Творения
Шрифт:
Ибо чем или кем, где и как является природа лишенная составляющей часть ее силы? Ибо не имеющее совсем никакой силы и не существует, и ничего не представляет собой, и совершенно никак не имеет места [230] , говорит великий этот учитель. Если же вовсе нет об этом речи, то должно благочестиво исповедовать [две] Христовы природы, которых Он был ипостасью, и [две] Его природные энергии — которых Он был истинным соединением — согласно обеим природам, посколько подобающим Ему образом, единственно, то есть единовидно, действуя, во всем, нераздельно со своей божественной силой, являл вместе и энергию Своей плоти. Ибо как будет естеством Бог и естеством, опять же, человек, не имея неумаленным свойственное по естеству обоим? Чем же и кем познается быть, не будучи свидетельствуем тем, чем естественно действует, не переменяясь. Как же и свидетельствуем будет в отношении каждого [естества], из которых, в которых и которыми Он является, если пребудет в них недвижным и бездеятельным?
230
О божественных именах, VIII:5, там же, стр. 476 (р.п., стр. 477).
Итак, превыше сущности осуществовался, сотоворив ино по природе рождения и творения начало [231] ,
231
Прем. 7:5.
232
«» — можно перевести не только как «зачавшая», но и как «схватившая», т. е. воспринявшая; таким образом ипостась Рожденного не образуется, как это обычно для человеческого зачатия, из ипостасей отца и матери, но Дева и восприняла Того же, Кого и родила.
И превыше человека действует свойственное человеку, по крайнему соединению непреложно соединенным показывая со Своей божественной силой человеческое действие, потому что и природа, неслитно соединившись с природой, всецело облеклась [ею], абсолютно ничего не имея отдельным от соединенного с нею по ипостаси божества. Ибо воистину превыше нас нашей сущностью осуществовавшееся пресущественное Слово во едино соединило с утверждением природы и ее естественных [признаков] по — преимуществу отрицание и стало человеком, имея вышеестественный тропос бытия приложенным к естественному логосу бытия [233] , дабы и природу удостоверить, не подвергающуюся от обновления тропосов изменению в том, что относится к ее логосу, и сверхнепостижимую силу показать, также познающуюся хотя бы в образе рождения далеко отстоящих [234] [друг от друга природ в единой ипостаси].
233
« » — вышеестественный тропос того, как оно есть, и логос того, что есть природа.
234
По — славянски — «разстоящихся»; ср. из Акафиста: «Радуйся разстоящаяся в тожде собравшая».
Он, без сомнения, свободно совершал [относящееся к] естественным страстям как дело произволения , а не как мы — в результате естественной необходимости; в противоположность нашему, Он свободно прошел от начала до конца всю нашу естественную страстность, показав в Себе подвластным воле то, что обыкновенно в нас бывает порабощающим волю , как это проясняет учитель следующими словами: «Что и говорить о прочем, столь многом, посредством чего божественно зрящий превыше ума познает и утверждаемое [т. е., сказанное утвердительно, катафатически] о человеколюбии Иисуса, как имеющее силу превосходящего отрицания (апофасиса)» [235] ? Ибо пресущественное Слово вместе с природой [нашей] облеклось в Своем неизреченном зачатии и во все к этой природе относящееся, ничего не имея человеческого, естественным логосом утверждаемого, что не было бы и божественным, превышеестественным образом отрицаемым [т. е. о чем не говорилось бы и апофатически, сообразно его надприродному тропосу], и чего познание — превыше ума, как недоказуемое и постижимое одной лишь верою истинно почитающих Христово таинство, что выражая кратким словом, учитель говорит: «Итак, чтобы высказаться нам короче: Он не был человеком» [236] , ибо по природе Он был свободен от естественной необходимости, не будучи подчинен нашему закону рождения, не как не — человек [237] (ибо Он по самой всецелой сущности истинно был человеком, претерпевающим [Своей человеческой] природой естественно свойственное нам), но как из человеков [происходящий] [238] , поскольку Он был единосущен нам, будучи так же, как и мы человеком по природе, [и Он же был] запредельным [по отношению к] человекам [239] , не так же, как и мы обновлением тропосов определяя природу. И превыше человека воистину ставши человеком [240] , имея соединенными преестественные тропосы и естественные логосы, не нарушающие друг друга, коих сочетание было невозможно, Он, для Которого ничего нет невозможного, истинным став соединением [естественных логосов с преестественными тропосами], и ни единым из того, из чего была Его ипостась, совершенно не действуя отдельно от другого, но скорее посредством каждого удостоверяя другое [241] , поскольку поистине Он был обоими [т. е. — и тем, и другим].
