Ты дышишь солнцем

dadagi

— Мерлин с тобой, ты мне что, брат? Задержались мы. Не бросать же на середине. Ты куда-то шел? Вот и иди.

— Я провожу вас, — Том прислонился к стене рядом. — И спасибо за книгу.

— Чем теперь планируешь заняться? Эликсир бессмертия на крови новорожденных? Ритуал отдачи жизни? Создание ножа бессмертия? Или попытаешься отобрать камень у Фламеля?

— Я никак не пойму, откуда у тебя такая… нелюбовь ко мне? Я пока еще никого не убил.

— Судя по книге о крестражах, ключевое слово здесь — пока.

— Я не буду убивать ради убийства, — уверенно заявил Том. — К тому же можно найти особые пути. Убийцы, насильники…

— Ты никогда не

задумывался, почему воины — почетно, наемные убийцы — как минимум профессия, а темные маги-ритуалисты — это сумасшедшие, которых нужно убить?

Том нахмурился и с недоверием посмотрел на девушку. Та, прикрыв глаза, продолжила:

— Воин убивает в бою, защищая что-то или кого-то. Убийца, в историческом понятии этой профессии, это охотник, который для убийства совершает определенные действия и всегда относится с уважением к своей жертве. Но Темные маги, которые ловят беззащитных девушек… или забирают детей… Подкарауливают, похищают и убивают на алтаре. У них нет уважения к жертве и противнику. В них нет азарта охотника, они лишь эгоисты, отказывающиеся признавать поражение. Или искать другие пути.

— Я — не такой. Я не убью кого-то невинного.

— Это ты сейчас говоришь. А потом, случайно, твой эксперимент убьет, скажем, девочку с третьего курса. И ты получишь свою жертву, заберешь энергию ее жизни и смерти. И скажешь себе — это ведь всего одна смерть. Что стоит жизнь этой прыщавой девчонки. Я стану великим и сделаю лучше жизнь миллионов. И ты убьешь старика, который не отдал тебе нужную вещь. И еще кого-то, кто стоял у тебя на пути… А потом тебе скажут, что родился ребенок, способный тебя победить. И ты убьешь младенца. И его родителей. И еще сотни людей, чтобы привести своих безумных сторонников, таких же садистов, как и ты, в ужасный мир боли и страданий. Если ты сейчас думаешь, что убийство оправдано, то ты мне заранее отвратителен.

— Тони тоже готов убивать, — возразил Том, хотя внутри у него бушевала настоящая буря.

— Тони — воин. Он убьет в бою. Не провожай нас. А то еще решишь, что я стою на пути твоего величия.

Друэлла уже выходила из библиотеки, Ната мотнула головой, требуя уйти быстрее. А Том остался стоять в пустом коридоре.

Почему каждый недолгий разговор с этой девушкой буквально выворачивает его наизнанку? С ней он старается быть спокойнее, не показывает свое настоящее лицо, но она будто и так знает… даже не так — она будто видит его еще хуже, чем он есть. Что самое невероятное — в ее словах он сам себе кажется неприятным.

Ко входу в женский туалет Том подходил во взвинченном состоянии. Он не выносил признавать чужую правоту. И еще больше бесился, что права именно Натали, а люди такого типа, все пропитанные добротой и состраданием, всегда его раздражали. С грохотом открыл дверь, шумно прошел по проходу, открывая кабинки. И в последней увидел девчонку. Она сидела с ногами на крышке унитаза, уткнувшись лбом в колени.

— Ты что здесь делаешь? — гаркнул он. — Отбой скоро, бегом в спальню!

Девчонка, даже не подумав возмущаться, пулей выскочила из туалета. А Том закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Он никогда не проверяет кабинки. И заходит тихо, смотрит — есть ли ноги в просвете. И эту плаксу он бы не увидел… Вот так и умирают третьекурсницы.

Том не собирался выпускать василиска из Тайной комнаты в замок для охоты на школьников. Да и вообще эту байку с желанием убить всех маглорожденных придумали какие-то фанатики чистой крови. Ну не мог маг, строивший Хогвартс, желать смерти собственных учеников. К тому

же, в немногочисленных записях предка, василиск назван защитником замка. Защитником внешних границ. Жаль, что предок не написал, почему скрывал эти подземные залы от других основателей.

Том шагнул в дыру, помогая себе заклинанием самолевитации. И пошел вперед. Василиск был рад появлению Наследника, с удовольствием отправился в запретный лес на охоту. И просился пройтись по замку, проверить защиту, не завелся ли кто-то неугодный в стенах. Том хотел выпустить змея, но сейчас передумал. Его потряхивало от неприятных мыслей. Не будь он так раздражен разговором с Натали, сейчас мог бы прятать труп и следы своего пребывания в женском туалете. Да и комнату рассекречивать не хотелось.

И только спустя минут пятнадцать, пока он ждал змея с прогулки, Том ужаснулся уже самому себе. Она права! Он сейчас думает не о том, что мог бы убить девчонку. Нет, все его мысли заняты тем, что из-за смерти любительницы пореветь, он был бы вынужден стать осторожнее, отправить змея в спячку, искать новое тайное место и разбираться с последствиями убийства. Только то, какие неприятности принесет ему смерть какой-то девочки. И ни единой мысли о том, что это была бы его вина. Даже больше. Несмотря на понимание… он не мог прочувствовать…

========== Глава 4. История одного факультета. ==========

После случая с девчонкой в туалете Том стал осторожнее. Вальпургиевы рыцари собирались в заброшенном помещении в подземельях, даже ниже уровня гостиной Слизерина. Парни проскальзывали сюда по одному, стараясь остаться незамеченными. Первоначально они вместе делали домашние задания. Потом увлеклись доказательствами величия своего факультета. Потом начали строить ответные козни Гриффиндору. Сейчас у них сложилась несколько другая структура, скорее даже Тайное общество. Их целью было добиться личных успехов, доказать силу своего рода и вывести магический мир к величию.

Том держал их в железном кулаке, следил за успеваемостью, моральным обликом, даже личной жизнью. В прошлом году, когда Том помог Малфою устроить помолвку с самой завидной невестой Британии, парни притащили в комнату огромное кресло, обитое зеленым бархатом. Поставили у стены и обозвали Тома Лордом Судеб. Наверное, с тех пор Том и задумался о подборе звучного псевдонима. Хотелось приставки Лорд… но каждый раз, думая о вариациях, Том видел пренебрежительное фырканье Натали.

К своему собственному недоумению и даже огорчению, Том не мог перестать думать о ней. Практически любые планы, которые вызывают у его рыцарей бурю восторга, кажутся чем-то мелочным и неприятным, если он думает о ней. И лучше не думать, что она сказала бы, услышав «мои рыцари». Отчитала бы, как нашкодившего щенка. И посмотрела бы так, будто Том — что-то мелкое и противное. И он не понимал, как в семье известных боевых магов, довольно беспринципных, к слову, может быть кто-то вроде Натали.

Тони называет ее Нона. Нона. Домашнее имя, как и Тоша. Тони убьет любого, кто его так назовет, но когда девушка зовет его так, он улыбается и уже готов свершать любые подвиги. А вчера ему доложили о чрезмерном упорстве Кэрроу. Кажется, таким взбешенным Долохов еще не был. Даже Том испугался, уж слишком невероятен был Тони в гневе. От убийства, как показалось самому Тому, Долохова удержал только окрик Натали. Тони стоял посреди опаленной окружности, ведь защитный купол упал уже давно. Тяжело дышал и с ненавистью смотрел на Магнуса.