Твой пока дышу
Шрифт:
– Ты, критик, мать твою, предложение встречное будет или просто повыёбывался и пошёл дальше бока отлёживать?
– Если не перестанешь меня с говном мешать, спустишься быстрее, чем планировал, услышал?
– Услышал, – кривляется, продолжая жрать и изводить мой кишечник голодными спазмами.
– Будем жить под куполом, пока ищем Лерку.
– Опять эта ебанашка… – выдувает раздражённо.
– Уверен, где она, там и Глеб, – разъясняю как могу толково. – Не просто так он её в живых оставил, нужна ещё. У него больше нет никакого влияния после истории с флешкой, нет команды. Я ведь
– Допустим, – соглашается уже с большим энтузиазмом, – но её ты где искать намерен? В ближайшей канаве? По наркопритонам? Под мостом?
– Ей сообщения в мессенджер доставляются. Не сразу, телефон включает редко, раз в пару дней, да и в городе столько сотовых вышек, что отследить местоположение вряд ли получится, но это – реальный шанс. И, скорее всего, единственный. Нужно только вбросить правильную инфу, на которую она сто процентов среагирует.
– То есть, твой план – нихера не делать? – уточняет с широкой улыбкой.
– Почему же, – хмыкаю, шагая на лестницу, – я планирую завоёвывать свою женщину.
Через час доставили маскировочные сетки. Ещё через два, соткав единое полотно, полностью закрыли им участок от любопытных глаз, натянув через крышу и закрепив по периметру забора. Установили беспроводные датчики движения и камеры. И как-то разом все выдохнули.
– Уютненько, – хихикнула Иринка, необъятный живот которой обеими руками придерживал Миха, встав со спины.
– И днём печь не будет! – обрадовалась румяная более обыкновения Лилька, обмахиваясь детской раскраской.
– Дрозды жимолость склёвывать перестанут, – с коронной учительской интонацией добавила мама.
– Я буду подсвечивать! – захохотала сумасбродная Оксанка на плечах Гришки, разметав руками золотые кудряхи.
– Сфоткай, – приказывает Ленка, позируя перед Матвеем в причудливом свете.
– Теперь твоя маман нас точно не найдёт, – ржёт Кошелев, подтрунивая над супругой, и та сначала весело фыркает, не сдержавшись, но тут же набрасывается на него с кулаками:
– Придурок!
Остальные выразили одобрение ещё в процессе установки и, поржав над Кошелевыми, рассредоточились, занявшись своими делами. Все, кроме Линды, задравшей голову и рассматривающей наш камуфляж, направленный преимущественно на невозможность отследить перемещения внутри территории извне и на вброс взрывоопасного дерьма через забор.
– Что думаешь? – подкатываю с заискивающими интонациями.
– Интересное решение… – старательно растягивает моё терпение ведьмочка, прикладывая пальцы к подбородку. – Я поначалу хотела вызвать Ларионова с его парнями в чёрных футболках, но так тоже сойдёт.
Прикольно. Мыслим уже в одном направлении, это не может не радовать.
– Почему передумала? – нагло ухмыляюсь, подходя вплотную и пристраивая руки на её талии. Самодовольство так и хлещет, но, как по мне, вполне оправданно: ещё один её бывший мимо кассы. Причём, бывший, сколотивший приличное состояние на безопасности.
–
Дразнит! Дразнит, чертовка!
Как же кайфово…
Разворачиваюсь, с удовольствием наблюдая за тем, как она уходит. Как уплывает, плавно покачивая бёдрами с намеренно большей амплитудой. Как оборачивается через плечо, на секунду цепляя взглядом. Мгновение, которого достаточно, чтобы моё тело пришло в движение. Чтобы натянулся поводок, чтобы впились в шею острые шипы строгого ошейника, принуждая сократить дистанцию.
Всем привет, я Паша, мне тридцать семь, рост метр девяносто семь, вес… чёрт, да где-то сто тридцать кило, наверное, плюс-минус… в общем, я здоровый взрослый мужик свирепой наружности, ну, вы поняли. И я, нахрен, каблук. До мозга костей.
– Хочешь фруктиков? – нещадно подлизываюсь, протягивая ей тарелку, прихваченную по пути со стола на веранде.
– Э-э-э… – приходит в замешательство Линда, старательно вглядываясь в моё лицо и явно выискивая подвох.
Эмир резко отворачивается, содрогаясь плечами, Мот давится смехом открыто, я же бегло оцениваю окружение и, не обнаружив поблизости ни одного ребёнка, выкатываю друганам средний палец.
– А доча? – продолжаю мести перед Линдой. – Кнопке можно предложить?
– Скоро ужин, Паш, – осаживает укоризной голоса и снова ускользает, ласково проведя ладонью по моей груди. Кнут и пряник в деле. Классическая, но такая рабочая схема…
– Фруктиков, дорогая? – стебёт Мот, едва она отходит. – Или сразу полизать?
Эмир ржёт в голос, но разворачивается с непроницаемым таблом, помахивая в воздухе щипцами для мяса на манер указки.
– Лизать своей женщине – священный долг настоящего мужика, – выдаёт на серьёзной мине и разрывать начинает разом всех.
– Чё лыбы давите? – с хитрым прищуром любопытничает Кошелев, отлипнув от капота своей идеальной по всем параметрам тачки и перестав делать вид, что он пиздец как занят.
– Открыли кружок по интересам, – хмыкает Филюк со своего места надзирателя.
– Чего? Какой, на хуй, кружок? – откровенно не догоняет Димон, и Миха как самый не ленивый поднимается, чтобы только положить руку ему на плечо и пояснить проникновенно:
– Пиздолизов, брат.
Держимся из последних сил, багровея рожами, пока Кошелев пытается подмазать ржавые шестерёнки в мозгах, но, когда Филюк приподнимает банку пива, тостуя и играя кустистыми медными бровями, заходимся таким ржачем, что из дома на улицу высыпают все девчонки.
– Хватит зубы скалить! – весьма неожиданно взрывается Лилька, швыряя в нас ломтиком помидора, с которым выскочила. И это большая удача, должен заметить, ибо во второй руке у психованной беременной был нож. – Жарьте уже!
Всех мужиков без исключения накрывает новой волной истерии, но чуть только Линда начинает говорить, настрой испаряется.
– Я слышала над чем они потешаются, – выдаёт насмешливо, – пойдёмте, девочки.
Замираем, провожая их напряжёнными взглядами, и через несколько секунд слышим заливистый хохот из дома, от которого наверняка вибрируют не только окна, но и стены.