Твое нежное имя
Шрифт:
– Я далеко не в восторге, – сказала девушка самым спокойным тоном, какой могла изобразить. – Но не думаю, что мое мнение может что-то изменить.
– Считаете, из вашей сестры выйдет хорошая мать?
– А разве не каждая женщина становится ею, когда приходит время?
– Далеко не каждая. Я сама не слишком примерная мать, несмотря на то, что у нас всегда была прислуга, делавшая всю скучную и грязную работу.
– Возможно, причина именно в этом, – сказала Мэри, позволив себе слегка пошутить. – Безделье – мать пороков.
– Нонна,
Бабушка подняла на внука проницательные глаза.
– Поживем – увидим.
– Почему ты называешь ее «нонна»? – спросила Мэри, когда молодые люди отошли подальше.
Томас лукаво усмехнулся.
– Она предпочитает итальянский вариант слова «бабушка». Думает, так покажется моложе… А бабушек и дедушек у тебя тоже не осталось? – спросил он с таким видом, будто только об этом подумал.
Мэри покачала головой.
– Родители отца давно умерли, я их едва помню, – изо всех сил стараясь говорить ровным тоном, сказала она. – А мамины родители, бабуля с дедулей, были в одной машине с мамой и папой…
В этот момент они шли по какому-то длинному коридору. Неожиданно Томас втолкнул ее в маленькую пустую комнату и крепко прижал к себе.
– Сколько тебе пришлось пережить, – хрипловато сказал мужчина. – Просто удивительно, как тебя не раздавило.
– Не делай из меня трагическую фигуру, – попросила Мэри. – Случаются вещи и пострашнее.
– Не могу себе представить ничего более страшного… – Томас обхватил ладонями лицо девушки и смотрел в ее глаза с нежностью, от которой замирало сердце. – Ты заслуживаешь счастья и покоя. А если… – Кто-то просунул голову в дверь, быстро извинился и исчез, но очарование момента исчезло. Томас разжал объятия и сокрушенно покачал головой. – Сейчас не время и не место. Пойдем к остальным.
Мэри послушно двинулась следом. Что бы он ни собирался сказать минуту назад, это не имело значения, поскольку было продиктовано жалостью. А Мэри нужно, чтобы Томас любил ее независимо от обстоятельств…
Через несколько минут молодые люди расстались, хотя Мэри время от времени видела Тома, переходившего с места на место и разговаривающего с разными людьми. Как всегда, шумная и яркая, налетела Флер, облаченная в ослепительное желтое платье, и увела Мэри от какого-то занудливого субъекта, почему-то считавшего себя любимцем женщин.
– Как, нормально? – поинтересовалась подруга.
– Замечательно, – заверила Мэри. – Миссис Тэчер все устроила наилучшим образом.
– Вернее, ее поставщики, – беззлобно поправила Флер. – Я слышала, по крайней мере, пять человек интересовались, кто шил наряд для Джун. Оливия говорит, ты все сама придумала. Слушай, это сногсшибательно. Я бы не возражала, если бы ты что-нибудь сочинила и мне!
– У меня нет времени на заказы! – защищалась Мэри. – Прихожу из магазина выжатая как лимон!
– Так посади торговать кого-нибудь другого, а сама
Мэри пожала плечами.
– Мысль прекрасная, но вряд ли осуществимая. Мне нужен стабильный доход.
– Несколько рекомендаций, и все будет в порядке. Я знаю людей, которые будут на коленях умолять тебя моделировать им одежду! – Видно, Флер не привыкла к отказам. – Начнешь, ясное дело, с меня. Мне всегда трудно подобрать готовую одежду, которая бы хорошо сидела. Конечно, от большой груди мужчины тают – особенно те, кто предпочитает имидж женщины-матери, – но хорошо одеться при этом совершенно невозможно!
Девушка расхохоталась. Ей все больше нравилась эта шумная, веселая женщина, всегда готовая подшутить над собой.
Жениха и невесты нигде не было видно. Может, они на террасе, подумала Мэри. Направляясь к двери, она остановилась рядом с мистером Тэчером, сидевшим в углу гостиной. Никто из гостей не обращал на него внимания. Стив выглядел немного лучше по сравнению с прошлым разом. Хотелось, чтобы прогноз врачей был неверен.
– Мне очень жаль, мистер Тэчер, что так получилось, – вырвалось у Мэри, она присела на стоявший рядом с инвалидной коляской стул. – Этой свадьбы не должно быть.
Стив взглянул на нее проницательными глазами, поразительно похожими на глаза матери.
– Теперь уже не о чем говорить. Все свершилось.
Нет, она ничего не скажет. Пусть Джун и Джон сами расхлебывают заваренную ими кашу.
Речь мистера Тэчера почти восстановилась, и Мэри заметила, он слегка двигает прежде полностью парализованной рукой. Но еще больное сердце… Мэри хотелось убедить Стива, а заодно и себя, что все будет хорошо, но слова звучали неуверенно.
– Они ведь любят друг друга…
– Возможно, – насмешливо сказал мистер Тэчер. – Судить рано. Я ожидал от сына всего, кроме непредусмотрительности. Вот про Томаса не скажешь, что он полагается на волю случая. Разве я не прав? – обратился он к кому-то подошедшему сзади.
– Ты о чем? – спросил старший сын.
– Ты всегда был разумнее Джона.
– Хотелось бы надеяться. А с какой стати вы обо мне вспомнили? – шутливо поинтересовался Томас.
– Твой отец только что говорил, какого он о тебе высокого мнения, – сказала Мэри и лукаво поглядела на человека в инвалидном кресле, ответившего ей добродушной улыбкой.
– Я сильно подозреваю, что в этой юной леди, как в тихом омуте, водятся черти, – заметил Стив Тэчер. – Ты пришел забрать ее, Том?
– Только если она согласится.
– Нет, не согласна, – совершенно искренне заявила Мэри. – Но если хочешь, можешь присоединиться к нам.
– Благодарю вас, мэм. – Томас сел на стул с высокой спинкой и приподнял бровь. – Настоящая чертовка, правда?
– С головы до ног, – охотно согласился отец. – Я бы сказал, надо поставить ее на место.
– Поставить можно. Удержать сложнее.