Твой нежный взгляд
Шрифт:
Селия вытащила из гардероба черное платье в клетку с длинными рукавами и строгими оборками на манжетах и горловине. Что и говорить, разительная перемена по сравнению с кремовым атласным великолепием, которое было на ней всего несколько минут назад. Простое, пуританское платье.
Золушка вернулась с бала.
Она провела расческой по волосам и сколола их на затылке в пучок, попутно вынимая цветы и ленточки – остатки свадебного убранства.
Да, у нее же сегодня свадьба. Она теперь замужняя дама, Селия Томасон О'Нил.
А брачная ночь, очевидно, состоялась накануне. И она ничегошеньки не помнит.
Одним словом, прошедший день никак нельзя назвать счастливейшим в ее жизни.
– Селия О'Нил, – пробормотала она вслух. Какое странное имя – язык не поворачивается его произносить.
Впрочем, теперь это не важно.
Она сбросила изящные атласные туфельки и сняла шелковые чулки, а взамен натянула простые черные и надела свои старые башмачки до щиколотки. Какие же они грубые и жесткие! Все равно что розу поменять на колючий стебель.
Итак, Золушка снова очутилась в каморке на чердаке.
Селия вскинула голову. Разве она стала другой? Нет. Ничего не изменилось. Она взглянула на свою левую руку, на безымянном пальце которой сверкало золотое колечко.
Кольцо очень старое. Кто-то его уже носил – может, кузина той неудачливой невесты, которая оставила свой свадебный наряд у портнихи на Бродвее? Гармоничная пара – чужое платье и чужое кольцо. Она хотела было снять его, чтобы посмотреть, не выгравирована ли надпись на внутренней стороне, но остановилась. Каково ей будет, если там романтические клятвы в вечной любви и верности? Или краткое посвящение, дата венчания, а еще хуже – вообще ничего.
Нет, она не станет его трогать – пока.
Закончив переодевание, Селия сошла по лестнице вниз, где домочадцы пили чай с тортом, старательно притворяясь, что никакого привидения не было.
– Селия, дорогая моя. – Тетя Пруденс улыбнулась, но тут же заметила, что племянница собирается уходить. – Что ты задумала, скажи на милость?
– Попытаюсь найти своего мужа, – ответила она, завязывая ленточки черной шляпки под подбородком.
– Нет, женщина не должна бегать за мужчиной.
– Он мой муж, и...
– Особенно за мужем. Пусть он тебя ищет. Так и в природе – самцы обожают охотиться и преследовать добычу.
– Спасибо за совет, тетя Пру. Я остановлю кеб и поеду его искать.
– Он найдет тебя, дорогая. И все наладится. Иди же сюда, выпей чаю. Торт – просто объедение!
Селия уставилась на тетушку во все, глаза. И это, как ей казалось, хрупкое, неприспособленное к жизни создание она пыталась защитить, оградить от невзгод? Может, она ошибалась, и тетя сделана вовсе не из старинного кружева, а из холодного металла?
– Я должна найти Брендана.
Тетя Пруденс кивнула Ханне, которая нарезала торт, и буквально втолкнула Селию в холл, чего та никак не ожидала.
– Ты подождешь его здесь! – отрезала тетя Пруденс. – И когда он вернется, сделаешь все, чтобы он тебя простил.
На лице тетушки не было и тени улыбки. Селия изумленно захлопала глазами. Добрейшая тетя Пру без своей очаровательной, слегка наивной улыбки? Сейчас она смотрит сурово, даже враждебно.
– Простите меня, тетя Пруденс. Вы, должно быть, устали, переутомились. – Или, добавила Селия про себя, переусердствовали
– Ничуть я не устала. Я пытаюсь убедить тебя действовать разумно. – Она нетерпеливо взмахнула пухленькой ручкой.
– Не знаю, что и сказать, – пробормотала Селия. – Тетя Пру, вы меня удивляете.
Миссис Купер заговорила спокойно, негромко:
– Я не перечила Джеймсу, когда он убеждал меня взять тебя на воспитание, после того как погибли твои родители – по собственной глупости, впрочем. Я считала, что нам не по средствам содержать тебя, и хотела отправить тебя в другое место. Но Джеймсу было жать отдавать племянницу в благотворительное заведение или сиротский приют. Он был прав – это вызвало бы нежелательные толки. И мы оставили тебя и обращались с тобой, как с родной дочерью, и тратили на тебя каждый пенни, который удавалось добыть моему дорогому Джеймсу. Я носила вышедшие из моды платья, зато ты всегда была в обновках. И учителя. Знаешь, сколько мы потратили на твое образование? Целое состояние! Я так старалась, чтобы ты вышла замуж и избавила нас от необходимости содержать тебя, но ты упорно отметала все мои попытки устроить твою судьбу. Вскоре Джеймс умер. Теперь твоя очередь отплатить за все то добро, которое мы тебе сделали. Когда вернется твой муж, ты с ним помиришься и покинешь этот дом.
У Селии перехватило дыхание.
– Я... я понятия не имела, что вы... – заикаясь, промямлила она.
– Наконец-то ты сможешь принести деньги в дом! Богатый джентльмен делает тебе предложение, состоятельные клиенты жаждут тебя видеть, а ты вдруг решаешь закончить карьеру медиума! Мы этого не допустим! Ты останешься с мистером О'Нилом – это решено.
Тетя Пруденс потупила глаза, перевела дух и улыбнулась:
– Ну вот, дорогая моя. Надеюсь, мы поняли друг друга? Возвращайся же в гостиную, мы продолжим праздновать. У нас ведь есть что праздновать. Не так ли?
Селия лишилась дара речи. Из гостиной доносились знакомые голоса и смех. Перед ней стояла тетушка, которую она знала с детства. И вдруг она поняла, что здесь все чужое – и тетя, и сам дом.
Тетя Пруденс слегка склонила голову набок, как бы удивляясь непонятливости племянницы. Потом улыбнулась и скрылась за дверью гостиной.
– Невеста присоединится к нам через несколько мину! – объявила она. – Ей надо снять шляпку и плащ. И мы выпьем за ее здоровье.
Селия тихонько прикрыла дверь в гостиную и прижалась щекой к прохладному дереву. Потом, не оглядываясь, вышла из дома. И хотя в ее кошельке не было ни гроша, она поклялась, что никогда больше сюда не вернется.
Никогда.
Она стояла напротив «Астор-Хауса», который освещали два огромных шарообразных фонаря.
Рядом останавливались щегольские экипажи, из них выходили нарядно одетые дамы, и джентльмены помогали им сойти с подножки на мостовую.
Сколько времени она шла сюда пешком? Наверное, несколько часов. Теперь она ни в чем не уверена. И твердо знает только одно.
Надо найти Брендана.
Нет, унижаться она не будет – и так уже выставила себя на посмешище. По пути сюда, выдыхая пар на холоде и привлекая к себе внимание редких прохожих («и куда идет одинокая молодая женщина в такую пору?»), Селия думала только о том, что Брендан в городе и что он обвиняет се в каких-то ужасных вещах.