунистами. Коммунисты организовали сопротивление. Люди моего возраста приходили туда и присоединялись к подпольной деятельности. Но мне как-то удалось избежать столкновения. Я ушел в горы, к северу от Флоренции. Там было много узников войны: поляков, русских и французов. Своеобразный клуб людей из трех стран. На самом деле многие из них умерли, много поляков, например, потому что они все время были пьяными и так ненавидели немцев, что открыто шли им навстречу, и их убивали. Русские вели себя более осторожно…

Познер: После войны вы учились?

Дзеффирелли: Я прервался на войну, а до нее уже изучал архитектуру.

Познер: И потом продолжили?

Дзеффирелли: Нет. Я прервал учебу, приехал в Рим. В театр. Я не мог вернуться к архитектуре, мне хватило. Я увидел другую планету – мир искусства, театра, музыки. Я пошел в этом направлении. Мне посчастливилось встретить правильных людей.

Молодой Дзеффирелли… Писаный красавец

Между этими фотографиями Дзеффирелли более 60 лет…

Познер: Каких, например?

Дзеффирелли: Например, Висконти. Он приезжал во Флоренцию искать артистов для своей постановки. И я тут же пошел на кастинг к нему, прихватив свой альбом с театральными эскизами. Он не подумал о том, что я прекрасный артист, но заинтересовался моим талантом театрального художника. Потихоньку я перебрался в Рим, начал на него работать. Он тут же предоставил мне удивительные возможности.

Познер: Повлиял ли Висконти на вас как художник?

Дзеффирелли: Он не был художником, он был очень культурным человеком, но не оригинальным творцом.

Познер: Как, даже не как кинорежиссер?

Дзеффирелли: Да, он был необыкновенно культурным. Знал Пруста наизусть. Но я думаю, режиссерам следует рождаться в бедности. Если у них было счастливое, богатое, нормальное детство, это очень сложно. Стать режиссером – это непросто, это борьба. Вы должны знать низших человеческих существ. Не бывает аристократичных режиссеров. Все наши кинематографисты, все великие авторы – все они вышли из низших классов.

Познер: Это касается и Феллини? Он тоже из низшего класса?

Дзеффирелли: Да, средний класс.

Познер: Вы считаете, что бедность и страдания помогают чего-то достичь?

Дзеффирелли: Не столько страдания… Но быть бедным – это значит понимать, что жизнь – борьба, а не рай, в котором можно нажать на кнопку и появится слуга. Мы все вышли из среднего и низшего классов…

Познер: Роль Висконти в некотором роде заключалась в том, чтобы открывать для вас двери, новые возможности?

Дзеффирелли: Огромные, я на него шесть лет работал. Моим первым хорошим спектаклем был… «Три сестры» (произносит по-русски).

Познер: А, «Три сестры». Да, действительно. Это один из ваших первых больших успехов.

Дзеффирелли: Да… А до этого… а, вот… «Трамвай “Желание”».

Познер: Теннесси Уильямса…

Дзеффирелли: Это был мой дебют в… сорок девятом.

Познер: И это случилось благодаря Висконти, он дал вам эту возможность?

Дзеффирелли: Да.

Познер: А потом, конечно, вы оформили «Золушку»…

Дзеффирелли: Что?

Познер: «Золушку».

Дзеффирелли: «Чиндерелла»? [21] Это было после…

Познер: Да, после, и это то, что сделало вас знаменитым, я думаю.

Дзеффирелли: Мне очень повезло. Не знаю, почему. Думаю, моя мама молилась за меня. Я смог поехать в Англию – вместе с Каллас [22] .

21

Я говорил с Дзеффирелли по-английски. На английском «Золушка» – «Cinderellа», Дзеффирелли не сразу понял, о чем речь, а потом произнес название сказки по-итальянски: «Чиндерелла».

22

Речь идет о великой оперной певице Марии Каллас.

Познер: Это было гораздо позже…

Дзеффирелли: Не сильно.

Познер: Разве?

Дзеффирелли: Это было в пятидесятые. Я делал «Травиату». В Далласе проходил музыкальный фестиваль, и они приглашали на него великих личностей из Европы, в том числе Каллас. Там она пела Медею и Травиату. Со мной.

Познер: Что такого прекрасного в опере? Почему вы так любите ее?

Дзеффирелли: Это абсолютное искусство. В опере собираются все музы: драма, голос, красота. Хореография. Там есть все, это рай муз. И это обнаружили флорентийцы в пятнадцатом веке, когда придумали итальянскую оперу.

Познер: Они придумали оперу?

Дзеффирелли: Был момент в Ренессансе, когда они открывали для себя греческую традицию: театр, трагедии и так далее. Флорентийцы перевели пьесы, но не могли их исполнять. Они были написаны для больших театров на открытом воздухе, а навыков говорить так, чтобы тебя слышали в большом театре, еще не появилось. Во Флоренции имелась очень хорошая школа, и вот в период Ренессанса они задумались: а как же греки исполняли свои трагедии? И узнали, что они их не играли, а пели. Они восстановили оперы – таким образом опера родилась во Флоренции в пятнадцатом веке.