235
Послание 4, там же, стр. 776 (р.п., стр. 777).
236
То же, там же, стр. 776 (р.п., стр. 777).
237
То же, там же, стр. 776 (р.п., стр. 777).
238
То же, там же, стр. 776 (р.п., стр. 777).
239
То же, там же, стр. 776 (р.п., стр. 777 — «над людьми»).
240
То же, там же, стр. 776 (р.п., стр. 777).
241
Т. е. человечеством удостоверяя Свое божество, а божеством — человечество.
Как Бог Он двигал собственным человечеством, а как человек — являл Свое божество [242] , по — божески, так сказать, имея страдать (ибо это [у Него] добровольно), потому что был Он не простым человеком, а по — человечески — чудотворить (ибо [делал это] посредством плоти), потому что являлся не голым Богом; так что страсти Его — чудесны, обновляемые естественной божественной силой Подвергшегося им, а чудеса — страдательны, совершаемые вместе [с божественной также и] естественной страстной силой плоти чудотворившего. Зная это, учитель говорит: «и наконец, не как Бог совершая божественное, — ибо не по — божески только, отдельно от плоти (ибо не пресущественен только), и не как человек — человеческое, ибо не просто по — человечески, отдельно от божества (ибо не только человек), но
242
Дословно — «был двигателем собственного человечества» и «являлся тем, через что обнаруживается Его божество».
243
Послание 4, там же, стр. 776–778 (р.п. стр. 777–779).
Ибо приятием разумно одушевленной плоти воистину ставший человеком изрядный Человеколюбец, имевший очеловеченную божескую энергию по неизреченному соединению сращенной с плотской, исполнил [Свое] о нас домостроительство богомужно, то есть божески и в то же время [244] мужески совершая божественное и человеческое, или же — точнее говоря — божеской и в то же самое время мужеской энергией жительствуя.
244
Григорий Богослов, Ep. 101, 16
Таким образом, мудрый, отрицанием разделения между божественным и человеческим утверждая [их] единение друг с другом [245] , не пренебрег природным различием соединенных. Ибо единение сохраняемое от разделения не отменяет различия. Если же тропос единения оставляет невредимым логос различия, то стало быть сказанное святым — перифраза, которая подходящим названием двоякого по природе Христа указывает при том и на двоякое действие (поскольку от единения никоим образом не умаляется естеством и качеством сущностный логос соединенных), но не как некоторые, отрицанием крайностей творя утверждение [246] некоей середины. Ибо во Христе нет ничего среднего, утверждаемого отрицанием крайностей.
245
Дословно: «апофасисом разделения совершая катафасис единения», т. е. всякое апофатическое понятие имплицитно содержит в себе противоположное катафатическое и таким образом является положительным познанием Бога.
246
Pyrrh. Const., Tom. Dogm., p. 152, 37–38.
