Твое чужое тело
Шрифт:
Мальчик переступил с ноги на ногу.
— Может встанешь, а? Холодно тут.
Девочка помотала головой.
— Быть невидимкой холоднее.
Парнишка вздохнул и уселся рядом с Беллой. Она бросила на него короткий взгляд и вдруг спросила:
— Клаус, ты злишься, потому что завидуешь?
Подросток картинно рассмеялся. Слишком картинно.
— Я? Я в отличие от тебя свободен! Я сам по себе! А ваш доктор — мне не указ! Я хочу — и сбегу отсюда! Я даже знаю, как!
Белла схватила мальчика за руку.
— Возьми
Клаус тут же принял важный вид.
— Хорошо, — кивнул он благосклонно головой.
— А когда мы уйдем? А как?
Мальчик задумался.
— Ну, может, дней через пять…
Пальцы Беллы соскользнули с его руки. Лицо ее помрачнело. Она задумчиво закусила губу, посмотрела на собеседника — и сказала совсем не то, что хотела:
— Ты… Пообещай, что если тебе будут давать здесь браслет, ты его никогда не наденешь!
— Меня подачками не купить! — с чувством воскликнул мальчик.
— Обещай!
— Ну ладно, — как бы нехотя пробормотал Клаус. Белла коснулась своей щеки.
— Особенно, если давать его тебе буду я, — добавила она.
Клаус вздрогнул.
К соседней комнате подошли две медсестры.
— А там опять открыто? — воскликнула одна. — Да что же это такое! Небось снова Джамала "код ввела, а нажать "энтер" забыла"! Сколько можно!
— Да ладно, Вик. Там всякая ерунда сложена, ничего ценного. Да и все знают, туда девочка Фолса бегает прятаться.
— Что ей прятаться? Кто ее тут обижает? Пойду-ка я, закрою, как положено!
Альфа скользнула в соседний коридор, медленным шагом направилась к своей комнате. Некоторое время она улавливала отголоски чужого разговора: Белла извинялась и оправдывалась, Клаус огрызался, медсестра негодовала. Потом все трое наконец разошлись в разные стороны.
Ей было почти жалко, что в разные.
Но босые ноги Клауса уверенно топали по направлению к кабинету Фолса, и Пятая невольно дергала уголками губ, слыша эти шаги.
Мальчик мог то, что не могла она.
Раньше не могла.
А теперь…
Когда ее забирали у родителей, младший брат стоял рядом и очень гордился честью, оказанной их семье. Больше всего его огорчало то, что информация секретная и ею нельзя похвалиться перед дворовыми, школьными или виртуальными друзьями. А Насте было страшно. Ей совсем не хотелось быть особенной и тем более воином. Но купившись на обещание, что она сама решит, остаться ей или уйти, она не стала создавать проблем и закатывать истерику "Я никуда не хочу". Плакала она позже, когда ее схватили за руку и против воли поставили отпечаток на согласии на операцию.
Ее обманули. Ей было пятнадцать лет.
Она перестала быть эгочеловеком и стала тварью.
Настя пошла с военными, потому что у нее была иллюзия выбора и потому что ей сказали: ведь ты же
Она не смогла.
Говорушка Элла, которую она когда-то защищала от задиры Мао, теперь листала виртуальные методички по обращению с оружием. Говорила сложными сухими фразами и ела все, что положит ей в тарелку робот на раздаче. Даже зиранскую свеклу.
Девочка Элла никогда не ела зиранские овощи — их солоновато-металлический привкус слишком походил по вкусу на кровь. Но если у маленьких девочек есть понятия "нравится-не нравится", то у альф нет.
Элла тоже стала тварью.
И Белла станет. И мальчик Клаус, похожий на Настиного младшего брата. Разумно стремившийся сбежать из проклятого места, но не осознавший, что времени у него гораздо меньше, чем он рассчитывает. И никто никуда сбежать ему не позволит.
Если только…
Альфа толкнула дверь выделенной ей спальни.
Серая комната. Кровать, стол, стул, шкаф. Восемь лет назад она умерла бы здесь от скуки.
Она ли?
Пятая подошла к столу, протянула к кнопке включения виртбука руку — и увидела, что кожа ее посинела. Увидела, а не почувствовала.
Мир покачнулся, глаза заволокло темной пеленой, и Пятая упала на пол.
Глава 18
Фолс кричал. Этот крик через приоткрытую дверь вылетал в коридор и разносился по этажу, многократно отражаясь от серых стен.
— Неизвестно? НЕИЗВЕСТНО??? Какой-то гаденыш испортил мне кодовый ключ кабинета и вмонтированную в стол поликарту виртбука, а ты говоришь, что ничем не можешь помочь?
— Я говорю, что не могу отследить кто это сделал — ведь повреждения нанесены не с помощью вирусов или виртуального вмешательства, а обычным, физическим воздействием. — Жан, ответственный за цифровую безопасность проекта, говорил тихо и спокойно, чем только больше раздражал начальника. — Поликарта цела, поврежден только один ее край. Исправить это — не проблема. Пусть теперь не делают разных деталей: видеокарта отдельно, звуковая — отдельно, материнская плата — отдельно, а все соединили в единую систему поликарты, тем не менее ее части вполне могут заменяться другими, аналогичными. Как кусочки паззла. Просто надо подобрать подходящий…
— Подходящего хакера мне надо подобрать!!! А не однорукого дилетанта!!! Или ты с рукой и мозги растерял?! У тебя час! Один час, чтобы все исправить! Ты понял???
Тяжелые каблуки доктора застучали по коридору — он направился в кабинет одного из кураторов, утолять гнев разговором, а то и чем покрепче. Жан потоптался у стола, то ли рассматривая следы вандализма, то ли решая, с чего начать работу. В приоткрытую дверь скользнул женский силуэт — шаги были мягкими, робкими, плавными, почти не слышными.