Твой (с)нежный поцелуй

Джэки Иоки

– Вы что, знакомы? – Ульяна захлопала своими глазищами то на него, то на меня. Я же мысленно уже прокляла и её за такое привлекательное предложение, стремительно оборачивающееся катастрофой, и себя, что согласилась на него, прельстилась красивыми картинками и многообещающим текстом.

– В каком-то смысле, систер. В каком-то смысле, – протянул Костя, ехидно улыбаясь мне одним уголком губ, а я мысленно застонала.

“Систер? Серьёзно? Но как же фамилия Ульки? Балда-а-а… Она же замужем”, – а у Кости, и правда, была младшая сестра, которую я никогда не видела.

– Ещё лучше, – Ульяна обрадованно хлопнула в ладоши и повернулась ко мне: – Костя и есть наш биг босс, Даш. Между прочим, очень довольный твоей работой.

– Ещё бы мне приходилось вносить меньше правок, была бы вообще идеальным специалистом.

Я мысленно закатила глаза на это замечание. Ну конечно, он же всё всегда делал идеально.

– Просто вы, Константин Андреевич, и сами не всегда знаете, чего хотите. Куда уж мне угадать, – хмыкнула я, пытаясь сообразить, как так вышло, что сотрудничая с ними год, я так и не узнала имени основателя компании. Всё взаимодействие осуществлялось только через Ульяну, а она всё твердила: шеф доволен, шеф просит изменить, шеф бы хотел видеть. Да и на самом сайте не было ни его имени, ни фотографии. Всех остальных сотрудников – да, его – нет. Иначе я бы ни за что в жизни не согласилась на эту авантюру.

“Шеф не любит публичности”, – заявила мне Ульяна на вопрос, почему она не скинула его фотографию для оформления. Я тогда только пожала плечами. Ну, не любит и не любит. Его право.

– Так, время, – спохватилась вдруг Ульяна, не давая Косте возможности что-то мне ответить.

Она снова схватила меня за руку, будто не замечая тех взглядов, которыми мы перекидывались с её братом всё это время, и буквально потащила меня к автобусу, в который загрузились уже почти все сотрудники. Мой чемодан волочился следом, неровно стуча колёсами по плитке, словно отсчитывая последние секунды, пока я ещё могла сбежать. А могла ли? Цепкость Ульянкиной руки не оставляла ни единого шанса. Да и я бы перестала себя уважать, если бы сейчас позволила себе смалодушничать и пуститься наутёк со всех ног. Хотя желание было непреодолимым.

Костя уверенно пошёл за нами, но перед самым входом остановился.

– Я приеду позже, – обратился он к сестре, пока та заталкивала меня в автобус. – Нужно ещё закрыть пару вопросов и дождаться Лилю.

Ульяна поморщилась, словно в его словах было что-то неприятное, но кивнула и поднялась следом за мной. Я же устремилась по проходу в самый конец, надеясь, что меня хоть ненадолго оставят в покое. Разговаривать сейчас совсем не хотелось. Внезапная встреча со своим прошлым и перспектива видеться с ним до конца года выбили меня из колеи.

Упав на сиденье, я прислонилась лбом к запотевшему стеклу. Костя… Константин Андреевич Гришин. Одна из моих немногочисленных историй, длинною в два года. Столько лет прошло, а меня почему-то зацепило. И ведь переболела же. Ещё тогда. Почему сейчас-то кольнуло где-то под рёбрами? У меня был Кирилл. С чего вдруг эта дрожь по всему телу? С чего вдруг ноги стали такими тяжёлыми и начали подгибаться? Это просто шок от встречи. Просто неожиданно. Тем более ранним утром, когда мозги в принципе отказывались хоть как-то соображать.

Но стоило автобусу тронуться, а Ульянке, плюхнувшейся рядом со мной, снова весело защебетать, мой взгляд выхватил так и стоящий на улице мужской силуэт, а в голову полезли воспоминания.

* * *

Мне было семнадцать. Я только поступила в Уральский федеральный университет, причём на бюджет, сама. Без помощи и протекции. И жутко гордилась собой. Впереди меня ждала студенческая жизнь, новые знакомства и перспективы. Я с неугасающим оптимизмом смотрела в светлое будущее и радовалась каждому дню.

С Костей, с Константином Андреевичем, мы познакомились на следующую неделю после начала семестра. Ему было двадцать четыре. Молодой лаборант, от строгого взгляда которого сердце в пятки уходило у половины нашего курса. Он собирал материал для какой-то научной работы и иногда замещал на лекциях нашего профессора по физике. Почти все девчонки строили ему глазки, но Костя ни разу даже вида не подал, что замечает это. И естественно, через пару месяцев кто-то из особо уязвлённых пустил слух, что он нетрадиционной ориентации. Но и это его не задело. Костя в принципе никогда не вёлся на провокации. Я же…

Мне просто нравилось на него смотреть. Всегда такой спокойный и серьёзный, он казался равнодушным ко всему, кроме физики. На тех немногих лекциях, что он у нас вёл, Костя выглядел очень увлечённым даже теми элементарными вещами, что мы тогда проходили. Зачёт в декабре принимал у нас тоже он. Дисциплина была не профильная, и заболевший Ефим Семёнович доверил ему наш курс. Надо же, я помнила даже имя препода, хоть он и вёл у нас всего лишь год.

После того зачёта мы и начали общаться с Костей. Так глупо. Он увидел у меня тетрадку с любимым аниме на обложке и оказался… таким же ярым фанатом, как и я. И вместо того, чтобы проверять мои знания по предмету, начал со мной получасовой разбор “Союза Серокрылых”. Через пару дней Костя поймал меня в коридоре по пути на другой зачёт и вручил диск с “Последней Фантазией”. Это была классика жанра, которую я почему-то не смотрела. А за несколько дней до Нового года мы выяснили, что уже давно и плотно общаемся в одном из тематических чатов.

Тридцать первого декабря он вдруг предложил встретиться, чтобы отдать несколько дисков с музыкой, которые обещал мне за пару месяцев до этого, и мы просидели практически весь день в кафе недалеко от моего дома, болтая о том, что интересовало нас обоих. Ладно, говорил в основном он. Меня же жутко смущала вся эта ситуация. Хотя я и не могла не слушать его, раскрыв рот. Говорить он умел. Он открывал мне новые миры, заставлял взглянуть под другим углом на уже известные и интересовался тем, что я думаю о тех мультфильмах, что он советовал мне посмотреть.

В тот вечер, провожая меня по заснеженным улицам домой, он вдруг взял меня за руку. Так просто, как будто это было чем-то обыденным. А потом у подъезда долго грел мои замёрзшие ладони в своих, ни на секунду не прекращая говорить. Он словно стремился рассказать мне всё, что знал сам. Я же только и могла, что млеть от его прикосновений и заворожённо смотреть на губы, думая, поцелует или нет. Меня тогда даже не смущало, что он был на семь лет старше, что я была для него совсем малышкой. Не только по возрасту, статусу, но даже по росту. Костя был выше меня сантиметров на двадцать, и, стоя так близко к нему, мне приходилось задирать голову, чтобы видеть его лицо. Как всегда серьёзное, вдумчивое, но с увлечённо горящими глазами за стёклами очков в чёрной прямоугольной оправе. Стоит ли говорить, что они ему невероятно шли? Девчонки на курсе то и дело шептались о том, что если бы все преподы были такими же горячими – господи, я тогда и слов-то таких не употребляла в отношении парней – то никто из женской половины университета не пропустил бы ни одной лекции. А вот такие вот очки стали словно каким-то новым фетишем для них.