Твоё наказание

Акулова Лариса

— Ты сегодня постаралась, — так и не может выдавить из себя слова благодарности, но не может не упомянуть о том, что Нелли уделила внимание простым, но приятным, мелочам. Только вот ему интересно, в честь чего такая забота. Но говорит мужчина совсем другое, — руку помою и вернусь, чтобы попробовать.

Руками дело не ограничивается, Ренат идет в душ, чтобы смыть себя сегодняшний день, понимая при этом, что банные процедуры слабо помогут — завтра будет также нелегко. Затем спускается обратно на кухню, переодевшись в домашнее, полностью готовый к дегустации. От души наливает в тарелку майонеза.

— Это же белая смерть, я уж не говорю о количестве калорий, — осуждающе журит его девушка.

Соколов приподнимает

край футболки, демонстрируя идеальные мышцы под кожей, ни единого грамма жира.

— Не уверен, что должен об этом волноваться.

Накалывает на вилку первый кусочек отбивной, отправляет в рот и буквально стонет от удовольствия. Оказывается, у его жены есть и неочевидные таланты. И, чтобы их открыть, нужно было всего лишь поощрить на учёбу. Удивительно, как быстро меняются женщины, когда получают, что хотят. А еще удивительное их умение добиваться от мужчин того, чтобы те думали, что это было исключительно их решение.

— Вкусно, даже очень. Не ожидал, что ты умеешь готовить, — хвалит Нелли, продолжая наслаждаться ужином, — почему раньше не делала этого?

— Да как-то и повода не было. Знаешь, — хитро смотрит на мужа, — не очень-то хотелось кулинарить для человека, который в первую брачную ночь ночь меня изнасиловал.

«Упс, а я уже и подзабыть успел», — приходит в голову мужчины мысль. Со своими забегами по государственным инстанциям совсем не думал о том, с чего началась его супружеская жизнь. Теперь же ему отчасти стыдно за произошедшее, когда он видит, как смягчилась Нелли. Даже если это лишь маска, чтобы усыпить его бдительность, неплохо хоть немного отдохнуть от вечных ссор, драк и изнасилований дома.

Тянет за талию девушку к себе на колени, не давая улизнуть. Обнимает, чувствуя чужую тяжесть, приятную настолько, что самые низменные инстинкты просыпаются — мужчина возбуждается. Член теперь упирается прямо в аппетитную попку, заставляя Рената томиться от ожидания. Сегодня ему совсем не хочется заставлять жену, нет, он готов сделать всё, чтобы она сама попросила о близости.

Нелли ёрзает, притираясь ближе, и чуть ли не мурлычет, наслаждаясь тем, как её обнимают сильные мужские руки.

— Я думала, что ты сегодня устал, но, как чувствую, — намекает на чужой стояк, — это не совсем так.

Ей нравятся чужие касания. Кожа к коже, слиться воедино, не отрываться друг от друга ни на секунду. Когда Ренат наконец перестает томить и входит в девушку, та стонет громко и несдержанно, будто это именно то, о чем она только и мечтала. Сама двигается на мужчине, мечтая о том, чтобы тот был как можно глубже в ней, насаживается сильнее и сильнее. И, лишь достигнув пика, получив оргазм, затихает, даже не обращая внимания на то, что Соколов продолжает её дотрахивать. Когда же и он достигает разрядки, устало устраивает голову на хрупком плече Нелли.

— Вот бы так каждый вечер проходил, — шепчет в длинные волосы, пахнущие цветами, — спасибо, что подарила мне этот момент.

Глава 20

Пара таких вечеров, и Нелли чувствует, как меняется атмосфера в вечно мрачном доме. Даже многочисленные черные пиджаки Рената перестают хмуриться каждую секунду, на их лицах всё чаще можно увидеть улыбку, особенно когда они в очередной раз видят молодую жену своего хозяина. Посмеиваются по-доброму, когда Нелли приносит им смешные крошечные кексы или бутерброды, им нравится подобная хозяйственность. Соколов одобрительно подмигивает в такие моменты, мимоходом сцапывая с подноса очередную вкуснятину. Единственный, кто недоволен всем, что происходит, это конечно же Алиса. Бывшая Башарова уже устала от вечных далеко не безвинных подколок, злых взглядов и поступков, совершенных прислугой с единственной целью — навредить хозяйке. И ведь не пожалуешься мужу, не выставишь себя слабачкой, не способной

