Ты доиграешься, босс!
Шрифт:
Чувствую столь же отчетливо, как чувствую Даймонда внутри себя, как чувствую его губы на своей груди, как чувствую его грубые ладони, сжимающие ягодицы, доставляющие сладкую боль, и все то, чего раньше я никогда не могла почувствовать...
— Что это еще за херня? У тебя что, месячные? — с тревогой в голосе спрашивает. Я разлепляю глаза. Даймонд немигающим взглядом уставился на воду, где отчетливо виден небольшой сгусток крови. — Скажи, что это месячные, Дьявол!
Я поджимаю губы и медленно мотаю головой, опасаясь
— Я девственница, — шепотом. — Во всяком случае была пару секунд назад…
Даймонд несколько напряженных мгновений пребывает в полнейшем шоке, а потом он как рявкнет:
— Чего, блядь? — резко выпускает из рук и отстраняется от меня как от прокаженной, устремляя взгляд в одну точку. На сгусток крови. — Ты так издеваешься, Макария? Это и есть твоя расплата?
— Это всего лишь кровь! — как бы я ни приближалась к Даймонду, он отплывал от меня ровно на столько же.
— В справке говорилось, что ты ведешь половую жизнь, — заторможено выговаривает.
— Извини, мне пришлось подкупить гинеколога.
— Скажи, почему я не удивлён? — скалится и, не услышав от меня ответа, отворачивается. — Оставь меня одного.
— Что произошло, не пойму? Я не стану писать на тебя заявление, не стану никому болтать, если ты этого так опасаешься, — подплываю к нему вплотную и пытаюсь привлечь на себя внимание. Ноль эмоций.
— Макария, иди отсюда, прошу! Я не в настроении, мягко выражаясь! — шумно выдыхает и снова рявкает: — Да уйди же ты, наконец!
Психанув, я пулей вылетаю из бассейна.
— Да плевать я хотела на тебя! — давлюсь комом обиды, а он даже не смотрит в мою сторону, словно я стала ему противна. — Ты уж определись в своих желаниях! Ты же ничего не можешь довести до конца! Твоё дебильное благородство у меня уже поперёк горла.
Запираюсь в дальней комнате, где ночевала вчера. Не удосужившись обтереться полотенцем, я срываю с себя лифчик, открываю ящик комода и нахожу в нем первую попавшуюся вещицу. Напяливаю на себя пахнущую свежестью футболку, ныряю в постель и, накрыв голову подушкой, мысленно проклинаю себя за слабину, которой Даймонд недостоин.
Только успеваю успокоиться, как вдруг раздается скрип петель. Дверь слегка отворяется, после чего по комнате разливается мягкий свет.
— Ну и че ты забыла у меня в комнате? — недоумевает Даймонд, стоя в проходе в одних пижамных штанах.
Так комната его? Супер!
— Ты уверен, что не ошибся дверью? — цепляюсь в одеяло, как в спасательный круг.
Он заламывает бровь и смотрит на меня, словно на дуру. Ему не хватает ещё у виска покрутить для целостности картины.
— Макария, это комната по всем признакам моя, — указывает он на футболку на мне, затем кивает на комод, откуда я взяла ее. — Гостевая комната рядом с ванной. Хотя знаешь, оставайся здесь. Я сам переночую там.
Странно. Он без каких-либо истерик выходит и аккуратно прикрывает за собой дверь.
Вот же идиотка.
Мне становится невыносимо стыдно, да так, что я начинаю ходить из угла в угол и надумывать себе план, как свалить отсюда поскорее, оставаясь незамеченной. Но план с треском проваливается. Вместо того, чтобы сбежать из этого дома, меня словно черт дергает приоткрыть дверь гостевой комнаты и бесшумно протиснуться внутрь.
— Ты решила всё же поменяться местами? — хрипло спрашивает он, чем немного пугает.
Я думала, он уже спит.
Обнаженный Даймонд лежит в постели, заведя одну руку за голову и согнув ногу в колене. Он пристально всматривается в мой силуэт.
— Нет, — выдыхаю.
Приподнимается на локте.
— Тогда в чём дело?
На цыпочках я приближаюсь к постели, а он внимательно наблюдает за каждым моим движением.
— Подумала, что тебе нужно закончить начатое.
Даймонд хмыкает, плавно поднимается с постели и заходит мне за спину.
— Подними руки, — шепчет, касаясь пальцем моего бедра, отчего по телу врассыпную устремляются мурашки.
Я покорно подчиняюсь, приподняв руки вверх. Даймонд медленно стягивает с меня футболку, оставляя полностью обнажённой.
Я не вижу его перед собой. Я лишь ощущаю его дыхание на своей коже. Приятное. Жгучее. Я лишь чувствую прикосновение его пальцев, скользящих по моим плечам, очерчивающих линию, плавно спускающихся вдоль позвоночника и притормаживающих на ягодицах.
Жаждая от него дальнейших действий, я подхватываю его свободную руку и прикладываю к своей груди.
— Дьявол, зря ты это затеяла, — тихо произносит мне на ушко, зажимая между пальцев вздыбившийся сосок.
— Почему же? — мой голос дрожит от переизбытка эмоций.
— Если ты хочешь, чтобы я выполнил твою просьбу, тебе нужно пообещать мне, что ты так же выполнишь мою, — говорит он глубоким голосом, устремляя ладонь вдоль живота, прямиком к лобку.
Моё дыхание тяжелеет с каждой секундой, тело все больше содрогается от его прикосновений, а разум потихоньку начинает тлеть.
— Смотря, что это будет, — растягиваю губы в полуулыбке.
— Смею разочаровать тебя. Какая именно это будет просьба я смогу сказать только после выполнения твоей, — шепчет он, погружая в меня свои пальцы.
О, это так приятно. Я прикрываю отяжелевшие веки и откидываю голову ему на плечо.
— Так каким будет твой ответ?
А что тут думать? Анализировать я все равно могу только одним местом, и этим местом он уж успел завладеть, потому ответ должен знать наперёд.
— Хорошо, — срывается стон с губ.
— Хорошо? Только и всего? — притормаживает нарочно. Мне становится до невозможности не хватать его ласкающих пальцев.
— Прекрасно! Замечательно! Превосходно! Что ты ещё хочешь услышать?