Шрифт:
Christine Arnothy
Donnant donnant
roman
Christine Arnothy. Donnant, donnant
Ouvrage publieґ avec l ’aide du Ministиre franзais chargeґ de la Culture – Centre national du livre
Издание осуществлено с помощью Министерства культуры Франции (Национального центра книги)
Дизайн переплета –
Персонажи и предприятия, которые упомянуты в данном романе, равно как и их имена, внешность или характеры, являются вымышленными, а их личности или их схожесть с любой индивидуальностью или с любым конкретным человеком, живым или уже умершим, является всего лишь совпадением, которого автор не желал и к которому не стремился. Профессии героев или же отсылки к их профессиям, которые сделаны в данном произведении, упомянуты исключительно в целях сохранения целостности повествования. Упоминание их ни в коем случае не следует рассматривать как оценку, осуждение или восхваление автором данных профессий.
1
Пассажиры аэробуса, прибывшего рейсом Париж – Лос-Анджелес направились в зал паспортного контроля. Элен была вконец измучена. При отлете ее паспорт, находившиеся в пластиковом кармашке фотографии ее маленького сына Тима и различные лекарства с рецептом врача были тщательнейшим образом проверены. Содержимое ее чемодана, осмотренное перед регистрацией, было удручающе скромным: шелковая ночная рубашка, резко выделяющаяся среди потрепанных джинсов и нескольких маек. Взрывчатки там не было. Затем последовали десять часов полета рядом с нахальным соседом, захватившим оба подлокотника кресла.
Наконец-то она в Лос-Анджелесе, но пока официального разрешения там находиться она не получила. Осмотревшись вокруг себя, она заметила видеокамеры контроля. «Сейчас не время выдавать себя», – подумала она. Разогнувшись, она встала в одну из очередей. Здесь никому не нужна калека или женщина в угнетенном состоянии. Безразличие таможенника было наигранным. Он тщательно проверял паспорта и искал на экране монитора фамилии и даты, указанные в документах. При малейшем сомнении в их подлинности пассажира могли задержать и после унизительной проверки его прошлого, вернуть в страну, откуда он прибыл.
А сейчас Элен прибыла из Парижа, несмотря на запрет видиться со своим сыном. Перед приземлением, заполняя карточку, которую дала ей стюардесса, она письменно подтвердила, что у нее нет конфликтов с американским законодательством в семейном вопросе. Не внесли ее в список возможных нарушительниц общественного порядка? На этот раз она приехала для того, чтобы умереть. Но для того, чтобы умереть с пользой, надо было получить разрешение вступить на землю США.
Желтая полоса на полу призывала пассажиров к минимальной корректности: к соблюдению дистанции между ними. Стоявшее рядом с Элен семейство было довольно шумным. Один ребенок плакал, другой старался прокатить машинку между ног родителей. «Прекрати!» – сказала ему мать. Какая-то седовласая женщина безуспешно пыталась что-то найти в своей сумочке. Стоявший прямо перед ней долговязый тип держал в левой руке свою сумку, а в правой, ближней к таможеннику, сжимал паспорт.
Простояв в очереди минут двадцать, Элен подошла к таможеннику и положила на стойку перед ним свой паспорт. Служащий открыл его и взглянул на экран. Он стал искать фамилию на «А» – на экране фамилий на букву «А» было несколько колонок.
Время словно остановилось. Элен слышала, как билось ее сердце. Сумел ли ее бывший муж, знаменитый режиссер-постановщик Рудольф Шиллер, замять дело, используя свои связи? Об их разводе много писали в желтой прессе. Потом наступила тишина. Скандал не был в интересах Шиллера. Во время суда, где решался вопрос, с кем останется ребенок, его опытные адвокаты добились проведения закрытого слушания. Судья постановил оставить ребенка отцу. Из-за совершенной ею досадной неловкости Элен было запрещено приближаться на расстояние менее двухсот метров к дому, где жил с отцом ее Тим.
– Есть ли у вас в Лос-Анджелесе друзья?
Она тихо ответила:
– Знакомые.
– Цель вашего приезда?
– Отпуск.
– Где намерены остановиться в Лос-Анджелесе?
– В отеле «Хиллз».
– Собираетесь ли путешествовать?
– Пока не решила.
Служащий дал ей на все три недели. Разрешение было прикреплено к паспорту. При выезде из США надо будет вернуть этот листок в доказательство того, что она не осталась там незаконно.
Элен охватило волнение. Ей всего-то нужно было три часа, чтобы организовать самоубийство.
Очутившись наконец по другую сторону барьера, она направилась к ленте выдачи багажа. Со всех сторон ее толкали суетящиеся люди. Вещи ехали в беспорядке. Она увидела свой чемодан, подождала, пока он к ней подъедет, и, когда он оказался рядом, попыталась его схватить. Тут к ней подошел какой-то мужчина, стоявший рядом.
– Сейчас я вам его поймаю. Красный чемодан?
– Да. Спасибо. Второй…
Слегка за сорок, лысый, очки в металлической оправе. Любезный мужчина.
– Тут нужно иметь длинные руки… Еще что-то?
– Нет, – сказала она. – Только этот.
– Вы – француженка?
– Да.
– Я тоже. Вы здесь впервые?
– О, нет, – сказала она. – Нет.
Она попыталась уйти. Таща за собой чемодан, быстрым шагом направилась ко второму контролю. Наблюдавший за прибывшими служащий сделал ей знак остановиться. Во время учебы ему говорили, что люди с невинной внешностью иногда могут преподносить сюрпризы. А что, если эта женщина привезла какой-нибудь съедобный подарок? Даже шоколад ввозить было нежелательно. Не привезла ли она с собой какое-нибудь растение, чтобы привить его на местное дерево? Его заинтриговал карман чемодана.
– А что это?
– Шарф, он плохо сложен.
Человек был разочарован, но спросил:
– Не были ли вы недавно в одной из стран, где отмечена эпидемия птичьего гриппа?
– Нет. Я прилетела из Парижа. Там я больных кур не встречала.
И тут же пожалела о своей шутке. К счастью, таможенник на нее не отреагировал. Поколебавшись, он с явным огорчением произнес:
– Проходите.
Элен пошла вперед. «Спокойствие», – сказала она себе. Ей нужно было оказаться в отеле в назначенное время. Ронни, ее приятель по парижскому лицею, в течение многих лет проживающий в Лос-Анджелесе, должен будет снять ее на видеокамеру и сделать фотоснимки. Затем он отнесет снимки в редакцию влиятельной утренней газеты, которая расскажет о смерти молодой француженки на первой полосе под заголовком: «Лишенная права видеться с сыном, после года разлуки бывшая жена известного кинорежиссера Рудольфа Шиллера покончила с собой».