дать отпор. Приходится Нелли вспоминать все свои шалости детские и конвертировать их во взрослые проблемы. Так Алиса один раз моет голову шампунем с кремом для депиляции, трижды сжигает ужин из-за проблем с плитой, и дважды падает с лестницы, потому что не закрепила ковер. Последнее падение оказывается более, чем удачным, по крайней мере с точки зрения Нелли, ведь прислуга получает травму ноги и следующие три недели пребывает на больничном — не шастает по чужому дому. Крошечный червячок совести грызет девушку за совершенное злодейство, но она сразу же давит его каблуком обиды, когда смотрит в зеркало — на щеке до сих пор красуется ожог от кипятка, что Алиса как бы случайно на неё пролила.

Соколов, если и знает о происходящем в его вотчине, никак не реагирует, предпочитая наблюдать со стороны. Пусть Нелли и стала куда добрее к нему, любви так и не появилось. Да, ночи они проводят, как и положено примерным молодоженам — сгорая от страсти в объятиях друг друга, но по-прежнему не могут найти точек соприкосновения: мужчина по понятным причинам не посвящает жену в детали своего криминального бизнеса, девушка же не хочет раньше времени хвастаться чем либо. Даже свидания, которые организует скрепя сердце Ренат, никак не помогают найти общий язык паре — они просто молча поедают свой ужин в ресторане, а затем возвращаются домой.

— Может, нам анкету завести? — спрашивает Нелли, когда вечером устраиваются в кровати, готовясь ко сну. Скучный вечер не располагает даже к сексу, у обоих отсутствует любое желание заниматься чем-либо, кроме просмотра сновидений.

— Типа тех, что раньше девчонки из тетрадок делали? — поворачивается к ней Ренат. В полутьме девушке тяжело рассмотреть выражение его лица, но она совершенно точно уверена, что вечно сжатые в гордом упрямстве губы тронула легкая улыбка.

— Удивлена, что ты знаешь, о чем речь, — не может сдержаться от смеха Нелли, сразу же в воображении рисуя себе, как мужчина, ещё будучи школьником, обсуждает с одноклассницами всякие глупые секретики. — Но, да, типа того. Мы с тобой редко видимся, с этим не поспоришь. Хоть я и почти всегда дома, если не считать редких вылазок в больницу или торговый центр, ты же, напротив, пропадаешь круглосуточно. А, когда возвращаешься, тебе уже не до разговоров — побыстрее срываешь с меня одежду. Альбом же мы могли бы вести попеременно, и его легко с собой взять.

«Ну а я чего хотел от девчонки, которую вырастил в пагубных роскоши и вседозволенности отец? Конечно же она думает в романтическом ключе о подобных вещах», — однако, вслух мужчина не смеется. То, что Нелли сама что-то предложила является огромным достижением с его стороны. Пусть и так глупо, но решила довериться и приоткрыть крохотную дверцу в свой мир. Нельзя спугнуть или издеваться. — «Лучше поддержать, хоть мне и не нравится мысль, что мы будем вести себя, как пара голубков в детском возрасте».

— Хорошо, давай, — соглашается он шепотом, надеясь, что за краткий миг его раздумий девушка не передумала. — Только сама это организовывай, я как-то морально не готов к тому, чтобы странички раскрашивать и наклейки клеить.

Нелли довольно улыбается, когда засыпает.

***

Альбом — просто тетрадка. Синяя обложка и листы в клетку. На первой странице общая фотография, которую Нелли заставляет сделать Рената — обыкновенный смазанный полароидный снимок. И подпись: «Семья Соколовых». Наверно, именно в тот момент, когда она выводила ручкой с красными чернилами два этих слова, наконец-то признала, что является частью этой семьи. Она больше не Башарова, как бы ей не хотелось обратного. Но, что поражает воображение, так это мысль: «Ну и хорошо, отец все равно отказался от меня, продал, словно породистую лошадь, даже мнения не спросив. Не желаю его фамилию больше никогда носить».