Твое нежное имя
Шрифт:
Серые глаза потемнели.
– Тогда это надо срочно исправить.
Первый поцелуй привел Мэри в смятение. Девушка едва не задохнулась, страстно желая продолжения. Она с трудом заставила себя рассмеяться и непринужденно сказать:
– Я имела в виду совсем другое!
– Это только начало, – в тон ответил Томас. – А пока выбирай: или одеваешься, и мы едем ужинать, или организуем что-нибудь прямо здесь. Подозреваю, ты тоже ничего не ела. Так как же?
Мэри отлично знала, что она выберет. С бьющимся сердцем девушка посмотрела мужчине в глаза.
– Да,
– Вполне достаточно. – Томас развернул хозяйку в сторону кухни и легко поцеловал в макушку. – Мне очень нравится твой наряд, – ласково добавил он.
Мой халатик куда целомудренней, чем шелковая рубашка у тебя дома, подумала Мэри, не подозревая, что атласная ткань кремового цвета при каждом шаге плотно прилегала к телу, подчеркивая все достоинства стройной фигурки. Впрочем, переодеваться не было никакого смысла…
Молодые люди поужинали на кухне, взяли чашки и перешли в гостиную. Сидя на диване рядом с Томасом, Мэри вспомнила, как варила ему кофе. В тот вечер нервы у обоих были напряжены до предела, состоялся тяжелый разговор, но уже тогда, если верить Томасу, она ему очень нравилась.
– Ты по-прежнему против этой свадьбы? – спросила Мэри, следуя ходу своих мыслей.
– Сомневаюсь, что семейная жизнь моего брата и твоей сестры будет удачной, – ответил Томас. – Пока никто не дал мне повода передумать.
– Но ты ведь не разлюбил Джона, правда? – Мэри сдвинула брови.
– Конечно, нет. Я люблю его так же, как ты любишь Джун. Но это не означает, что я должен закрывать глаза на его недостатки.
– Он всегда немного… эгоистичен?
– Балованные дети часто становятся эгоистами. Джон родился, когда мать почти потеряла надежду на второго ребенка. Двадцать лет назад считалось, что после сорока женщина уже не может рожать, а маме уже было недалеко до сорока. Кроме того, Джон родился недоношенным, слабым… Вот из него и сделали неженку. Надо было отправить Джона в закрытую школу. Это бы закалило его характер.
Мэри не считала, что старший брат прав, но спорить не собиралась. Она мельком увидела в зеркале свое отражение: на рыжие волосы падал отблеск пламени электрокамина, в вырезе пеньюара нежно розовела кожа… Казалось, весь ее вид действовал возбуждающе, однако ничто не говорило, что Том охвачен страстным желанием.
Мужчина расслабился, закинул руки за голову и вытянул длинные ноги. В желто-коричневом свитере и тонких брюках Том, наверное, и не собирался везти ее куда-нибудь обедать: возможно, из магазина хотел поехать прямо домой.
Твердо очерченный рот мужчины как магнит притягивал ее взгляд, губы Мэри еще ощущали вкус поцелуя. Никогда никого она так не желала. И не только физически: девушке хотелось, чтобы любимый мужчина целиком принадлежал ей.
– Если ты не перестанешь смотреть такими глазами, я могу растерять свои лучшие намерения, – довольно обыденно сказал Томас.
Голос Мэри прозвучал хрипло.
– Какие лучшие?
– Лучшие,
– Ко мне это высказывание относится не в меньшей степени, – пробормотала Мэри. – Я не слишком сопротивлялась. – Девушка пытливо вглядывалась в его худое лицо. – Вчера ты назвал меня непредсказуемой, а сам точно такой же…
– Ты во мне видишь только старого развратника. – Улыбка Томаса становилась все шире. – Если мужчина моего возраста еще не обзавелся женой, то автоматически переходит в разряд донжуанов.
– Если действительно есть повод к подобному мнению, – ответила Мэри, не собираясь принимать сказанное за чистую монету. – О тебе ходят разные слухи.
– Слухи не всегда соответствуют действительности. Тебе придется поверить мне на слово.
Мэри не представляла, куда может завести этот разговор. Она разглядывала гостя из-под опущенных ресниц, пока тот не издал приглушенный стон.
– Ради Бога, перестань! Когда ты так смотришь, я еле сдерживаюсь, чтобы не схватить тебя в объятия!
– Так зачем мучиться? – бесстрашно спросила Мэри. – Если мы оба хотим…
Томас откинул голову и задумчиво посмотрел на нее.
– Пока я хочу изменить твое мнение обо мне. Наши отношения начались крайне неудачно, и виноват главным образом я. Не так уж приятно обнаружить, что тебя безнадежно влечет к женщине, которую считал ничем не лучше сестры… Нет-нет, я уже не думаю, что она неразборчивая шлюшка, – поспешил заверить Том, увидев, что у Мэри угрожающе сузились глаза. – Ей нужно пару раз хорошенько всыпать, как и многим девчонкам. Жаль только, Джон вряд ли сможет ее перевоспитать.
– Обязанности родителей быстро научат их уму-разуму, – без особой убежденности в голосе сказала Мэри. – Во всяком случае, здесь мы уже ничем не поможем.
– Сегодня я собирался говорить не об этом… – Лицо Тома напряглось, когда он посмотрел на открытую шею Мэри, затем туда, где в глубоком вырезе атласной ночной рубашки молочно белела едва прикрытая легкой тканью грудь. – К черту все это, – хрипло выговорил Тэчер.
Девушка рванулась навстречу. Давно ждавшая этого момента, она самозабвенно отвечала на поцелуи. Несмотря на возможные последствия, она насладится отпущенными ей мгновениями и сделает это немедленно…
Глава 10
Томас развязал поясок и спустил пеньюар с плеч; широкие рукава соскользнули, и шею мужчины обвили обнаженные руки. Трепещущая Мэри прижалась к любимому и погрузилась в бездонный омут ощущений. Кожа остро воспринимала малейшее движение длинных пальцев. Они медленно и нежно скользнули по шее и спустились ниже, лаская спину. Мэри едва выносила мучительное наслаждение от прикосновения искусных рук.
– Хрупкая, как китайский фарфор… – шептал Том, прижимаясь губами к виску девушки. – Ты знаешь, насколько это усиливает мое желание?