Ты мой закат, ты мой рассвет
Шрифт:
Конечно, все еще очень сложно.
Ася стоит на контроле педиатра, которого мы посещаем раз в неделю. И у невропатолога по тому же графику.
Весь мой день сейчас: это массажи, специальные упражнения и роль мамочки-кенгуру, потому что наша с Антоном маленькая соня обожает спать в слинге, прижимаясь щекой к моей груди.
Приходится бороться за каждый грамм веса.
Стать гуру приготовления молочных смесей, потому что по-другому у меня просто не получилось.
Но Ассоль старается изо всех сил.
И даже Добби. который
— Ничего не забыли?
– спрашивает Антон, когда я усаживаюсь на заднее сиденье «Чироки».
– Троглодита взяла? А то он сожрет все твои орхидеи и мои кактусы.
Это он так про кота.
Хоть буквально вчера улыбался до ушей, когда рассказала, что кот и дочь каким-то образом чувствуют его возвращение. Одна просыпается, другой усаживается на тумбе около двери, изображает дорогую мраморную статуэтку, и ждет, чтобы тут же влезть хозяину на плечи и разъезжать так по дому, как самый главный его обитатель.
«Троглодит» поднимает голову, зевает, удобно устроившись в автокресле.
Асе в него еще не скоро, но на всякий случай поставили - и теперь там катается Добби.
Не уверена, что потом отдаст его без боя.
— Наш кот, мужчина, всем своим видом дал понять, что, если бы не его голубая кровь и исключительное воспитание, он бы сделал свои кошачьи дела тебе в тапки.
Антон ухмыляется, подмигивает нам с дочкой и заводит мотор.
Сегодня - еще один важный день.
Мы едем «принимать» наш новый дом.
Мне. наверное, всегда будет очень стыдно за то, что Антону пришлось заниматься домом самостоятельно. И хоть, конечно, я не тянула его за язык и не требовала переезжать на новое место, более подходящее для нашей семьи, все равно получилась невольной виновницей этого.
То есть теперь уже мы обе - я и Ася, которая до сих пор «тонет» в нарядах, которые я успела ей накупить.
Мне хотелось быть рядом с ним, помогать решать какие-то сложности, поддерживать, помогать всем, чем могу. А вся помощь свелась к тому, что я просто тихонько сидела рядом и помогала ему выдохнуть после очередного тяжелого разговора с подрядчиком, который хоть и был «выписан по рекомендации», все равно пытался переиграть в свою сторону.
Ну и кое-что предложила по дизайну.
А Антон до сих пор загадочно отмалчивается, когда интересуюсь, что именно он оставил, а что вычеркнул с грифом «очередная глупость».
Уже на подъезде к дому замечаю, как тут все изменилось с момента моего последнего визита, хоть прошло всего несколько месяцев.
Первой бросается в глаза темно-красная крыша из черепицы.
Высокий каменный забор с коваными решетками.
Черные ворота с коваными позолоченными розами.
Выглядит настолько... красиво, но не пафосно, что даже не верится.
— Это точно наш дом?
– переспрашиваю на всякий случай, даже если ошибка исключена.
Антон выбрал участок
Мой майор снова ухмыляется, притормаживает перед воротами, сигналит, и я замечаю камеру слежения справа.
— Просто решил позаботиться о безопасности жены и дочки, - поясняет он.
– Чтобы волноваться чуть-чуть меньше, когда буду оставлять вас на Троглодита.
Кот снова поднимает ушастую голову, но выглядит вполне довольным.
Он у нас вообще не обидчивый. И какой-то гиперласковый, потому что ни разу за все время не попытался укусить или выпустить когти.
Когда ворота разъезжаются в разные стороны, и мы заезжаем во двор, где-то в голове громко и радостно хлопает в ладоши маленькая девчонка, которой всегда хотелось собственный замок, принца и сказку.
Почему-то страшно выходить.
Вдруг проснусь?
Но все-таки принимаю руку мужа и потихоньку спускаю ноги на коричневую тротуарную плитку.
— Осматривайся, я тут переговорю.
Осматривайся - это очень хорошо.
Для начала бы выдохнуть, потихоньку ущипнуть себя за локоть, чтобы убедиться в реальности происходящего.
Если бы в тот день, когда Антон привез меня сюда первый раз, кто-то сказал, что скоро здесь будет стоять большой дом в три этажа с выходом к речке, прозрачной пристройкой, похожей на зимний сад, дорожками и проектом пруда в окружении маленького сада. Вернее, садом это станет еще не скоро, но уже сейчас понятно, что Антон хоть и кривил нос и фыркал, но все равно слышал каждое мое слово.
Каждую глупую фантазию.
Даже то, что пруд хорошо бы обложить обычными крупными кусками серого гранита.
Это будет недорого, но красиво и без пафоса. И впишется в атмосферу. Гора таких камней лежит чуть в стороне - до них еще дойдет очередь.
Как когда-то сказал мой муж: «Частный дом - это геморрой, но его можно терпеть за возможность выходить утром голым на балкон и пить кофе на крыльце в два часа ночи, слушая, как шумит трава».
Ася ворочается в слинге, но все равно не просыпается. Только удобнее утраивает щеку и свешивает на бок губы. Достаю телефон и делаю фото, которое отправляю сразу обеим бабушкам.
А заодно придумываю план, как нам, наконец, собрать в кулак всю нашу очень непростую семью.
Глава пятьдесят третья: Антон
У Очкарика на лице написано, что она счастлива.
Пока я заканчивал скрупулезную проверку и подписывал акты готовности, она бродила вокруг, заглядывала в каждое окно, осторожно, как будто они из карамели, трогала деревянную отделку стен.
И когда думала, что ее никто не видит показывала на все пальцем и рассказывала Асе, что это и как называется.