«Новой» [- говорит он — энергией], так как она характеризует новое таинство, коего логос есть таинственный тропос соединения [247] . Ибо кто познал, как воплощается Бог и остается Богом? Как, оставаясь Богом истинным, Он есть истинный человек, в том и в другом показуя Себя истинно пребывающим по природе [248] , и посредством каждого [показуя] другое, при том, что ни одно из них не превратилось [во что — то иное]? Одна лишь вера вмещает сие, молчанием почитая [249] Слово, Коего природе никакой логос сущих не сроден [250] . «Богомужной» же [называет ее] — как не простую, но и не как нечто сложное; не как принадлежащую одному голому по естеству божеству, или одному простому человечеству, или чему — то сложному по природе, среднему по отношению к двум крайностям, но как ставшему мужем, то есть совершенно вочеловечившемуся Богу свойственнейшую. Опять же, не [называет ее] «одной», поскольку не иначе — как казалось некоторым — возможно понимать «новую» [энергию], разве как «одну» ( , ). Ибо качества, а не количества новизна, по необходимости введет вместе с собой и такую природу (поскольку определением всякой природы является логос ее сущностного действия), которую Творец не назовет [251] никогда, как бы соперничая с мифами о невероятных чудовищах, козло — оленях [252] . Как же, если и представить себе такое, ставший таковым , имея одну энергию, и ту природную, совершает ею же и чудеса, и страсти, по природе друг от друга отличающиеся, без лишения, сопутствующего уничтожению свойства? Ибо ничему из существующего, связанному определением и логосом природы, не свойственно одной и той же энергией совершать противоположное.
247
Т.е. тропос соединения природ во Христе тоже является логосом — божественным планом нашего спасения и обожения твари, «нового таинства», предопределенного на Превечном Совете Святой Троицы.
248
Дословно — «природным бытием» .
249
О божественных именах, I:3, там же, стр. 214 (р.п., стр. 215–217).
250
Ср. О божественных именах, V:10 — «ни в чем из сущих и ни чем из сущих не будучи» (там же, стр. 214 (р.п., стр. 215–217)).
251
« » — т. е. не сотворит, т. к. Он творит все, называя его по имени; ср. Нарицаяй не сущая яко сущая (Рим. 4:17).
252
У Миня это предложение читается по — другому: «Ибо качества, а не количества новизна, потому что она по необходимости введет вместе с собой и такую природу (поскольку определением всякой природы является логос ее сущностного действия), которую которую никогда не назовет [он] двойной , как бы соперничая с мифами о невероятных чудовищах, козло — оленях», а новогреческий перевод И.Сакалиса дает следующее прочтение конца фразы: «…которую никогда не назовет двойной [кто — либо,] очарованный мифами о невероятных чудовищах» См. , // , . 14, , « », 1992, . 49.
Посему не позволительно просто говорить об одной или о природной энергии божества и плоти Христовых, поскольку божество и плоть — не одно и то же по своему природному качеству, потому что [не одно] и по природе, и Троица тогда становится четверицей. Ибо ничем из того, чем Ему свойственно быть тождественным Отцу и Духу по причине единого существа, Сын не стал тождественен плоти по причине соединения, — хотя и соделал ее, имевшую по природе смертность, животворящей единением с Собою, — потому что иначе окажется Он извратителем естества, изменив существо плоти в то, чем оно не было, и отождествив единение с природой.
Итак, будем так, как это принято, понимать богомужную энергию, которой Он, ради нас, а не Себя Самого жительствовав, обновил естество сверхъестественными [свойствами]. Ибо «жительство» — это жизнь, проводимая по законам природы; и двойственный по природе Господь справедливо явился, имея сообразную этому жизнь, одновременно подчиненную неслитно божественному и человеческому закону, так же [как и энергия] новую, не только как чуждую и странную для живущих на земле, и никак не распознаваемую посредством природы сущих, но и характер новой энергии по — новому Жившего, которую [т. е. энергию] богомужной, вероятно, нарек тот, кто измыслил подходящее название для этого таинства, чтобы показать образ придания по взаимообмену в неизреченном единении естественных свойств каждой Христовой части другой, осуществляемый без взаимного преложения или смешения их природных логосов.